Лирелии - цветы заката - Екатерина Евгеньевна Алешина

- Нет! – воскликнул я. – Ты не так меня понял, отец. Я пока не желаю спешить с женитьбой.

- Ах, вот оно что. Спешить не желаешь, - промолвил он задумчиво. – Так я тебя и не тороплю. И все же, как родитель, настоятельно советую задуматься о том, чтобы создать свою семью. Сейчас для этого благополучное время. Да и твоему будущему дому без хозяйки никак. Запомни сын, женщина - душа дома. Без нее твоя обитель, что очаг без огня.

Отец хитро прищурился, глядя на меня.

- На свадьбе Ньорда и Хильды будет много семей и достойных незамужних девиц. Прекрасный шанс найти ту самую, которая взволнует твое сердце. Кстати, там будет и мой друг Бьерн Гордый со своей дочерью. Если ты помнишь, ее зовут…

- Ингерд, - сказал я, прежде чем отец успел назвать ее имя.

- Верно. Присмотрись к ней. Ей недавно исполнилось семнадцать.

- Я бы предпочел девушку немного старше. Ингерд совсем еще девчонка.

- Семнадцать лет – это уже не девчонка, ты чего, Эрик! Дочь Бьерна выросла истинной красавицей. А так же она весьма умна и образованна.

- Я понял тебя отец. Ты хочешь, чтобы я женился на Ингерд?

- Я хотел бы, чтобы наши с Бьерном дети поженились. Но выбор оставляю за тобой. Такова моя воля и последняя воля моей Хельги. Она желала, чтоб ты выбрал в жены ту, что будет сердцу твоему мила. Послушайся моего отцовского совета. Я уже сказал, что на завтрашней свадьбе будет много незамужних девушек. Приглядываясь к ним, обрати внимание на ту, что без смущения гордо встретит твой взор, не потупив очей. Кажется мне, это будет именно Ингерд. Все же, она истинная дочь своего отца.

И вот я сижу прямо напротив нее за соседним столом, и не могу отвести от нее взгляд. Я не сразу узнал Ингерд, увидев сначала со спины, но по какой-то таинственной причине, именно она притянула мой взгляд с самого начала, когда я еще даже не понял, кто эта девушка. И дело вовсе не в желании наших отцов устроить наш союз. Сегодня на свадьбе присутствуют множество знатных семей с девицами на выданье, столько достойных девушек вокруг, но именно Ингерд, дочь Бьерна Гордого я постоянно ищу глазами среди гостей.

Эти три года очень изменили ее. От угловатой девчонки-сорванца не осталось и следа. Горделивая осанка, царственная поступь и сияющий взгляд бездонных зеленых глаз меня пленили. Ингерд меня околдовала, совершенно не ведая об этом. Несмотря на внешнюю «холодность», она точно таковой не была. Ее истинный темперамент выдает звонкий смех, что звучит столь заразительно, что не может не вызывать у меня улыбку. А как изящно она слегка наклоняет голову в сторону собеседника, внимательно слушая! Как небрежно откидывает назад волосы, обнажая белоснежную шею! Истинная лебедь! Мысль о том, что я и жениться-то не очень хотел, сейчас казалось мне глупой. Не я один залюбовался ею, в этом нет сомнений, и стоило мне подумать об этом, как в груди загорелся огонек ревности, на которую у меня пока что не было никаких прав, и сердце забилось быстрее при мысли, что ею может завладеть кто-нибудь другой. Ей же словно было все равно, смотрят на нее мужчины или нет. Если других это явно заботило, то Ингерд это будто и не волновало, во всяком случае, с виду.

Девушки, встречаясь со мной взглядом, все как одна покорно опускали взор, пряча смущенную улыбку. Помня слова отца, мне самому стало интересно, как поступит горделивая красавица Ингерд. Улучив момент, я поймал ее взгляд, и в этот миг, когда наши глаза встретились, меня словно окатило с ног до головы морской лавиной, и весь мир вокруг перестал существовать. Были только она и я. Ингерд смотрела прямо и без стеснения. Ошеломленный ее прямотой, я забыл обо всем. Почему-то, мне не верилось до конца, что она не постесняется моего взгляда. Но вышло именно так, как говорил мне отец. Она так и смотрела мне в глаза, и мне казалось, что она зрит в самую душу, переворачивая там все вверх дном. Неизвестно, сколько бы еще продлился наш молчаливый диалог взглядов, но ей нужно было выйти на помост, где сидели музыканты. Кто-то из слуг уже нес ее любимую тальхарпу. Бьерн гордился искусной игрой своей дочери, говоря, что ее руками играет сам Создатель. Вставая из-за стола, она опустила ресницы, но головы не склонила.

- Ты смотри, какая непокорная! А как смотрит! Точно орлица! Сразу видно – с характером! – тихо промолвил Вальгард, склонившись ко мне.- С такой женой не соскучишься.

- Своенравные женщины рождены не для слабых мужчин, - ответил я брату, наблюдая, как Ингерд гордо шествует к помосту. – Покорные тихони меня никогда не волновали.

- Ты уже все решил, не так ли? – спросил у меня Вальгард.

В ответ я лишь улыбнулся. Брат, усмехнувшись, под столом незаметно пихнул меня легонько в бок.

- О чем же нам поведает в своей балладе прекрасная Ингерд, дочь Бьерна Гордого? – послышался чей-то голос из толпы гостей.

- О любви, конечно же,- ответила она, с улыбкой окинув гостей взглядом. – В такой день, когда соединяются два сердца, сам Бог велел славить великую силу любви.

Смычок коснулся струн, и низкие глубокие звуки мелодии наполнили просторный зал, в котором вдруг стало необыкновенно тихо. Казалось, все гости, как один ловили каждый звук тальхарпы, которому вторил бархатный голос Ингерд. Она же, ловко перебирая струны изящными тонкими пальцами, смотрела то на свой инструмент, то в зал поверх голов, и от этого казалось, что она одновременно смотрит на каждого и вместе с тем - ни на кого.

- Торвальд так и пожирает ее взглядом, - шепнул мне на ухо Вальгард, стрельнув глазами в сторону того, о ком говорил.

Нехотя оторвав взор от Ингерд, я посмотрел в сторону Торвальда, и огонек ревности в груди разгорелся ярче, превратившись в пылающий костер. Его взгляд, которым он то и дело окидывал девушку с тальхарпой, говорил красноречивей слов.

- Не стоит тянуть с предложением о свадьбе, - вновь шепнул мне брат. – На этот лакомый медовый хлеб уже слетаются пчелы.

- Сегодня же поговорю с ее отцом, - ответил я брату. – Не собираюсь ее никому уступать.

Вальгард, улыбнувшись, похлопал меня по плечу. В тот самый вечер я