Наследие восточной медицины. Приемы и методы, философия и рецепты, секреты и советы - Игорь Станович

Гомо сапиенс должен сам готовить себе еду, в крайнем случае это может делать близкий человек. Но никак не посторонний дядя со своими проблемами и чуждой вам энергетикой. Ведь даже неизвестно, в каком он находится состоянии, готовя. А энергетика очень важна. И тут нет никакой эзотерики, одна сплошная квантовая физика. Я заметил это даже ставя хлеб в хлебопечку. Результат зависит от моего настроения и состояния. Если я в плохом настроении, поругался с женой, хлеб получается низкий и непышный. Если у меня с настроением всё в порядке, то и хлеб удаётся. И этому есть вполне материалистические объяснения. Когда вы что-то делаете с любовью и в благостном расположении духа, электромагнитные импульсы вашего мозга, выдающиеся в эфир (и это уже даже не отрицает современная наука), имеют положительный, позитивный заряд. Если же настроение ваше дурное или вас колбасит, то и «светите» вы в эфир весьма негативными квантами. Импульсы эти наука научилась фиксировать.

Она также перестала отрицать способность воды, которая входит в состав всего вокруг, аккумулировать энергию. Электромагнитные колебания и есть вид энергии, а любая энергия – это прежде всего информация. Каким образом вода это делает, науке пока неизвестно. Но вода преобразует информацию и имеет возможность её сохранять и накапливать, а возможно, и анализировать.

Что же говорить про конвейер, готовящий корм людям? Какие работники общепита его варганили? С каким отношением к делу и тем клиентам, которые будут впоследствии всё это употреблять вовнутрь? А если повара по дороге на работу остановил гаишник и срубил с него бабла на штраф? Или с женой бракоразводный процесс начался? Пища по большей части состоит из воды, если не брать в расчёт прочую химию, искусственно добавленную в неё человеком. Какой энергетический заряд она получила в процессе производства от выпускника кулинарного техникума, даже при условии, что это учебное заведение нынче гордо именуется колледж?

Сравнение такой еды с собственной стряпнёй равнозначно сравнению ночи, проведённой с любимой девушкой, с походом к проститутке с почасовой оплатой за услуги. Ничего не имею против этой профессии, «все работы хороши, выбирай на вкус», но всё-таки это не любовь, а эрзац-секс. В Бутове, где я иной раз проживаю летними месяцами, виден из моего окна один из пунктов выдачи народу этого добра. Очередь из машин не иссякает даже ночью. Люди, опомнитесь! Конечно, каждый волен выбирать, как ему жить и как умирать, но есть куда более гуманные методы самоубийства. Однако больше всего мне жалко детей, они-то пока ни в чём не виноваты. Они даже не представляют себе, что есть пища, а что – нет. Но им с младых ногтей внушается, что вот это вкусно, и они так и будут жить дальше в уверенности, что домашняя еда пресна и обыденна, а вот в Макдаке…

Мой ребёнок никогда раньше не ел колбасы, просто у него не было такой возможности. Мы не держим дома подобные «ништяки», да и в гостях не было случая полакомиться (друзья одного с нами поля ягодки). И вот прошлым летом в Москве мы специально купили кусок брауншвейгской, чтобы он хоть был в курсе, что же это за «северный олень» такой. И вы представляете, он выплюнул кусок с возгласом: «Какая гадость, это надо же было так мясо испортить!»

Вот почему надо фак «Макдоналдс», потому что это даже не сеть точек общепита, это в первую очередь символ, социальное явление, образ мышления, инструмент разводилова лохов, ведь человек никому не нужен, на человеке трудно делать бизнес. Бизнес можно делать на стаде, лохах, быдляке. А для этого надо его создать и воспитать, и начинать лучше и проще всего с детей, ибо если им с детства внушить, что это клёво, то потом они будут прекрасными «дойными коровами». И своих детей также притащат в стойло, куда можно подвинуть корыто с бигмаками и стричь баблосы, да такие, что ещё и внукам останется.

