Зеркало времени - Николай Петрович Пащенко

— Соглашусь с тобой, дядя Говард. Так вот, — продолжал Августов, — при немцах и австрийцах жизнь в Киеве казалась, после бедствий и российских голодных буден Мировой войны, Февральской и Октябрьской революций, вернувшимся мирным и сытым праздником. В столичном Киеве гремит музыка оркестров по вечерам, кругом роскошные туалеты разодетых дам в модных шляпах, катания по Днепру на лодках, танцы, театры, звучат декадентские песенки Вертинского, подаются польские пончики в уличных кафе под зонтами-навесами, разливаются изысканные вина в блистающих ресторанах, восхищает дешевизна всяческого продуктового изобилия на рынках. Конечно, «самостийное государство» Скоропадского постоянно подчёркивало свою украинизированность и «независимость-незалежность», хотя фактически было пронемецким, а в войске Скоропадского, как он сообщал, только в Киеве было до пятнадцати тысяч русских офицеров. Из-за беженцев из России город выглядел совершенно русским, в Киеве российская публика осела вплоть до самой шикарной. И день за днём продолжала прибывать.

Но русские на Украине, чем дальше, тем больше были недовольны Скоропадским из-за дешёвого фиглярства, костюмированной опереточности, националистичности и явной слабости его режима. Многим русским офицерам импонировало бы воссоздание их утраченной империи, не обязательно с опостылевшим царём и дармоедским двором, но такой цели скороспелый гетман не имел. Бездеятельность и шатания Скоропадского то к немцам, то к Москве и России, то ещё куда-то, возмущали и галицийских западников-националистов. Праздник мира длился недолго, расчёт Ленина был точным, в начале ноября 1918 года в Германии произошла революция, кайзеровское государство стало разваливаться. Немцы оказались вынуждены экстренно и более-менее организованно уйти с Украины «цурюк нах Фатерлянд», подталкиваемые и подкалываемые пониже спины селянами, недовольными контрибуциями и откровенными грабежами. Уже 13 ноября Ленин объявил об отказе Советской России от соблюдения Брестского мира, поскольку юридически исчезла германская государственная сторона договора. Уходя, немцы тайно передали власть и оружие на Украине «жовто-блакытным» петлюровцам в надежде на своё возвращение когда-то к охраняемым петлюровцами ресурсам. Штука в том, что Симон Петлюра был командующим вооружённых сил при Скоропадском. Одна ветвь украинской державной власти, теперь хорошо вооружённая, немедленно напала на другую ветвь, административно-чиновную, чисто бюрократическую, и низвергла её. Самостийная держава Скоропадского без сильной поддержки эвакуировавшихся немцев моментально рухнула. Юнкера и немногочисленные защитники-добровольцы закоченели в снегу под Святошино у стен Киева, не выстояли со своими винтовками против шрапнельных снарядов петлюровской австро-немецкой артиллерии.

14 декабря 1918 года в Киев вошли войска Украинской директории, буржуазно-националистической Украинской Народной Республики, следующего в том калейдоскопе «государства» Петлюры за распавшимися «радой» Грушевского и «державой» Скоропадского. Как видишь, Говард, всякий раз эти державопохожие бутафории при поддержке Запада создавались в столице не народом, а разнородными группками людей с единственной одинаковой целью — самим захватить власть. И всякий раз никто из них толком не понимал, даже не задумывался, что конкретно с новой «державой» дальше делать, кроме как успеть набить свои карманы, пазухи и шапки общенародным добром и потом унести ноги. 19 декабря 1918 года там даже состоялся пышный парад новоявленных победителей, всё тех же украинцев против украинцев. Пойманных офицеров из рассеянного войска Скоропадского петлюровские националисты убивали беспощадно, где ни попадутся, и на Крещатике, да и на центральной площади перед Софийским собором, у памятника Богдану Хмельницкому.

Тогда-то, из чувства протеста против бандитизма и произвола, из петлюровского Киева и ушёл военным врачом в Белую Армию Михаил Булгаков, в будущем великий писатель, драматург, артист, истинный русский интеллигент. Помнишь ещё университетскую латынь? Intellego — понимаю. Не просто человек так-сяк образованный кем-то для чего-то, а обязательно понимающий, что в каждый текущий момент надо делать, и соответственно пониманию активный, действующий — вот кто такой русский интеллигент. Не люблю бездельных чеховских персонажей, тем более, странного тёзку — дядю Ваню.

А на Украине тогда, при петлюровцах, творилось страшное. В столице и окрестностях бандитские грабежи и погромы, от которых не все успевали бежать. Наконец, 16 января 1919 года народная и считавшаяся социалистической, а на самом деле петлюровская, Украина в буржуазно-националистическом угаре от своей воображаемой силы объявила вдруг войну социалистической Советской России. Ясное дело, страны Антанты снова подкинули денег правившей верхушке, чтобы втянуть «незалежную» Украину в состав иностранной интервенции против России. Но тут, неожиданно для новых «самостийныков», оказалось, что признание независимости Украины Советской Россией закончилось, как и Брестский мир ранее. Юридический щит украинской «незалежности» исчез. В считанные дни, если не часы, исчезла, «расточилась» куда-то и «несметная» петлюровская армия, побросавшая тяжёлое вооружение и всё, что не смогла унести по сёлам, по своим хатам. Уже 5 февраля 1919 года Красная Армия вошла в Киев, до конца месяца заняла всю тогдашнюю Украину.

Как ты думаешь, Говард, любую из тех временно захватывавших власть на Украине группировок, клявшихся в патриотизме, очень интересовала судьба Отечества, своего народа, нуждающихся в мире семей, кого-либо из отдельных личностей, кроме, конечно, себя?

— Думаю, что нет, — помедлив, отозвался Миддлуотер. — Не интересовала. Всегда самые злые и вредные враги державы — это свои, раньше из боярства, потом из верхов чиновных эшелонов. Сановники обзаводятся своими клевретами, жаждущими подачек, и этот разрастающийся подслой стремится блокировать прямую и обратную связи между лидером и обществом. Но в Киеве традиционно ни государственной власти, ни лидера, это даже не толпа и не охлократия, а каждая бандитская шайка со своим оружием, там не с кем договариваться.

— Так оно и было, — продолжал Иван, — о человеческой трагедии в том месте и того времени великий Михаил Булгаков создал роман «Белая гвардия» и театральную драму «Дни Турбиных». Не все молодые сегодня хотя бы поймут, о чём там речь, много времени утекло, но не будь яркой литературы, так и не вспомнят тех страдальцев-людей, как казака Тараса Бульбу.

На Украине проявились самого разного толка люди. Там, в условиях бесконечной неразберихи, фактического отсутствия сильной государственной власти, повсеместно царили воровство, сплошной обман, беззаконие и произвол. Скоропадский обманул ожидания народа и русского офицерства, составлявшего кадровый костяк его армии. Симон Петлюра предал своего гетмана Скоропадского. Немцы бросили Скоропадского и, уходя, сами претерпели от националистов и восставших селян. Мобилизованные Украинской директорией селяне кинули непонятную и совершенно ненужную им буржуазно-националистическую петлюровскую власть, не приняли верховую пену из местных батьков и атаманов, оторванную от чаяний народных. С появлением всё новых вооружённых сил все сущие сдавали всех. Всё обернулось жестоким повторяющимся фарсом, пустыми хлопотами, трагедией, множество людей ни за что, ни про что погибло. И повторялось бы без конца, если бы трудовой народ с оружием не установил и не поддержал крепнущую день ото дня советскую