Месть богини - Юлия Фирсанова

Приведя себя в порядок, Джейли размышляла о том, что теперь будет: ах, если бы принц сделал предложение своей спасительнице… Ведь, в конце концов, он был ее первым мужчиной. В связи с этим девушка тихо порадовалась тому, что в свое время догадалась отказать горшечнику с соседней улицы.

Но ни Даниэлю, ни королю, который несказанно обрадовался пробуждению сына, подобный ход дела вовсе не показался закономерным.

Проклиная Мелиссу за ее идиотскую любовь к иносказаниям, Энди написал в казначейство распоряжение о выдаче девице Джейли двухсот серебряных монет «за особые услуги, оказанные короне». Распоряжение оставалось в силе, если в трехдневный срок оная девица покинет пределы королевства. Что же касается ее болтливости, то король не сомневался: глубокие подземелья королевской тюрьмы — хороший стимул к молчанию. Да и кто поверит девчонке?

Даниэль засел за штудирование государственных документов, накопившихся за время его двухсотлетнего сна. Энди же и придворные готовились к шикарному празднику по случаю пробуждения принца. Ликовал народ, которому выставили бесплатную выпивку и жратву. Королевские глашатаи надрывали глотки во всех уголках королевства, возвещая о возвращении прекраснейшего и умнейшего принца Даниэля в мир живых.

А маленькая Джейли, свернувшись клубочком у себя на кровати в комнате, которую делила еще с тремя горничными, рыдала в голос от злости и обиды. Но она была упрямой девушкой. А потому, всласть наревевшись, Джейли с ненавистью посмотрела на мешок с деньгами, который ей вручили в казначействе, и, решительно отсыпав половину, пошла в храм Эндирии — сестры бога Эндира.

В дворцовом храме не было ни души. Все веселились на балу. Положив пятьдесят монет в ящичек для пожертвований и еще на пятьдесят отсчитав себе лучших свечей в незапертой культовой лавке, девушка приступила к делу. Вскоре в храме стало светло и тесно от двух тысяч трехсот пятидесяти пяти свечей, но для маленькой Джейли местечко нашлось. Она молилась великой богине о том, чтобы восторжествовала справедливость, чтобы принц полюбил ее и женился на ней. Женщина всегда договорится с женщиной. Две тысячи триста пятьдесят пять свечей ярко вспыхнули и сгорели дотла. То был знак, что богиня Эндирия услышала молитву. Романтичной богине очень не понравился прозаичный конец истории, который надумали учинить Энди с сыночком. И она тихонько наложила на принца собственное божественное проклятие. А вот каков был результат…

Все еще шмыгая носом, успокоенная Джейли отправилась спать. А знать веселилась на балу. Вскоре виновник торжества присмотрел себе одну очаровательную баронессочку и потихоньку, но не особенно стесняясь — двухсотлетний сон напрочь лишил принца юношеской стыдливости, — увлек ее в комнату рядом с бальным залом. Прелюдия прошла на редкость успешно. А потом раздался пронзительный женский визг. Нервный Энди, сшибая всех и вся на своем пути, ринулся к эпицентру визга. Даниэль спал. Из перепуганной баронессы, которую король уже совсем было собрался казнить от греха подальше, удалось вытрясти сведения о том, что юноша заснул в самый решающий момент и никак не будился. Разбудить его способом, найденным изобретательной Джейли, пробовали все двести пятьдесят девять придворных дам, присутствовавших на празднике. Безрезультатно! А в довершение ко всему прямо в воздухе появилась надпись, сделанная аккуратными синенькими буквами:

«Разбудить принца сможет лишь та, что будила его однажды. И лишь с ней одной не заснет он. Да будет так вовеки».

Затем надпись полыхнула алым огнем, и из него сложился цветок тюльпана на золотой ножке — символ богини Эндирии.

Мысленно проклиная всех богов, что вмешиваются в судьбы людей, король велел разыскать служанку Джейли. Но та напрочь отказалась будить принца по прежней таксе — двести серебряных монет за сеанс. Угроза отрубить ей голову не подействовала.

«Рубите, — совершенно спокойно согласилась наглая девица. — Только кто будет будить вашего принца?»

Не помогли и пытки мышами.

После двух с половиной часов оживленного торга Джейли и его величество сошлись на титуле герцогини, ста тысячах серебром годового дохода и помолвке с Даниэлем через месяц. После этого юноша был разбужен. Разумеется, оставшиеся сто серебряных монет счастливая девушка тут же пожертвовала богине.

Через три месяца состоялась свадьба. За это время Джейли успела вдоволь помучить несчастного принца, который, испытав судьбу пять раз, больше ни в коем случае не желал засыпать. Кроме того, Даниэль успел основательно влюбиться в собственную упрямую невесту, которая, вспомнив о правилах приличия, твердо сказала ему: «Только после свадьбы!»

Принц слонялся по дворцу из угла в угол, вздыхал, тосковал, писал стихи и терпел. Ведь будущая жена оставалась единственной женщиной на свете, с которой он мог «общаться», не рискуя заснуть. Король пытался было молиться своему тезке Эндиру, прося смилостивиться над сыном, но все его прошения в небесную канцелярию остались без ответа. Даже ради своего тезки бог не хотел портить отношения с сестрой. Женщины, они такие — если что втемяшится в голову — не переубедишь.

Вот и подходит к концу моя сказка. Как заведено, Даниэль и Джейли поженились. И жили достаточно счастливо. Во всяком случае, без скандалов, потому что королева всегда знала, чем пригрозить мужу. Она нарожала ему кучу ребятишек, а Энди, став дедом, окончательно простил невестку.

А теперь мораль: никогда не переходите дорогу колдуньям, молитесь нужным богам, не спорьте с женщинами — они ведь все равно все сделают по-своему — и будете счастливы.

Закончив рассказ, Джей потянулся за новой кружкой пива и промочил горло, наслаждаясь бурными аплодисментами. А Элия, не теряя времени даром, вновь пустила по таверне вихрик для сбора монеток, который, ловко лавируя в толпе, собирал дань с благодарных слушателей. Бедному магическому созданию пришлось изрядно потрудиться — все столики в трактире были заняты, и люди не только сидели, но и стояли, прислонясь к стенам. Привлеченные удивительной историей Джея, они были готовы слушать замечательного сказителя даже стоя.

Ловко ссыпая все непрекращающийся поток монеток в мешок под столом, принцесса удовлетворенно улыбалась. Они с братом имели успех, судя по мелодичному звону меди, золота и даже серебра.

— Ну как, господин менестрель, вам понравилось? — между делом поинтересовалась богиня у Эверетта.

— Да, только очень необычно… — помешкав, сконфуженно ответил юноша.

— Что вас удивило? — На лице девушки появилось выражение вежливой заинтересованности. — Вы ведь поете при дворе наместника, наверное, и не такое видали. Куда уж нам, нищим сказителям.

— Очень странное содержание… э-э-э… нестандартное, — кое-как смог выразить свою мысль Эверетт.

— Поясните? — В голосе Элии по-прежнему был лишь доброжелательный интерес.

— Ну обычно в сказках заколдовывают принцесс… — совсем смешался юноша.

— Но это же скучно — слушать о том, как из сказки в сказку различные напасти обрушиваются на несчастных девушек, — рассмеялась богиня.