Маг - Евгений Щепетнов

– Почему же эти чертовы караванщики ничего не сказали? У них же был свой лекарь!

– Не будь глупым – зачем им тебе говорить? Они его держали неделями на сонном зелье, чтобы он не смог набраться Силы. И продали олуху. Теперь берегись, я тебе все сказал.

Влад слышал беседу сквозь забытье, и в его одурманенном мозге вяло, как черепахи, тянулись мысли: «О ком это они говорят? Обо мне… Как спать хочется… опоили, сволочи…»

Он пробудился следующим утром, отдохнувший и, как ни странно, здоровый. Стал вспоминать прошедшее. Сразу всплыл в голове разговор, который он слышал сквозь сон, – его идеальная память никуда не делась, и каждое слово высветилось в голове, как с диктофона. Проанализировав, он сделал выводы. Первое – надсмотрщика убивать нельзя. Пока нельзя. Второе – если он долго тут задержится, его обязательно прибьют. Просто из одного опасения, что он их самих уничтожит. И теперь понятно, почему он столько времени пребывал в бессознательном состоянии. И как караванщики смогли перевезти его через границу.

Через некоторое время после пробуждения служанка принесла ему завтрак: опять отварное мясо, бульон. Правда, поменьше количеством, и он скоро понял почему: чтобы не мешало физическим упражнениям.

Через полчаса он с Варутой стоял в арсенале и подбирал себе оружие для схватки. Стандартно для рабов применяли легкое вооружение – меч или саблю, небольшой щит, до сорока сантиметров в диаметре, и шлем – тут уже форма не имела значения: кто-то предпочитал простые круглые шлемы, кто-то тяжелые, закрывающие голову до плеч. Влад обошел стеллажи с оружием и выбрал метровой длины меч, похожий на привычную ему катану. Он оказался полегче, чем тот, что был у него, но достаточно длинный и крепкий. Шлем взял легкий, по типу скифского, и металлический небольшой щит сантиметров тридцать в диаметре, надевающийся на кисть левой руки, его называли «кулачный». На щите не было никаких острых выступов – просто умбон для крепости. Эти круглые металлические щиты очень хорошо выдерживали удар меча, а при необходимости сами использовались как оружие – таким щитом можно было нанести серьезные травмы. Но Влад делал упор не на оружие и крепость доспехов, а на свою скорость. Никакой доспех не выдержит прямого удара меча, а вот скорость броня снижает – это точно.

Весь день был посвящен отработке движений с мечом. Тело Влада вспоминало то, что хранило в себе весь период вынужденной беспомощности, – движения выходили все более отточенными и совершенными. К концу дня Варута остановил тренировки, прерванные лишь на обед, и сказал, что теперь раб более-менее готов к завтрашнему бою. И еще: чтобы он не придумывал ничего красивого и зрелищного, а просто максимально быстро убивал своих противников. Влад усмехнулся про себя – это точно совпадало с его планами. Чем быстрее закончится бой, тем больше сил у него останется для осуществления его планов. Как только он восстановит силы, так попытается свалить отсюда как можно быстрее.

Ночью Влад тренировал свою «руку», подтаскивая и отодвигая палочку для еды. У него уже получалось приподнять ее на несколько сантиметров, но от этих опытов он уставал так, как будто двигал огромную колоду. Даже пот прошибал. Попытки связаться с Зеленушкой опять ни к чему не привели – вроде как на периферии сознания копошилось что-то, как комар звенел. Похоже было на далекий голос в испорченном сотовом телефоне – как бы голос слышишь, но слов не разбираешь, – и он с сожалением оставил свои попытки. Затем Влад еще раз попробовал дотянуться до реки Силы, аккуратно наращивая давление, – ошейник разогревался, стягивал горло, но ему почему-то показалось, что теперь он продвинулся к цели немного ближе: вроде бы еще чуть-чуть, и он сможет зачерпнуть Силы… но дикая боль заставила прекратить попытку. Влад ощупал шею – на ней не было ожога. Скорее всего, боль была иллюзорной, но он-то чувствовал ее как настоящую.

