Женская солидарность - Ронда Гарднер

— Нет, нет! Я никогда не думала об этом! — Она еле вырвалась от него. — Я сию минуту объясню, почему я здесь, но поверь, это не имеет ничего общего с твоей пьесой.

— Но ведь ты видишь себя в роли Мэри-Джейн?

— Да, — закричала она. — Вижу! Сирина не сможет сыграть эту роль. Ты должен быть слепым, чтобы не видеть этого.

— Это ты слепая, если считаешь, что я когда-нибудь дам ее тебе. Я выкину ее на свалку, но тебе выйти в ней на сцену не позволю!

— Пожалуйста, выслушай меня.

— Я не хочу никогда больше тебя слушать.

— Ты никак не поймешь, что я пытаюсь тебе сказать! Мне не нужна помощь. Любой в театре дал бы мне возможность играть, если бы я сказала, что я дочь Лори.

— Тогда что стоит за историей с агентством Мак Брайд?

— Розали Дональдс, — дрожащим голосом ответила она.

Он сощурился и медленно приблизился к ней.

— Так ты знакома с маленькой Розали.

— Да. Я работала у Марти, и она пришла повидаться со мной. Это я послала ее к тебе. О, Пол, как ты мог так поступить? Зачем ты притворялся, что любишь ее?

— Я не делал ничего подобного, — произнес он ледяным тоном. — Я даже ни разу не поцеловал ее. Не моя вина, что она оказалась романтической дурой.

— Розали не была романтической дурой, — страстно сказала она. — Она никогда не знала ни настоящей любви, ни влечения, а когда наконец нашла в себе мужество вырваться из своей старой тоскливой жизни, ей довелось наткнуться на тебя.

— О, ради всего святого! — воскликнул он. — Если одна осечка погнала ее в слезах обратно, у нее нет и тени надежды чего-то добиться в жизни.

— Если бы ты не вскружил ей голову, она была бы сейчас замужем за молодым фермером из Кении.

— Как, черт возьми, я мог ей в этом помешать?

— Она решила, что ты сам хочешь на ней жениться.

— Откуда мне было знать, что у нее есть еще один человек? Мужчины приглашают девушек в театр, ресторан или на прогулку, но это не значит, что они собираются на них жениться.

— Если тебе просто нужна была девушка, чтобы пойти куда-то, не надо было обращаться в брачное агентство.

Он покраснел, и она увидела, что он изменился в лице. Энн поняла, что одержала верх в споре.

— Единственная причина, по которой ты возился с Розали, заключалась в том, что ты использовал ее, как материал для Мэри-Джейн. Снова и снова я давала тебе возможность сказать это, но ты так и не признался!

— Почему ты поставила себя судьей в этой истории? То, как я поступил, мое дело.

— Не совсем, — возразила она. — Я направила Розали сюда и считала себя ответственной за нее. Поэтому я и решила дать тебе попробовать плодов своих деяний.

— Так ты собиралась влюбить меня в себя? — Он угрожающе шагнул к ней. — Должен сказать, что представление было отличным. Еще несколько недель, и я бы капитулировал.

Энн заплакала, слезы ручьями потекли по ее щекам.

— Я признаюсь, что пришла сюда из-за Розали, но осталась не из-за этого. Я осталась, потому что полюбила тебя.

— Ты полюбила Мэри-Джейн, а не меня, — грубо ответил он. — Не меня.

Пол повернулся и вышел. Со стоном отчаянья она опустилась на стул и закрыла лицо руками. Тихо скрипнула дверь, и она сжалась еще больше, надеясь, что у вошедшего хватит такта уйти и оставить ее в покое.

— Малышка, не плачь так. Это не поможет, ты же знаешь.

Энн подняла голову и увидела около себя отца. Без слов кинулась она к нему в объятья, он прижал ее к себе и нежно гладил по голове, пока рыданья не стихли.

— Спасибо, папа. Не знаю, что бы я без тебя делала.

Лори мрачно улыбнулся.

— Я предупреждал, что ты доведешь себя до беды.

У нее задрожали губы.

— Я уверена, что Пол любит меня… Он не разъярился бы так, если бы не любил.

— Сейчас он слишком зол, чтобы видеть все в истинном свете. Когда у него будет время остыть, я с ним сам поговорю.

При этих словах в груди Энн шевельнулась надежда. Она встала и оправила платье и волосы.

— Я лучше пойду и приведу себя в порядок. Не хочу, чтобы кто-то видел меня в таком виде.

Может быть, отец прав? Сегодня она отправится домой, а завтра вернется повидать Пола и откажется уйти, пока не убедит его, что любит его и хочет, чтобы он был счастлив.

Она шла к выходу, когда из сада появился Десмонд.

— Хэлло, мисс Лэнгем, — окликнул он ее.

— Ты уже знаешь?

— Лори только что сказал мне. — Десмонд предложил ей руку. — Он просил меня отвезти тебя домой.

Невозможно было не улыбнуться ему.

— Так-то лучше. Блондинки всегда должны улыбаться. Я считаю… — он оборвал фразу на полуслове, потому что загремели фанфары. Звук барабанов раскатился по холлу. — Это что такое?

Шум аплодисментов раздался в саду и стал громче, когда через французские окна в дом вбежали Пол и Сирина, преследуемые целой толпой народа.

Энн схватила Десмонда за руку и оттащила в тень, но Сирина увидела их и замахала рукой.

— Не уходите, дорогие. Вы должны выпить с нами.

— Я увожу Энн домой, — сказал Десмонд.

— Погодите, — Сирина поравнялась с ними. Я хочу, чтобы все друзья выпили с нами.

— Конечно, мы выпьем, — сказала Энн. — А за что?

— За мою помолвку, дорогая, — злорадно пропела Сирина. — Посмотри… Пол дал мне свое кольцо с печаткой, пока не купим настоящего.

Энн уставилась на цепкую лапку с кровавыми ногтями и тяжелым золотым кольцом. Кольцо Пола, знак его любви. Она задержала дыхание.

— Я желаю вам всего того счастья, какое вы заслужили, — прошептала она и, быстро обернувшись к Десмонду, улыбнулась ему в глаза. — Теперь, дорогой, мы не можем уйти. Давай присоединимся к общему веселью.

Проснувшись, Энн долго лежала, глядя в потолок, пока не вернулась память, а с ней осознание катастрофы. Со вздохом она откинула одеяло и стала одеваться. Торопиться было некуда: Пол ясно дал ей понять, что она может считать себя свободной. Энн не сомневалась, что он обручился с Сириной только назло ей. Но по какой бы причине это ни произошло, он теперь помолвлен, и было бы непростительной наивностью полагать, что Сирина выпустит из рук то, за что так упорно боролась.

Впереди был долгий пустой день. Она провела его, убирая свою комнату и помогая матери делать покупки. Ни словом, ни намеком Анжела Лэнгем не касалась вчерашнего вечера или обручения Пола, но Энн знала, что она только ждет подходящего момента.

Отец вернулся домой в 6.30 и, как только он вошел в квартиру, по выражению его лица Энн поняла, что он разговаривал с Полом. Лори раздраженно налил себе виски с содовой, подошел и сел рядом с ней.