Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 1-4 - Игорь Мытько

Школа просто изнывала от любопытства. Из всех учащихся только Дубль Дуб был допущен на строящийся объект, но, чтобы восстановить картину по его рассказам, надо обладать воображением Бальбо Рюкзачини.

– Круто, – отвечал Дуб на все вопросы, – там вот так вот и вот так вот.

Свои слова он сопровождал внушительными жестами.

– А ты что там делал? – Мерги даже подпрыгивала от жажды знаний. – Тебя зачем звали?

– Я поднимал эту штуку на ту штуку, – говорил Дубль. – Я сильный.

К началу Открытого урока у стадиона собрались все студенты и преподаватели Первертса. Преисполненные сознанием собственной значимости первокурсники, выстроенные у края Сферы, сдержанно переговаривались. Старшие ученики, заполнившие сколоченные гномами длинные скамьи, безуспешно пытались проглядеть Сферу насквозь. Профессура на летающей трибуне вытягивала шеи – никто, кроме Клинча, не представлял, как именно будет проходить урок. Завхоз, одетый в парадно-выходной спортивный костюм, загадочно улыбался, на вопросы не отвечал, и стоявшему с краешка бригадиру гномов Шишке отвечать не позволял. Шишка степенно оглаживал руками бороду и скромно гордился.

Больше всех крутился ректор. Его беспокоил не только таинственно переделанный стадион, но и представитель министерства, который должен инспектировать занятия, а вместо этого опаздывал. Лужж разослал во все стороны глухарей, но даже эти чуткие птицы не могли учуять приближение чиновника. Видимо, в Первертс решили послать одного из лучших министерских магов.

От невеселых дум ректора оторвал коротышка Бальбо, который как-то ухитрился забраться на трибуну и теперь дергал Югоруса за мантию, вопрошая:

– Почему не начинаем, о Мудрейший из Могущественных?

Грач на макушке профессора гаркнул, не прекращая наблюдения за подступами к школе:

– Представителя Минпросвета ждем, чтоб он провалился!

Что-то щелкнуло.

– Отсутствие должного уважения к Министерству Просветления и его Официальному Представителю, Наделенному Особыми Полномочиями, – сурово произнес кто-то голосом Рюкзачини, – будет зафиксировано в протоколе.

На трибуне началось смятение. Грач и Лужж в панике завертели головами.

– Прекратите ерничать, – сказал голос Рюкзачини. – Я перед вами.

Преподавательский и ученический состав школы уставился на Бальбо. Легкомысленный лопоухий летописец преобразился в строгого лопоухого чиновника. Отточенными движениями бывший Бальбо надел очки, создал столик и поставил на него переносной детектор магии.

– При исполнении! – ахнула Фора Туна.

Лужж внутренне ойкнул и присмотрелся к хоббиту. Ошибки не было: коротышку окутывала тяжелая аура служебного заклинания При-исполнении.

Это заклинание применялось в бюрократических кругах, если существовало опасение, что чиновник в ответственный момент посрамит честь мундира – или хотя бы часть этой чести. При активизации заклятия исполнитель превращался в бездушный механизм, действующий в строгом соответствии с последней прочитанной инструкцией. Разжалобить, подкупить, напугать или рассмешить его невозможно. Только убить, но здесь не тот случай.

Литератор-оборотень с хрустом распечатал большой синий конверт, достал протокол и удостоверение, и предъявил их сначала грачу, а затем ректору Первертса. Документы были отпечатаны на старинной рунопечатной машинке, по четырем углам красовались Небольшие Овальные Печати, а всю нижнюю часть папируса занимала размашистая неразборчивая подпись главы министерства.

– Ну, – сказала подпись, – почему теперь не начинаем?

– Э-э-э… – согласился Лужж и махнул Клинчу. Майор торжественно откашлялся.

– Начинаем итоговое занятие по неволшебным дисциплинам. Сейчас мои ученики, сынки, орлы, ласточки… – Клинч коротко прослезился, – покажут всем, где раки зимуют… То есть продемонстрируют приобретенные навыки и умения по всем наукам. Ну что, сынки?! Пройдем?! Не посрамим?!

– Никак нет! – грянул идеальный строй первокурсников. – Пройдем, как ложка сквозь пюре!

– Даю пояснение для всяких… – Клинч покосился на непроницаемое, словно высеченное из цельного куска доски лицо Бальбо, – …наблюдателей. Чтобы преодолеть каждый этап научной полосы препятствий, учащиеся должны применить знания по физической культуре, одноименной науке физике, химии, биологии и географии. И пение, конечно, как без пения. Зачетное время – 45 минут. Зачет по последнему. Курс! Равняйсь-смирно! Защитную сферу убрать! На штурм знаний бегом марш!

Лужж поднял палочку и дунул. Сфера Вамфигера развеялась. Сотня первокурсников рванула вперед и сразу же попятилась назад. По трибунам пронесся вопль ужаса.

Чтобы понять, как такое случилось, понадобится небольшое отступление. С Клинчем сыграл злую шутку «сержантский зазор». Этот метод, широко применяющийся в воинских подразделениях, заключается в том, что командир, не надеясь на исполнительность подчиненных, дает им задание с запасом. Расчет здесь на то, что завышенное задание недовыполнят, и в итоге получится столько, сколько нужно на самом деле. Например, если лейтенант придет проверять порядок в казарме в 14:00, сержант объявит подчиненным, что все должно блестеть к 12:00. Если нужна яма глубиной два метра, он прикажет углубиться в почву на четыре метра. Если надо взять в плен языка, он потребует выбить пехоту противника из окопов первого эшелона обороны.

Неудивительно, что после нескольких таких заданий подчиненные кое о чем догадываются и начинают все делать наполовину. Что еще больше укрепляет сержанта в мысли о необходимости пресловутого «зазора».

Но чем думал Клинч, когда применял сержантский зазор к гномам, которые всегда перевыполняют задания?!

Зря Лужж опасался, что Клинч скопирует его новогоднюю полосу препятствий. Лучше бы скопировал. Гигантские росянки, живые шашки, пещерные тролли – какие пустяки! Да натасканные майором соколы все это в два счета преодолели бы без всякой магии! Ну, в сорок пять счетов.

То, что предстало перед глазами ошеломленных зрителей и участников, преодолеть было невозможно.

В первом секторе располагался пахнущий ров шириной восемь метров, наполненный дымящейся соляной кислотой. Во втором метались огромные слоновые ежи – жутко голодные, судя по утробному желудочному вою, который поднялся, как только они увидели зрителей. Далее следовала «египетская ловушка» – ряд замаскированных арбалетов, непрерывно стрелявших чугунными болванками, покрывая ими каждый дюйм научной полосы. На последнем этапе чудом уцелевшим первокурсникам[80]предстояло уворачиваться от здоровенных разумных глобусов, проворно катавшихся по полигону, с внушительным лязгом сталкиваясь длинными ядовитыми шипами.

Впрочем, вряд ли все эти напасти всерьез угрожали кому-либо из учеников. Потому что на старте надо было первым делом перемахнуть через абсолютно гладкую стену высотой 16 метров.