Завоевать Лауру - Эмма Дарси

Неужели Джейк предлагает провести время вместе?

— Я бы не отказалась.

— Отлично! — Джейк обошел ее и нажал кнопку вызова лифта.

Итак, третья попытка уехать этим лифтом, вдруг пришло в голову Лауре.

— Ты по-прежнему живешь с отцом? — спросил Джейк.

— Нет. Я снимаю квартиру. С тех пор как работаю полный день дизайнером в одной архитектурной фирме, я могу себе это позволить.

— А твоя мать?

— Мы уехали из дома одновременно. С мамой все в порядке. Она счастлива.

— Живет вместе с тобой?

— Нет, с Ником. С нашим бывшим садовником. Он забрал ее к себе. Ник — вдовец и очень любит маму. Она его тоже.

— Замечательно! — Джейк улыбнулся. Ему определенно нравился такой поворот событий. — Надо понимать, тебе больше не нужно постоянно беспокоиться о ней?

— Не нужно. У Ника ей ничто не угрожает, она расцвела в лучах его любви и заботы.

— Это здорово! Очень здорово!

Джейк действительно был рад. Но чему? Тому, что они обе больше не являются жертвами жестокости Алекса Костареллы? Или тому, что Лаура теперь свободна и ничем больше не связана с отцом? Он спросил, чтобы убедиться в том, что ничто не мешает им возобновить отношения. Джейк хочет этого. Хотя Лаура все равно остается дочерью его врага, и ничто и никогда не изменит этого факта.

Лифт спустился, и Джейк жестом пригласил Лауру следовать за ним. В небольшой кабине они оказались только вдвоем. Джейк молча и неподвижно стоял рядом с ней. Лаура же была настолько поглощена ощущением его близкого присутствия, что не могла придумать, что сказать.

Когда они шли по улице, Лауре очень хотелось, чтобы Джейк хотя бы взял ее за руку, но Джейк не предпринимал никаких попыток физического контакта. Вечерняя городская толчея еще не началась, поэтому людей на тротуаре было мало. Видимо, по этой причине он не счел нужным поддерживать ее. Когда они вошли в кафе, Джейк усадил Лауру за столик и сел напротив.

— Как в старые добрые времена, — заметила Лаура, очень надеясь, что ее ироничная улыбка не позволит Джейку догадаться о ее тоске по этим самым временам.

Джейк улыбнулся в ответ:

— Много воды утекло с тех пор. Ты довольна выбранной профессией и началом карьеры?

Лаура кивнула:

— Все непросто, но мне нравится. А ты, Джейк? Восстанавливаешь следующий дом?

— Да. Предыдущий я продал.

— Я знаю.

Под его удивленным взглядом Лаура покраснела, осознав, что выдала себя с головой, — теперь Джейк знает, что она пыталась разыскать его. Что ж, вырвавшихся слов назад не забрать. Глубоко вздохнув, Лаура решила рассказать ему всю правду до конца.

— В тот день, когда мы с мамой покинули дом отца, а это случилось перед самым Рождеством, она нашла в его сейфе фотографии, которые отец мне не показал. И я поняла, что он подставил тебя, сочинил историю и заставил меня поверить в нее. — Лаура засомневалась, стоит ли ее озвучивать.

— В то, что я лжец и мошенник, — закончил за нее Джейк с кривой усмешкой. — Я не осуждаю тебя за то, что ты поверила Алексу, Лаура. Во всем виноват я. С самого начала я не должен был связываться с тобой, чтобы потом не поставить в ужасное положение, когда я выдвинул против твоего отца все эти обвинения.

— Во всяком случае, я сочла нужным найти тебя и объясниться. Поэтому пошла к тебе в тот дом в Вулларе, чтобы извиниться, но там жили уже другие люди. Я не знала, как тебя найти, поэтому и пришла на слушания. И не жалею. Услышав все, что здесь говорилось, я поняла, почему ты так поступил с моим отцом, Джейк. У тебя было право на это. И я действительно желаю тебе всего самого лучшего.

Она все-таки сделала это! И при этом даже сохранила достоинство.

В это время к их столику подошел официант, и Джейк заказал два капучино, спросив, не хочет ли она что-нибудь съесть — тост, сэндвич? Лаура отрицательно покачала головой — от волнения ее желудок завязался в несколько узлов. А после того, как официант отошел и Джейк заговорил, эти самые узлы затянулись еще туже.

— Еще ничего не закончилось, — тихо произнес он. — В последующие дни обо мне будет сказано немало нелицеприятного.

«Вернее, вылито грязи, которую твой отец держал про запас».

— Правдивого? — спросила Лаура.

— Нет. В том, что касается профессиональной деятельности твоего отца… Здесь ему ничего не удастся опровергнуть, и исход будет однозначным: в этом бизнесе Алексу Костарелле больше не быть, как бы он ни пытался меня дискредитировать.

— Ты знаешь, какие аргументы он будет использовать?

Джейк снова криво усмехнулся:

— Мое единственное слабое место — это ты, Лаура. Думаю, в ход пойдет моя связь с тобой.

Лаура нахмурилась:

— Но ведь наша… связь не имеет никакого отношения к тому, как отец вел дела!

— Думаю, он постарается связать это.

Все в Лауре восстало против такой перспективы.

Ее отец преуспел в том, чтобы обижать людей, намеренно причинять им боль, и получал от этого явное удовольствие. И теперь ей хотелось, чтобы он на собственной шкуре почувствовал, каково ей было в течение всех этих месяцев, когда она страдала от его лжи.

Лаура подалась вперед в стремлении убедить Джейка в искренности своего намерения:

— Я взяла на работе отпуск на эту неделю и могу свидетельствовать в твою пользу, Джейк. Я знаю, что ты не использовал меня и не хотел причинить мне боль.

— Это не твоя война, Лаура, — решительно прервал ее Джейк. — Я не должен был подставлять тебя под пули и не стану делать это теперь. Я пройду через все это без твоего участия.

— Это и моя война, Джейк, — страстно возразила Лаура. — Отец причинил мне много боли, и теперь я хочу, чтобы он испытал такую же боль на себе. Я не стыжусь наших отношений, и если мы решим вместе пройти через все это, то станем лишь сильнее. А если мы вместе выступим в суде, все отцовские аргументы превратятся в пустой звук.

На этот раз Джейк не спешил отказываться от ее предложения. Он пристально вглядывался в лицо девушки, как будто не веря в подобную силу духа. Ведь в прошлом она не была настолько мужественной, чтобы противостоять интригам и угрозам отца.

— В твоей жизни нет другого мужчины, Лаура? — Его вопрос прозвучал неуверенно.

Вопрос Джейка удивил ее. Она его просто не ожидала.

— Нет, я свободна.

И тут ей пришла в голову мысль, что это Джейк может быть несвободным. Ведь если воспоминания о Джейке сделали всех мужчин неинтересными для нее, это еще не означает, что и он оставался равнодушным к женщинам. Она сама развязала ему руки своей злосчастной запиской.

— Извини, Джейк. Я как-то не подумала… Если у тебя есть другая женщина, моя идея не сработает.