Стремительный соблазн - Дэни Коллинз

— Я не люблю Патрицию. Я люблю Трэллу. — Это его убеждение. Перст судьбы. — И весь мир любит ее. Об этом свидетельствуют онлайн-опросы. Она более выгодный вариант для Элазара на длительную перспективу.

— Не будь вульгарным, — рассердилась бабушка. — А как насчет второго ребенка?

— Мы что-нибудь придумаем. Я не могу без нее жить.

Королева вздохнула, признавая свое поражение. — Я всегда думала, что со спокойной душой смогу передать тебе управление страной. Я воспитывала тебя наследником трона. Ты редко совершаешь ошибки. Придется поверить, что ты найдешь выход.

Ему не требовалось одобрение королевы. Тем не менее Ксавьер был рад, что бабушка согласилась принять Трэллу. Теперь ему предстояло убедить Трэллу остаться с ним.

Трэлла проснулась поздно утром. Лучи солнца пробивались сквозь плотно задернутые шторы. Она сцедила молоко несколько часов назад, когда почувствовала, что грудь распирает от молока. Физически она чувствовала себя неплохо, хотя отчаянно скучала по сыну. Она послала сообщение в детскую, затем взглянула на себя в зеркало.

Она сделала это. Трэлла умылась, почистила зубы и написала сестре:

«Все закончилось. Я в порядке».

В ответ получила смайлик в виде сердечка.

Остатки кошмарной ночи и пережитой атаки еще витали на уровне подсознания. Это было сошествие в ад, но она сумела вернуться. Она доказала себе, что не только может побороть паническую атаку, но и остаться в здравом уме.

Где же Тайрол? Она проверила телефон и увидела сообщение от Греты:

«Принц находится с принцем».

У Ксавьера сегодня встречи. Неужели Тайрол заболел?

Накинув халат, Трэлла выскочила в гостиную и увидела сидящего в кресле Ксавьера, на плече которого мирно посапывал Тайрол.

— Он в порядке? — тихо спросила Трэлла, беря сына на руки.

— Да, только скучал по тебе. Он только что поел.

Тайрол захныкал, услышав ее голос.

Трэлла дала ему грудь, но малыш, чмокнув пару раз, выпустил сосок и снова засопел. Какой же он сладкий и как вкусно пахнет!

«Я всегда буду возвращаться к тебе, мой родной», — пообещала она про себя. Она о многом передумала в предыдущую ночь. Конечно, она не может стать королевой, имея такой недостаток. Новая агония накрыла ее с головой.

Когда тянуть дальше было невозможно, она повернулась к Ксавьеру, который по-прежнему сидел в кресле.

— Тяжелая была ночь? — спросила она.

— Для него — нет. Для меня — да.

— Ты беспокоился? Прости.

Он фыркнул.

— А как ты провела ночь?

— Ужасно.

Он кивнул с суровым выражением лица.

— Почему ты сердишься? Ксавьер…

Он вскочил из кресла и нервно заходил по комнате.

— Я уважил твое желание пережить паническую атаку в одиночестве. Но я зол на тебя за то, что ты месяцами игнорировала просьбы связаться со мной, прежде чем признала, что беременна. Потом ты не захотела, чтобы я присутствовал при родах. Мы были врозь гораздо дольше, чем вместе. Я должен быть уверен, черт побери, что могу связаться с тобой в любой момент. Мне необходимо знать, что ты жива, даже если ты переживаешь не лучший момент в жизни.

Вот в этом вся проблема. Иногда она ведет себя абсолютно неадекватно.

Но Трэлла не была готова сейчас выслушивать нравоучения. Как она может быть доступной, если скоро переедет на другой конец города? Несмотря на всю браваду перед королевой, она понимала, что не может быть его женой. Ей было очень больно и хотелось скрыться от него, чтобы не выдать себя ненароком.

— Я хочу принять душ. Можешь посидеть с ним и заказать завтрак? — попросила Трэлла, передавая Ксавьеру спящего Тайрола.

Тот молча взял на руки сына.

Потерянная, Трэлла отправилась в душ. По щекам текли горячие слезы. Если бы не эта дурацкая паническая атака, не их вчерашняя ссора, они могли бы пожить в сказке еще несколько дней. Ну почему судьба так к ней неблагосклонна?

Она встала под горячую струю и вдруг увидела входящего в душ Ксавьера.

— Где Тайрол?

— В детской.

— Что ты делаешь?

— Разве непонятно? — спросил он, скидывая одежду и присоединяясь к ней в кабинке. Они и раньше принимали душ вместе, но то раньше.

— Ксавьер, я не могу.

— Видишь, ты снова меня отталкиваешь. — Он взял в руки ее мокрое лицо и крепко поцеловал в губы. Поцелуй был удивительно нежным. Она застонала и спрятала голову на его груди, как только он оторвался от ее губ.

— Ты прекрасно понимаешь, что мы оттягиваем неизбежное. Ты был прав, — пробормотала она ему в плечо.

— Ты останешься здесь. Наш брак не будет расторгнут.

На мгновение ей показалось, что она ослышалась.

Откинув голову, она взглянула на него. Выражение лица принца было неумолимым.

— Это приказ будущего короля? Мы оба знаем, что я не подхожу на роль королевы.

— Напротив.

— Ты видел меня прошлой ночью.

— Но я видел тебя сегодня утром после пережитой ночи. Ты храбрый боец, красавица моя. Ты никогда не сдаешься. Ты стоишь горой за Тайрола и за меня.

Ее губы задрожали.

— Если бы ты любил меня…

Он нетерпеливо прервал ее, снова взяв в ладони ее лицо.

— Ты околдовала меня с нашей первой встречи. Ты подарила мне сына и дала толчок моему сердцу, чтобы я полюбил малыша так, как он того заслуживает. Конечно, я люблю тебя, несносная ты женщина. Иначе почему мы здесь вместе?

— Совсем не обязательно орать об этом. А как же Патриция?

— Ты серьезно беспокоишься о женщине, с которой не знакома? Ты разрушила ее жизнь, красавица моя. Как и мою. Но не стоит волноваться об этом, потому что ты спасла нас обоих от роковой ошибки.

— Это дело рук Тайрола. Не приписывай мне чужих заслуг.

— Господи, как же я тебя люблю, — пробормотал Ксавьер, жадно прильнув к ее губам в страстном поцелуе.

Трэлла схватила его за запястья и ответила на поцелуй не менее страстно. Оторвавшись от его губ и тяжело дыша, она требовательно спросила, глядя ему в глаза:

— Ты правда меня любишь? Ты не представляешь, как это важно, что ты принимаешь меня со всеми моими несовершенствами и фобиями.

— У тебя куча недостатков. Ты непредсказуемая, дерзкая и бессовестная. Но ты также смелая и креативная, ты умеешь любить всем сердцем. И я считаю честью, что ты меня полюбила, Трэлла.

Они снова стали целоваться и больше не прерывались вопросами.

— Моя, — прорычал он, впечатав ее в стенку душевой кабины. — И не смей больше никогда отталкивать меня, — бормотал он, осыпая поцелуями ее плечи, грудь, живот, бедра.