Размышляя над природой ошейника, он пришел к выводу, что эта конструкция состоит из трех объектов, сложно связанных между собой. Первый – сам ошейник, являющийся амулетом, блокирующим доступ к источнику Силы и вытягивающим ее из магического узла того, на кого он надет. Второй – цепь. Это тоже был амулет, и его функцией являлась «слежка» за тем, чтобы амулет-ошейник не отделялся от цепи более чем на сто шагов. В противном случае, как понял Влад, амулет-ошейник убивал своего «владельца», воздействуя на нервные окончания и перекрывая доступ кислорода в трахею. И, наконец, третий объект – сам надсмотрщик, на которого был завязан амулет-цепь. В случае его смерти аура исчезала, и это срабатывало как спусковой механизм для цепи, которая давала сигнал ошейнику: убить «хозяина». То есть убивать надсмотрщика нельзя, бежать с ошейником – нельзя, снять ошейник – тоже нельзя. Владу сразу объяснили, что при механическом воздействии на ошейник он приходит в действие. Оставалось только два возможных варианта: или найти магика, который сможет разрядить и снять ошейник, или… или отключить ощущения, заблокировать нервы, на которые воздействует ошейник. Но как это сделать, когда магия не работает? А если начать постепенно «расшатывать» защиту ошейника? Неужели после множества проб это не сработает?

Влад вновь и вновь пробовал дотягиваться до реки Силы, почти теряя сознание от боли, и после сотого раза он, вымотанный болью и усталостью, крепко заснул.

Они сидели в повозке, рядом лежало снаряжение для боя. Утро было раннее – несмотря на солнце, на пыльных улицах было нежарко. Суетился разнообразный пестрый народ – торговцы всякой всячиной, зеленщики, водоносы; курились жаровни с мясом. Влад осмотрелся: город спускался к морю, сверкающему под солнцем, как огромное зеленое зеркало, выше него виднелись горы с шапками снега и темно-зеленой порослью леса. Влад прикинул – его увезли к югу, сейчас он находился возле моря – значит, ему добираться домой придется или морем, или через лес. Что в лесу – неизвестно, на море… А как попасть на корабль? Он усмехнулся сам над собой: рассуждает, как будто дело уже решено и ему осталось только выбрать путь для бегства.

Накатили мысли о доме, воспоминания… Ну зачем он полез в пыточную один? Почему оставил телохранителя, а не взял с собой? Интересно, а чем бы он помог? Спрыгнул бы следом? Глупо, однако. Почему все-таки он не удосужился перед тем, как отправиться в такое опасное место, восполнить запасы Силы в узле? Ее к началу штурма двери было около половины, потом много ушло на то, чтоб открыть замок, а остаток – на регенерацию. Видимо, повреждения органов были очень серьезными, если ушло столько энергии. Не зря он был так истощен. Понадеялся, что амулет полон, как запасной аккумулятор? Понадеялся. Страх потерял, как говорится. Раньше ведь все удавалось, защита была полная, Силы на все хватало. Казалось бы, кто может противостоять ему? Нашлись такие. Ну да ладно, долго он не задержится рабом.

Повозка въехала во двор, вокруг суетилась челядь торговца, стояли еще повозки. Похоже, конкурент его ланисты приволок сюда половину своих рабских казарм – вероятно, хотел показать товар лицом. Ну после того как его заколбасят. Здоровенные, лоснящиеся на солнце бойцы перешептывались, с усмешкой поглядывая на его худое, мосластое тело. Он не обращал на них внимания – что толку их рассматривать, налаживать какой-то контакт, разговаривать – это существа без пола, возраста и души, которых ему надо убить, чтобы выжить. Тут не до сантиментов и рассуждений. Или они его убьют, или он их. Так что, как говорится, «сдохни ты сегодня, а я завтра!».