Дар великой любви, или Я не умею прощать - Марина Крамер

Ее слова меня нисколько не успокоили. Потому что все, что происходило вокруг меня в последнее время, не могло быть случайным совпадением. И некоторые факты напрямую указывали на то, что руку к событиям приложил профессиональный человек – одна подпиленная газовая труба в кухне чего стоила! А взрывное устройство? Нет, что-то не сходится, и Марго может быть просто не в курсе – зачем Алексу посвящать ее в свои планы? Черт, как же мне разобраться?

Я погрузилась в изучение собранной информации, проводя ночи напролет за ноутбуком. Утром едва продирала красные, слезящиеся от постоянного недосыпа и напряженного чтения глаза, кое-как красилась и брела в клуб. Виктор постоянно злился, глядя, как я еле передвигаю ноги по паркету и с трудом соображаю. Я же почти не обращала на него внимания – моя голова была занята биографией почтенного старца.

Картинка вырисовывалась любопытная. Появился он в Москве не так давно и, учитывая его довольно преклонный возраст, сумел как-то подозрительно быстро втереться в такие верха, что это невольно вызывало уважение. Административная карьера Михаила Борисовича началась еще в далекое советское время в том самом городе, откуда родом и я. В голове моей в связи с этой информацией что-то зашевелилось, но я никак не могла вспомнить, где и как я впервые услышала фамилию – Марков – и имя.

В Москве почтенный чиновник развернулся на всю катушку.

Дедок любил ходить по краю пропасти, играл в такие игры, что дух захватывало. Поговаривали, что он был причастен к кражам ценных экспонатов из музеев, однако ни разу его не поймали за руку и доказать связь с преступным сообществом не смогли. В одной статье я увидела фотографии интерьера его особняка – ну, возможно, обстановка чуть уступала в роскоши Букингемскому дворцу, совсем немного, самую малость. В общем, старичок не бедствовал.

Интересы его простирались и в сферу недвижимости, он приложил руку к развалу нескольких довольно крупных строительных фирм, а последняя попытка рейдерского захвата оказалась особенно удачной. Михаил Борисович довольно прилично обогатился, правда, как следовало из разрозненной информации, все имущество было оформлено на третьих лиц – оно и понятно. Именно в этих статьях, ссылках и заметках и я наткнулась на название – «Золотая улица». И опять я подумала, что определенно где-то это слышала, но где? Такое знакомое название…

Загадка с «Золотой улицей» разрешилась очень просто.

Как-то вечером я возвращалась с тренировки и зашла в супермаркет. Толкая перед собой тележку, рассеянно кидала в нее что-то схваченное с полок и продолжала думать о Михаиле Борисовиче.

– И с какой целью ты фасоль берешь, да еще сухую? – раздался у меня за спиной насмешливый голос Марго.

Я подпрыгнула от неожиданности и развернулась на сто восемьдесят градусов – моя подруга стояла, опираясь на тележку, и насмешливо рассматривала то, что я успела набросать в свою.

– Да-а, Мэри. Я иной раз не знаю, в какой угол молиться, что у тебя никого нет – ни ребенка, ни котенка. С такими способностями ты бы их живо на тот свет спровадила. Зачем тебе фасоль, спрашивается? Варить будешь?

– Конечно, не буду, – хмуро огрызнулась я, сгорая от стыда за собственную бестолковость. – Представления не имею, что вообще с ней делают.

Марго тем временем ловко выбрасывала лишнее из моей корзины, оставив там несколько йогуртов, зелень, сыр, армянский лаваш и упаковку семги – это было наше традиционное блюдо, которое мы могли готовить и есть в любом количестве. Даже такая лентяйка, как я, с удовольствием заворачивала три огромных тонких лепешки с сыром, салатом и красной рыбой. Мой муж Костя делал такие рулеты сам, правда, для начинки использовал творог с мелко порубленной зеленью, а рыба – это уже «чисто сибирский» изыск.

– Вот так. Соку не хочешь? – Марго закончила ревизию моей корзины, и в ее руках оказалась литровая бутыль гранатового сока с ближайшей к нам полки, но я покачала головой. – Ну, как знаешь. А я возьму.

– Интересно… – протянула я, зная, что сама Марго такой сок не пьет.

– Что? – перехватив мой вопросительный взгляд, невинно поинтересовалась подруга.

– Кому это?

– Джеф приехал! – выпалила Марго, сияя от радости, и это чувство передалось мне.

– О, ну, наконец-то! Как он? Все в порядке?

– Да, все хорошо. Ох, конец моим душевным мукам! – Марго была готова обнять весь мир, но размаха рук хватило только на меня. – Я так счастлива, Мэрик!

– Я очень рада, но поставь меня обратно, – улыбнулась я.

– Приходи к нам, поужинаем, – пригласила она, но что говорить – в глазах Марго явно сквозила надежда на мой отказ.

Я только усмехнулась и покачала головой, давая понять, что не приду и портить им встречу не стану.

Мы вышли из супермаркета и направились в сторону дома. Уже стемнело, фонари освещали проезжую часть, бросая на трамвайные рельсы золотистые блики, и я, глядя на это, произнесла:

– Просто золотая улица.

– Тренируешься в образности речи? Словосочетание – совсем как моя контора называлась, – заметила Марго, и я встала как вкопанная:

– Как ты сказала?!

Марго удивленно смотрела на меня и не могла понять, что происходит. Меня же охватило не то предчувствие, не то какое-то возбуждение. Я вся дрожала, словно в ознобе.

– «Золотая улица» – так называлась фирма, в которой я работала.

– Ох, твою ма-а-ать… – выдохнула я, не в силах поверить в то, что слышу. – Марго, а я знаю, кто организовал всю ту аферу с захватом.

– Ну и что? – пожала плечами подруга, увлекая меня в сторону двора. – Это все уже давно знают. Один человек из мэрии.

– Ага, – подхватила я. – И зовут его Михаил Борисович Марков. Вернее – звали.

Вот хорошо, что рядом с нами оказалась скамья, на которую Марго и опустилась, в испуге глядя на меня.

– Мэри…

– Ну да, – мрачно сказала я, садясь рядом и доставая сигареты. – Понимаешь, к чему я клоню?

– А то… Но с чего бы ему браться за такое дело?

– Очень смешно, Марго. Отомстить за тебя, – я закурила и выпустила дым. – Вот так-то, детка. Никто ему никого не заказывал. Это была, как он любит выражаться, «его собственная вендетта» – как с Костей.

Но я в тот момент слегка ошибалась в догадках…

Выполненная работа перестала приносить удовлетворение. А работа, выполненная наполовину, раздражала. Алекс думал об этом, развалившись в кресле бизнес-класса на борту самолета, направлявшегося в Лондон. Несколько часов – и можно выбросить из головы хоть на время все, что происходило с ним. Отключить телефоны, взять Марго-младшую, гулять с ней в парке, кормить уток, сидеть вечерами за пианино, слушая, как она старательно играет несложные этюды и пьесы. Побыть отцом, провести время с любимой дочерью, побаловать ее подарками и вниманием. Вспомнить, как это – быть обычным человеком.