Интермир. Серебряная греза - Нил Гейман

Акасия вкатила меня в маленькую камеру. Ко мне вернулась чувствительность – температура здесь была умеренная, ни холодно, ни жарко. Я сумел повернуть голову и чуть согнуть пальцы. Акасия, точно призрак, сквозь решетку вышла в коридор. Когда она взялась за прутья, теперь весьма прочные, ногти ее вспыхнули зеленым светом.

– Извини, Джо, – сказала Акасия и ушла.

Тело опять меня слушалось. Но я стал узником Хроностражи.

– Она хочет тебе помочь.

Охранник ни капли на меня не походил, от чего я уже отвык. Обычный человек – на улицах моего мира полно таких прохожих с внешностью полицейского или бизнесмена. Долговязый парень ни разу на меня не взглянул, неподвижно утвердившись перед моей камерой.

Я не говорю «в дверях», поскольку двери не было. От пола до потолка – только решетка и ничего похожего на петли. На входе я будто прошел сквозь зябкий туман, а когда Акасия ушла, по прутьям пробежала этакая рябь.

Я торчал здесь уже несколько часов и только мерил шагами камеру. Ничего другого не оставалось, поскольку сторож мой не выказывал расположения к беседе. Но вот вдруг разродился репликой.

– С чего ты взял? – спросил я.

Молчание. Настроение, и без того паршивое, упало ниже плинтуса.

– Слушай, кончай изображать статую. Начал говорить, так договаривай. С чего ты решил, что она хочет мне помочь?

– Сама сказала.

Я обвел рукой камеру:

– Хороша помощь!

– Здесь ты в безопасности.

– Я не просил убежища!

– Это ее работа.

Я невольно вспомнил предостережение Джея и, набрав в грудь воздуха, спросил:

– А конкретнее?

– Оберегать тебя.

– Ее работа – оберегать будущее! – рявкнул я. – Что, для этого потребовалось меня вырубить и запихнуть в тюрягу?

Впервые за все время охранник посмотрел мне в глаза:

– Ты и есть будущее, Джозеф Харкер.

В животе екнуло, я напрочь онемел. Я же всего-навсего рядовой в армии своих копий. Но то-то и оно. Они – это я. Наверное, охранник имел в виду всех нас. Весь Интермир.

Даже не знаю, что я смог бы на это сказать. Но ответить я просто не успел. В тот же миг за спиной охранника возник огромный человек в черном наряде и хлопнул его по плечу. Переменившись в лице, часовой отскочил, но затем поклонился и безмолвно исчез.

Незнакомец был высок и крепок, глаза его прятались за темными зеркальными очками, на ухе красовалась телефонная гарнитура. По правде говоря, он выглядел типичным телохранителем, и я приготовился, что следом появится какой-нибудь важный коротышка или дама в брильянтовой диадеме. Однако никто не вошел. Глядя на меня, человек взмахнул рукой, и в решетке образовался проем размером с дверь.

– Ступай за мной, Джозеф Харкер. – Губы незнакомца не шевелились, но говорил, несомненно, он. Не знаю, в чем фокус, хотя в Интермире я видал чудеса и покруче.

– Где Акасия?

– Ее ты не найдешь, если задумал сбежать. Не суетись.

Я покорно кивнул. Но когда незнакомец вновь вскинул руку, я под нее поднырнул и задал стрекача. Нащупав на поясе, активировал диск – если вдруг мне вслед пальнут из лазера. Еще я успел подумать, почему Акасия оставила мне щит, а в следующее мгновение очутился на полу. Надо мной высился незнакомец. Он просто возник передо мной, словно Шагнул через портал, которого я не чувствовал…

– Не пытайся бежать, не надо, – так же ровно и даже несколько устало сказал незнакомец, протягивая ко мне руку.

Я откатился вбок, но он ухватил меня за шкирку и вздернул в воздух, словно я ничего не весил. Безо всяких зеленых мигалок и антигравитационных полей, какие использовала Акасия. Я лягнул его, не особо надеясь на успех. Наверняка у мужика припасен какой-нибудь хитрый приемчик, но попытка не пытка.

Я угодил ему в коленную чашечку, однако незнакомец не отреагировал. Никак. Я чувствовал, что попал хорошо, но противник не поморщился и даже не охнул. Пожалуй, хватит валять дурака, решил я и поднял руки – мол, всё, сдаюсь.

Незнакомец поставил меня на пол, но воротника моего не выпустил. Плевать, все равно я больше не собирался бежать. Зачем? Чтобы опять в него уткнуться? Лучше выяснить, где я нахожусь.

– Куда меня ведут?

Молчание. Я не отставал:

– Ты сказал следовать за тобой. Куда?

– На Базу Интермира, – столь же бесстрастно ответил незнакомец.

– Ни фига себе! А чего сразу не сказал? Я бы и не рыпался!

Молчание. По дороге я решил осмотреться.

Серые коридоры. Через равные промежутки – решетки от пола до потолка. Сначала показалось, что все камеры пусты, но потом я приметил в них какие-то тени: одни смахивали на гуманоидов, другие нет; одни шевелились, другие, совершенно бесформенные, неподвижно замерли. Ни шороха, ни звука. Стало весьма не по себе.

Мы миновали несколько таких коридоров. Сопровождающий шествовал на шаг сзади, не выпуская воротника моей рубашки. Наконец я опять увидел пастельное небо. На этот раз лифтом мы не воспользовались. Просто шли коридорами, а потом вдруг оказались в просторном помещении, где с потолка лился небесный свет. Вроде всю дорогу мы перемещались только прямо, но каким-то манером поднялись наверх. Хотя, может, тут все этажи разрисованы под небесный свод.

Теперь я сумел хорошенько осмотреться в пустом зале. Кажется, здесь я уже был однажды, но тогда мог смотреть только перед собой. Круглый зал, выкрашенный в нежно-бежевый цвет, напоминал гостиничный вестибюль. На стенах висели довольно милые морские пейзажи: корабли, маяки, чайки в полете. Я глянул на пол и, проследив за линиями золотого узора, распознал контур морской звезды. Ну хоть что-то внятное. В отличие от остального.

– Почему меня отправляют домой? Акасия сказала, там небезопасно.

– Решение Совета.

– Ты в Совете?

– Нет.

– А кто там?

– Советники.

Незнакомец был совершенно невозмутим, лицо его оставалось бесстрастным, но, готов поклясться, в тоне проскользнуло ехидство.

– А ты кто?

– Провожатый. Не споткнись.

Я глянул под ноги – ступенька на пороге следующей комнаты. Если только там была комната. Впереди зияла такая чернота, что сперва я пошарил ногой – а есть там пол-то? Пол был, причем по ощущению из невиданно твердого мрамора.

– Удачи, Джозеф Харкер. – Незнакомец выпустил мой воротник.

Я обернулся – никого, лишь кромешная тьма. Вытянул руку и наткнулся на жесткую стену, шершавую, как радиопомехи. Вокруг – темнота, хоть глаз выколи, однако я видел свою руку, словно белым днем. Опустил взгляд – увидел свои сапоги, хотя все остальное тонуло в непроглядном мраке.