Я уже писал о своём отношении к Фейсбуку, так вот оно очень укрепилось, когда увидел новости о приезде в Москву и встрече с Медведевым основателя «резиновой Зины» человеческого общения. Жизнерадостный журналист взахлёб комментировал, как этот товарищ-масон заходил в московскую бигмачную на Пушкинской площади, чтобы «упихаться» родной, американской мусорной едой. Руки моей не будет на просторах этого фейса или бука, один хрен, всё это эрзац-дружба и эрзац-общение. Неужели у него договор с Макдаком о совместной деятельности или он по жизни идиот? Какой создаётся образ у вассалов и апологетов этого ресурса целлофанового общения? Ведь молодёжь его чуть ли не за бога держит. И подражает ему во всём. А если этот упырь хомячит те бомжовые булки с псевдокотлетой, значит, и любой крутой пользователь «Мордокнижки» обязан не отставать от «своего парня» – отца-создателя.

Вообще-то нашу так называемую «мясную» промышленность я знаю не понаслышке, а непосредственно изнутри. В девяностые и нулевые у меня была довольно большая и серьёзная компания по снабжению этой «промышленности» сырьём. В те времена я имел весьма отдалённое от сегодняшнего представление о здоровье человека и самой жизни в целом. Мы с женой проводили на себе эксперимент по вегетарианству. Я был ярым проповедником этого, кстати признанного ВОЗ психическим, отклонения. И если мне с моей второй группой крови сии эксперименты шли не во вред, то жена, будучи во время наших изысканий беременной, чуть не преставилась после родов. Вовремя нам попалась вменяемая доктор, объяснившая весь ужас вегетарианства для представителей первой группы крови. Но суть не в этом, а в том, что вегетарианцу несколько затруднительно работать с мясокомбинатами. Да ещё выступать технологом производства колбасы из продвигаемых нашей конторой ингредиентов было весело. Ведь есть такое святое понятие у мясников (и не только у них) – дегустация. Особенно сотрудникам какого-нибудь Урюпинского мясокомбината (это не шутка, а вполне реальная история и место действия). Если в «столицах» модные новшества уже не вызывали шока у мясников, то на периферии меня показывали даже городскому начальству, как экзотическую «столичную штучку» со своими «европейскими» чудачествами. А быть в такой ситуации технологом производства колбас и сосисок было верхом оригинальности. Зато я насмотрелся на колбасу, так сказать, изнутри.

«Колбаса» – это символ для миллионов советских людей, он значил очень многое. Даже термин был такой – «колбасная эмиграция». «Колбаса» (сырокопчёная и тому подобная) олицетворяла достаток в доме, а её наличие характеризовало хозяина дома как человека, умеющего жить, пробивного и со связями. Вероятно, в те времена та колбаса была вполне колбасой и её даже можно было употреблять в пищу. Но колбаса – это не определение конкретного вида изделия из мяса. Мяса там как раз немного. Колбаса – это общее название того продукта, который может быть приготовлен с целью утилизации всех частей убиенного животного. С добавлением изрядного количества химии, чтобы сделать «съедобным» то, что съедобным быть не может по определению.

Каков же был мой шок, когда я увидел и изучил весь процесс изготовления этого вожделенного некогда изделия, да при этом ещё и страдая вегетарианством. Окунувшись в процесс переработки «мяса» в «изделие», моя вера в правоту вегетарианства только укреплялась, что и сказалось негативно на здоровье супруги. Ни для кого не секрет, что туда (в колбасы-сосиски) кладётся немереное количество ядохимикатов. Все знают, что они вредны, но люди уверены, будто раз Минздрав, Институт питания, Санэпиднадзор разрешили эти добавки употреблять в пищу в определённом количестве, то вреда от них ровно столько, чтобы потом врач смог вылечить.