Граница вечности - Кен Фоллетт

Вчетвером они приготовились выйти на сцену: Дейв, Валли, Баз и Лy. Вся семья Дейва сидела в первых рядах, от всего сердца желая им успеха: его жена Бип, их одиннадцатилетний сын Джон Ли, родители Дейва — Дейзи и Ллойд, и даже его сестра Иви. Все они с гордостью смотрели на Дейва. Валли был рад, что они все здесь, но их присутствие служило горьким напоминанием, что он не может видеть свою семью: Вернера и Карлу, Лили, Каролин и Алису.

Но при удачном стечении обстоятельств они будут слушать на другой стороне стены.

Музыканты вышли на сцену, и толпа бурно приветствовала их.

* * *

Бульвар Унтер-ден-Линден был забит тысячами поклонников «Плам Нелли», старых и молодых. Лили и ее семья, включая Каролин, Алису и ее парня Гельмута находились там с раннего утра. Они заняли место недалеко от барьера, установленного полицией, чтобы толпа не приближалась к стене. По мере того как толпа росла в течение дня, на улице воцарилась праздничная атмосфера: незнакомые люди разговаривали друг с другом, угощали принесенными закусками и проигрывали на портативных плеерах записи «Плам Нелли». Когда опустились сумерки, они открыли бутылки пива и вина.

Ансамбль заиграл, и публика восторженно взревела.

Восточные берлинцы не могли видеть ничего, кроме четверки бронзовых коней, впряженных в квадригу богини победы Виктории на арке. Но они прекрасно все слышали: как барабанил Лу, как звучали бас-гитара База и ритм-гитара Дейва, илучше всего — баритон Валли и лирические интонации его гитары. Знакомые мелодии разносились из динамиков и заводили подтанцовывающую толпу. Это мой брат, не переставая, думала Лили, мой старший брат, поющий всему миру. Вернера и Карлу переполняла гордость, Каролин улыбалась, а глаза Алисы сияли.

Лили бросила взгляд на правительственное учреждение поблизости. На небольшом балконе стояли полдюжины человек при галстуках и в темных пиджаках. Их было хорошо видно при свете уличных огней. Они не пританцовывали. Один из них фотографировал толпу. Должно быть, они из Штази, догадалась Лили. Они берут на заметку предателей, не лояльных режиму Хонеккера, а это по нынешним временам значит, почти всех.

Присмотревшись, она узнала одного из сотрудников тайной полиции, высокого и сутуловатого — Ганса Гофмана, она в этом была почти уверена. Он что-то со злостью говорил и делал рубящие жесты правой рукой. В одном из интервью Валли сказал, что группа хочет играть здесь, потому что восточным немцам не разрешают слушать их пластинки. Ганс, должно быть, знал, что причиной этого концерта и стечения огромной толпы была разбитая пластинка Алисы. Неудивительно, что его распирало от злости.

Она видела, как Ганс отчаянно взмахнул руками и ушел с балкона в здание. Закончилась одна песня и началась другая. Толпа начинала одобрительно кричать, когда узнавала первые аккорды популярных композиций «Плам Нелли». Из динамиков раздался голос Валли:

— А эта для моей маленькой девочки.

Он запел «Я скучаю по тебе, Алисия».

Лили посмотрела на Алису. Слезы текли по ее лицу, но она улыбалась.

Уильям Бакли, американец, которого похитила «Хезболла» 16 марта 1984 года, был официально объявлен сотрудником политического отдела посольства США в Бейруте. На самом деле он был заведующим отделением ЦРУ.

Камерон Дьюар знал Билла Бакли и считал его хорошим парнем. Стройный, с густыми седеющими волосами, он носил строгие костюмы фирмы «Брукс брадерз» и был похож на красавца актера, имеющего много поклонниц. Кадровый военный, он воевал в Корее, служил во Вьетнаме в составе сил специального назначения и вышел в отставку в звании полковника. В шестидесятых годах поступил на службу в отдел спецопераций ЦРУ. Этот отдел занимался организацией убийств.

В пятьдесят семь лет он был холост. По слухам, ходившим в Лэнгли, он имел давние отношения с женщиной по имени Кэндаси из Фармерсвилла, штат Северная Каролина. Она писала ему любовные письма, а он звонил ей по телефону со всех концов света. Как говорили, они встречались как любовники, когда он бывал в США.

Как все в Лэнгли, Камерон негодовал по поводу похищения и очень хотел, чтобы Билла вызволили. Но все попытки оказались тщетными.

Пришли еще худшие новости. Один за другим стали исчезать агенты и информаторы Билла в Бейруте. «Хезболла» явно получала их имена от Билла. А это значило, что его пытают.

ЦРУ знало методы «Хезболлы» и догадывалось, что происходит с Биллом. Его постоянно держали с завязанными глазами, надевали кандалы, клали в ящик наподобие гроба. Все это делали изо дня в день, неделю за неделей. После нескольких месяцев подобных пыток он буквально лишится рассудка: будет нести несуразицу, что-то бормотать, закатывать глаза, время от времени вскрикивать.

Наконец, к радости Камерона, был получен план действий против «Хезболлы».

Он зародился не в ЦРУ. Его разработкой занимался советник по национальной безопасности президента Бад Макфарлейн. В его подчинении находился отчаянный подполковник Оливер Норт, известный как Олли. Среди людей, которых Норт привлек к работе, был Тим Теддер. Он-то и рассказал Камерону о плане Макфарлейна.

Камерон сразу же отвел Тима к Флоренс Гиари. Тим был бывшим агентом ЦРУ и ее старым знакомым. Как всегда, он носил короткую стрижку, словно все еще служил в армии, и на нем был костюм «сафари», по стилю настолько близкий к военной форме, насколько может быть гражданская одежда.

— Мы намерены работать с иностранным контингентом, — объяснил Тим. — Намечается создать три группы, по пять человек в каждой. Это не будут агенты ЦРУ и даже не американцы. Но ЦРУ возьмет на себя их подготовку, оснащение и финансирование.

Флоренс кивнула.

— И что будут делать эти группы? — бесстрастно спросила она.

— Идея заключается в том, чтобы выйти на похитителей до того, как они начнут действовать, — продолжал Тим. — Узнав, что они готовят похищение, взрыв или какой-либо другой террористический акт, мы направляем одну из групп для ликвидации преступников.

— Так. Давайте внесем ясность, — сказала Флоренс. — Эти группы будут убивать террористов до того, как они совершат преступление.

По всей видимости, на нее не произвел впечатления план, как на Камерона, и у него возникло плохое предчувствие.

— Совершенно верно, — подтвердил Тим.

— Тогда у меня есть один вопрос. — Флоренс сверкнула глазами. — Вы двое что — спятили?

Камерон возмутился. Как Флоренс может быть против этого?

Тим негодующе сказал:

— Я согласен, это необычно…

— Необычно? — перебила его Флоренс. — По законам любой цивилизованной страны это — убийство. Без соблюдения должной процедуры, без доказательств, по вашему собственному решению вы собираетесь уничтожать людей, которые ничего не сделали, а лишь подумали о совершении преступления.