Требуется муж, или Охота на темного магистра - Ольга Романовская

Даур усмехнулся. А ведь он мог умереть. Положим, некромантский дар в нем силен, только победа над владычицей Старой башни, если такая вообще возможна, далась бы дорогой ценой. Ильер достался бы Перевернутому миру, весь, без остатка.

Он вспомнил энергетику Черного озера – места, где предпочитал не бывать. Поговаривали, там в Призрачный мир прорывалась сама Бездна. Повезло, определенно, повезло. Равно как и в том, что Асвейг не волновали дела мира живых. Увы, так было не всегда. Всему Сайтрету приходилось объединяться против нее, платить десятками, если не сотнями жизней за выдворение полудемоницы обратно в Старую башню. Хроники утверждали, в последний раз это случилось триста лет назад. Даур тяжко вздохнул. Хоть бы Асвейг и дальше сидела в Призрачном мире! Если неведомый некромант перетянет ее на свою сторону, поможет только жертвоприношение. На алтарь придется взойти Дауру как самому могущественному из носителей фиолетовой крови.

Минута утекала за минутой, час за часом.

Ильер недвижно лежал на полу собственной спальни. Он слишком ослаб, чтобы встать и дойти до ванной. Пусть пока трудится регенерация. Бросаемые вскользь взгляды подтверждали: раны постепенно затягивались, уже не выглядели столь пугающе.

Смежив веки, Даур прислушался. Дом проснулся. Ну да, серый рассвет уже стучался в окна, а слуги вставали затемно. К завтраку, наверное, спустится Вайолет. Повезло девушке, ему сейчас не до нее.

Однако нужно встать.

Первая попытка отозвалась помутнением в глазах. Дав себе отдышаться, ильер повторил усилие, на этот раз успешно. Стены помогли добраться до ванной. Из зеркала на Даура смотрел полутруп. Вены ярким рисунком проступили сквозь кожу, как у Элен. Нечего и думать показываться кому-то в подобном виде. Ильер не мог поручиться, что даже Артур не испугается.

Темный маг темному магу рознь. В замке Даура не нашлось бы тех, кто владел хотя бы половиной его знаний и умений. Да что там, ими вряд ли обладал кто-нибудь еще, даже его двоюродные братья. Стоило подумать о них, как в дверь спальни постучали. Ильер не отреагировал и потянулся к шкафчику – требовалось хлебнуть живительного эликсира. Настойчивый стук повторился. Даур нахмурился. Лучше бы утреннему визитеру убраться.

Десять капель на язык.

Ильер мгновенно ощутил разлившееся по венам тепло. Живой, определенно живой. Теперь ополоснуть лицо и заняться порезами. С ними прекрасно справится Элен, не станет задавать ненужных вопросов.

– Эй, ты умер во сне, Даур? Или у тебя женщина? Дворецкий сказал, что ты потребовал лошадь к мельнице, но меня не проведешь, ты дома.

Этот голос ильер узнал бы и на грани смерти – явился один из его двоюродных братьев, Эдмон. Интересно, какого треххвостого змея ему тут нужно?

Открывать Даур не собирался. Опершись о мраморную раковину, он угрюмо рассматривал свое отражение, находя все больше сходств с мертвецом. Хотя бы вены чуть побледнели, а то собственные слуги в саду закопают. Шутка растянула губы в кривой усмешке. Они могут. Эдмон – нет. Он сразу поймет, начнет выпытывать. Это-то и плохо.

Даур осторожно убрал бутылочку на место. Получилось не с первого раза: пальцы тряслись, норовя разжаться, выронить. Приходилось возвращать эликсир на раковину и ждать, пока хват окрепнет. Навалившись плечом, ильер захлопнул шкафчик. Вот так, отделался легким приступом дурноты и головокружением, не вырвало. Теперь обработать порезы и спать. Организм – тщательно настроенный механизм – лучше любых врачей восстановит силы.

– Даур!

Судя по шуму, Эдмон пытался выломать дверь.

Даур досадливо поморщился. У него не было сил на пустые разговоры.

– Убирайся! – огрызнулся он.

Проявленное усилие отозвалось хрипом в горле. К счастью, кузен не слышал, как ильер закашлялся, прижимая пальцы к губам. Даур боялся отнять их, боялся увидеть кровь. Однако ее не оказалось.

– Спасибо и на этом! – буркнул ильер и побрел в спальню.

Острота зрения снизилась, предметы на периферии расплывались, сливались в одно блеклое пятно. Чугунные веки закрывались. Даур напоминал себе старика – так же, шаркая, переставлял ноги. С другой стороны, он все-таки дома, сумел уйти из Призрачного мира. Даур везучий. Асвейг явно рассчитывала на другой итог, поэтому показала так много. Сейчас, когда опутывавшая сознание пелена постепенно рассеивалась, ильер это понимал. Ничего, он оправится и найдет пустую могилу стрыги. И Вайолет прихватит. Не ради мести или развлечения – она подскажет, откуда пришла нежить.

– Слушай, – Эдмон перестал ломиться в дверь и избрал другую тактику, – я понимаю, ты не в настроении, но я действительно волнуюсь.

– Я не умер, этого довольно. – Даур рухнул на кровать и вытер вспотевший лоб. – Вечером поговорим.

Тишина. Неужели ушел? Но Лар’Нессы отличались не меньшим упрямством, чем Лар’Ирены. Дверная ручка медленно повернулась, щелкнул замок, впуская в спальню мужчину, чрезвычайно походившего на Даура, только моложе. Даже глаза у них были схожего оттенка.

– Так я и думал! – укоризненно всплеснул руками Эдмон и без приглашения плюхнулся на кровать в ногах у рассерженного родственника. – Опять эксперименты, опять магистр слишком гордый, чтобы просить о помощи.

– Твоя мне точно не нужна, – окрысился ильер, мечтая скорее выпроводить незваного гостя.

Прежде это не составило бы большого труда, но теперь Даур едва мог пошевелиться. О магии не приходилось и мечтать.

– Позвать кудесницу Элен? – вопросительно поднял брови Эдмон.

Ильер промолчал и отвернулся.

– Да, родственная любовь зашкаливает! – патетично вздохнул гость.

– Не паясничай! – Даур таки сели и кое-как устроился, подложив под спину подушку. – Ты любишь меня не больше, чем я тебя. Леннард тоже притащился?

Кузены Лар’Нессы – близнецы, только вот одному достался титул барона, а второй так и остался простым лордом. Счастливый билет вытащил Эдмон, родившись на пару минут раньше брата. В остальном у них все поровну: и силы, и крови, и упрямства.

– Пока нет, но собирался. Если помнишь, кое-кто созывал Малый совет. Я первый. Не беспокойся, в таком виде тебя никто не увидит, я позабочусь. Подпусти уж к своему чрезвычайно важному для империи телу недостойного кузена.

Даур против воли улыбнулся – Эдмон скорчил такую потешную рожу. Все равно не отвяжется, пусть его.

– Ладно, отмени все и позови Элен, – сдался ильер, – потешь свое самолюбие.

– Это ты напрасно, братец, – подмигнул кузен, живо подскочив на ноги, – я отлично справляюсь с энергетическими потоками, штопаю их лучше жриц.

– Еще скажи – монахинь. – Даур не скрывал своего пренебрежения к узницам обителей. – От их молитв только молоко киснет.

– Я мигом! – пообещал Эдмон и вылетел из комнаты.