Счастливчик Леонард - Владимир Корн

– Сочтем за честь, господин барон, – принял решение я, когда молчание затянулось, а все мои спутники начали на меня поглядывать уже с нетерпением.

Сам я жалел о том, что высадил Клер из повозки. Сиди она там – глядишь, барон бы ее и не заметил, и тогда обошлось бы без приглашения. С другой стороны, что может быть лучше, чем погреться у камина, хорошо поесть и улечься спать не всем вместе в повозке под холстиной – а без этого не обойтись, поскольку все вокруг пропиталось сыростью, – но в мягкой постели под надежной крышей дома?

– Ваше здоровье, господин барон! – И Головешка влил в себя содержимое кубка. Медного, когда‑то изрядно помятого, впоследствии выправленного не слишком умелой рукой, но от всего этого не менее вместительного. Я сурово на него посмотрел: не самое удачное время нам напиваться. Хотя чем лично грозило ему то, что барон усадил Клер рядом с собой за длинным, на весь зал столом, свободных мест за которым хватало с избытком?

– А что, барон Эльхасио женат? – обратился я к своему соседу по правую руку, угрюмому усачу, который соревновался с Головешкой в том, кто больше выпьет.

Возможно, сейчас к ужину спустится жена барона, и тогда тот наконец перестанет смотреть на Клер маслеными глазками и бесконечно что‑то нашептывать ей на ушко.

– Холост он. А вообще наш барон такой сердцеед! Ты даже не представляешь, сколько у него было любовниц! Он на них целое состояние промотал! – чуть ли не с гордостью поведал мне тот, как будто часть сомнительной славы хозяина могла перекинуться и на него лично.

Дело принимало серьезный оборот. Хотя оно и раньше обстояло серьезнее некуда, поскольку Клер слушала Эльхасио внимательно, что‑то говорила ему сама, улыбалась и даже поправляла волосы.

Еще меня доставала девица, занявшая место за столом напротив, которая то и дело отвлекала меня от Клер. И мне приходилось выслушивать какие‑то ее глупости, отвечать ей и даже улыбаться. А затем она обнаглела настолько, что прижала мою ногу под столом своим башмачком. Ну а чем еще, не коленом же? Не настолько у нее и длинные ноги, хотя выглядела она весьма и весьма, на это я успел обратить внимание, еще когда мы только садились к ужину.

Затем случилось страшное. Барон о чем‑то спросил у Клер, та кивнула, они встали из‑за стола, Эльхасио взял даму под руку, и вдвоем начали подниматься по широкой каменной лестнице, ведущей куда‑то в глубь замка. От расстройства я промахнулся вилкой мимо блюда с жареными перепелами, чуть не вонзив ее в руку соседа, благо он вовремя успел ее отдернуть.

Они поднимались по лестнице все выше, удаляясь от меня все дальше, а Клер хоть бы раз обернулась, чтобы посмотреть на меня! Зато на меня взглянул мой сосед‑усач, причем с явной ехидцей, и я едва удержался от того, чтобы не ухватить его за загривок и уткнуть в тарелку, стоявшую перед ним на столе, а затем долго‑долго возить по ней его мордой.

«Ну и плевать! – Вот и все, что мне удалось придумать себе в утешение. – Рано или поздно такое или подобное ему должно было случиться».

Поднялся из‑за стола и я, направившись в отведенную нам комнату. Стараясь идти так, что, если Клер все же оглянется, уже по одному виду моей спины она поймет, насколько глубоко безразлично мне ее поведение.

Комната, предназначенная для Клер, располагалась напротив нашей. Через приоткрытые двери мне хорошо было видно, что она в нее все не возвращается. Развалившись на лежанке, я размышлял:

«Да, больно. Да, кажется, что жизнь кончена. Но ты вспомни, Лео, когда тебя завалило в подземелье, где ты провел больше недели, ожидая, что в любой момент расплющит грудой камней, тебе ведь тоже было больно от сломанной ключицы? И тоже казалось, что жизнь кончена и ты останешься в руинах навсегда, потому что люди не смогут разобрать завал. Но ведь ты выжил? Выжил, несмотря на то что ситуация тогда была куда сложнее. Выживешь и сейчас».

Вернулись Блез с Головешкой, оба хмельные, шумные. Взглянув на меня, приумолкли. Затем они пошептались, и Блез спросил:

– А что, Клер еще не пришла?

– Нет, – мотнул головой я.

– Тогда почему ты лежишь?

А что я, по‑вашему, должен делать? Спасать Клер от домогательств барона? Они, вероятно, уже вовсю занимаются любовными утехами, и тут подоспеет спаситель! И что ему останется? Подержать свечу?!

– Лео, ну что ты лежишь? – к Блезу присоединился Головешка. – Явно же Клер в беду попала, пора ее выручать!

Причина спасать Клер появилась, но на всякий случай я все же спросил:

– Считаешь?

– Что тут считать? – вместо Головешки ответил Блез. – Когда и без счету все ясно.

Теперь Клер действительно можно было спасать. Даже если я застану ее в постели с бароном и она вдруг начнет возмущаться: «Чего приперся?! Не видишь, я занята!» – отвечу: «Очень мне надо было! Парни послали. Не веришь – иди и сама у них спроси». Ну а дальше по обстоятельствам.

– Без меня сумеете отсюда выбраться?

– Лео! – снова ответил Блез. – Я и побольше замки штурмом брал! А уж выбраться из него мне вообще ничего не стоит.

– Тогда выбирайтесь, забирайте лошадку с повозкой и ждите нас на опушке.

Наша Пегги даже не удостоилась места в конюшне за стенами и потому осталась под навесом снаружи, что сейчас нам было только на руку.

Я лез по отвесной стене донжона к окошку, за которым должны были находиться покои барона Эльхасио. Лез и думал: «В нормальных замках давно уже стены отделочным кирпичом обложены. У этого же в щели между камнями руку по локоть засунуть можно. Эх, не на то ты деньги тратишь, барон Эльхасио, не на то! Мне бы этот замок! Я бы из него такое гнездышко сотворил!»

Чем ближе я приближался к заветному окну, тем больше мне не нравилось, что за ним происходит. Голоса, мужской и женский. Женский конечно же принадлежал Клер. И судя по интонациям, постельная схватка у них была в самом разгаре. Наконец можно уже было разобрать слова.

– А вот так, милый Эльхасио, вам приятно? А так?! А так?! – волшебным голоском спрашивала у хозяина замка Клер.

– Да‑а‑а! Да‑а‑а! Да‑а‑а! – козлиным блеянием отвечал ей любимчик дам барон Эльхасио каждый раз после звука, который напоминал стук ножки кровати, когда она чуть короче трех остальных.

Тут бы мне самое время повернуть назад, чтобы не стать вместо Счастливчика – Подсвечником Леонардом, но все же я не смог удержаться от того, чтобы заглянуть внутрь.

Такой разъяренной фурией Клер мне не приходилось видеть еще никогда. Она сидела верхом на спине хозяина спальни, заломив ему руку, и стучала его головой о резную стойку балдахина. Все остальное выглядело вполне пристойно: никаких тебе разбросанных подвязок от женских чулок, а сами они полностью были одеты. Разве что подол платья у Клер задрался значительно выше колен, но барон Эльхасио ее ножек видеть не мог совершенно. Да и не до того ему было.