Презумпция достоверности - Лидия Сладкова

Морозов внимательно меня слушает, одновременно листая бумаги. Временами брови мужчины играют, а лицо кривится. Его реакция меня не удивляет, как только я заканчиваю. Она обескураживает. Проблема грянула оттуда, откуда ее совсем не ждали.

— Нет, — он отбросил бумаги от себя, смотря на меня упор — Ты убедишь Доронину, что это унижение. Никаких отступных не будет, Алена. Ай, да Загорский! Решил схитрить. Не выйдет. Не в этот раз. Пусть засунет свое соглашение в задницу, а ты, что делаешь? О себе не думаешь, тогда о репутации всей фирмы задумайся.

Константин Олегович был недоволен, если не зол. Именно мной и тем, что я сделала акцент на мировом разрешении конфликта. Он сдерживал раздражение, пытаясь внешне оставаться спокойным, хотя у него это плохо получалось. Если честно его таким я редко видела. Можно такие случаи по пальцам пересчитать. Во всяком случае, в общении со мной такое эмоциональное состояние, никак не появлялось. Хотя Марина говорила: мой день еще придет. Видимо, настал. С почином, Алена!

— Константин Олегович, конечно, владение фирмой это другое, но если Дорониной непринципиально, то зачем воевать. Процесс может затянуться на не один год, — поторопилась я объяснить свою позицию. — Там такие отступные, что хватит на ее жизнь и детям останется. Ей сейчас двигают эмоции, но от реальности тоже отрываться не стоит. Мы с Вами для этого и нужны, чтобы направить в правильное русло.

— Мы их размажем. У нас все для этого есть, — начальство отказывалось прислушиваться ко мне, ударяя кулаком по крышке стола.

Я сделала, глубокий вздох, не собираясь уступать. Может он забыл простую математику? Если в голове просто прикинуть, сложив при этом нули, прописанные в документе, то получается весомая сумма. К тому же, мне нужно выиграть время, чтобы провести свое маленькое расследование. От этой идеи я не отказалась, взвесив все «за» и «против». Нутром, интуицией, шестым чувствовала, что что-то не так в этом деле.

— Константин Олегович, но …

— Алена, пока я здесь начальник и ты будешь выполнять то, что я скажу, — он оборвал меня на полуслове, решительно поднимаясь из-за стола, быстрым шагом направляясь ко мне. Тон его голоса резок. — Сейчас я хочу, чтобы они играли по нашим правилам. Ты поняла?

— Зачем тебе это? — выдержала я зловещую паузу и поинтересовалась, неожиданно для себя перейдя на «ты». Упрямо смотрела перед собой, пытаясь не обращать внимания на нависшего надо мной Костю, словно коршуна. — Ты хочешь «стрясти» больше денег с Дорониной, так она и так прекрасно платить. Ты ничего не теряешь, даже если она согласиться на «мировую».

Слова подбирались с трудом. Деликатность в сторонке нервно курила. Дура ли? Дура. Он попросту может уволить. Прямо сейчас. Любая другая на моем месте, уже бы давно согласилась. Я просто не могла, когда меня терзали такие сомнения, и на кону стояла судьба людей. Нельзя было скидывать со счетов и ту ложечку моей фантазии, где измены возможно и не было. Это он еще про угрозы в мой адрес не знает, а когда узнает, надеюсь, это поменяет его мнение. К, сожалению, сейчас не время для таких откровений. В данной ситуации это вряд ли поменяет решение Константина.

— Я хочу спустить Загорского с небес на землю, — честно и отчетливо говорит он, наконец-то отходя от меня. — Хочу показать, что полет с высоты Олимпа будет болезненным. Загорский понимает, что стул под ним качается в этом деле. Вот и прислал мировое соглашение. Чтобы он с кем-то договаривался — не помню такого. Если у него был бы хоть один шанс у нас выиграть, то он бы тебя сегодня не обхаживал.

От его слов заметно замерла. Развернулась, окидывая спину, идущего к своему креслу Морозова, пристальным взглядом, теперь, наконец-то, понимая истинную причину его поведения.

Откуда? Глупо было надеяться, что никто не узнает. Глупо. А может и сам Александр Владимирович уже поведал ему о моем профессионализме.

— Он не… — быстро собравшись, принялась снова объяснять. Хватило пару секунд.

— Я видел, кто подвез тебя сегодня после обеда, — чеканил Костя каждое слово, задвинув свое кресло и, облокотившись руками на его спинку. — Что ты занервничала? По большому счету, я против ничего не имею. Это даже можно использовать в наших интересах. Только сдал он себя с потрохами. Пытается пыль в глаза пустить через тебя. Хрен ему!

Я, молча, и почему-то виновато смотрела во все глаза на начальство. Морозов негодовал, не смотря на его заверения. Эмоции выдавали его с головой. В глазах читалось явное обвинение и разочарование. И винить в такой реакции его не могла. Встреча действительно была… Морозов нарисовал в своей голове определенную картину, которая отличалась от реальности. Чертов, Загорский!

— Ален, мы с тобой сколько знакомы? — тем временем продолжал он, уже более сдержанно. — Давай на чистоту. Думаешь, ваша встреча случайная и он такой благородный, не смог проехать мимо девушки под дождем. Саня у нас умеет обхаживать баб. Еще как умет и имеет он их хорошо.

— Это не плохой вариант раздела имущества, — возразила, чувствуя, как грязь от слов Костика стекает по мне, а я проявляю чудеса выдержки, стискивая зубы.

Держалась из последних сил, чтобы сохранить самообладание, а заодно и работу. На самом деле, хотелось сказать ему, что его слова звучат, как незаслуженные оскорбления и упреки. К тому же врать, не собиралось. Это было глупо, но прояснить некоторые моменты все же стоило.

— И я адвокат, а не баба. Я не играю в эти игры, Морозов. Да, он подвез меня. Я не делаю из этого тайны. Но я никак не позволила себя скомпрометировать и уж тем более запятнать репутацию того места, где работаю.

Морозов снисходительно усмехнулся, садясь на кресло.

— Испугалась непобедимого Загорского или он на тебя впечатление произвел? Что клюнула на его удочку? Снимай розовые очки, Аленушка.

— Да причем тут это? — не выдержала я.

— Я все сказал, а ты услышала. Иди и работай. В правильном направлении.

— Кость, у тебя с ним личные счеты? — все же спросила, расхрабрившись.

Хотя и так было очевидно и то, как стрельнул в меня глазами начальник, подтвердило мои догадки.

— У того, кто с ним хоть раз работал, появляются личные счеты. Такой уж он человек. Матвеева, не хотелось бы коней менять на половине пути, а тебе возвращаться домой.

— Я Вас поняла, Константин Олегович, — поднимаясь со своего стула, сказала я, соглашаясь с ним. — Я позвоню Загорскому и сообщу наше решение.

— Не позвонишь. Лично объявишь ему в понедельник, посетив его хоромы, а на следующий день подашь исковое заявление, — приказывает Морозов.

Да и черт с ним! У меня есть два выходных дня может, что и выясню, а потом уж и начальству доложу. Здравый смыл и холодная голова, еще никому не помешали. Думаю, мнение он свое поменяет и возьмет свои обидные слова обратно.

— Алена Дмитриевна еще один момент, — бросил Морозов мне уже в спину. — В стенах моей фирмы не занимаются благотворительностью.