Драконы Артейсов: крылья твоего дома - Алиса Лист

о втором противнике, сначала рядом с одной из ниоткуда возникло лезвие огненное меча и, тут же, прижигая, снесло стремительным движением твари головы, не оставляя возможности регенерировать. Лезвие тут же погасло, чтобы спустя пару мгновений появиться рядом со второй гидрой и уничтожить противника. Тварь упала, истекая кислотно-бурой жижей и вскоре затихла.

Маг медленно проявился, словно материализуясь из самого воздуха. Он был бледен. По вискам стекал пот. Победа далась ему нелегко.

И вновь Райне показалось, что ладони Ияна сверкнули. На них точно был нанесëн магический узор, меняющий каналы энергии. Дочь Артейсов переместила внимание на цветок силы мага и ахнула: тысячи новых лепестков. Тысячи, возникших за одну ночь. Не инициированных, прозрачных, не напитанных магией, но прекрасно сплетëнных и структурированных. Девушка вспомнила, как после нанесения печатей три дня находилась в беспамятстве, пока перестраивались еë тело и магия. Сейчас слабость сменилась наполненностью. Но силе понадобилось время, чтобы перестроиться. У Ияна этого времени не было! Он, спустя несколько часов после нанесения магической татуировки вышел на арену и участвовал уже во втором бое. И применял магию, несмотря на трансформировавшиеся потоки энергии.

Невидимка чуть пошатнулся. Но восстановил равновесие, собираясь с силами. Мантикора устроилась у его ног, еле заметно вибрируя, зверь делился магией с новым хозяином, который существу явно пришëлся по вкусу. Несколько мгновений, и на щеки мага вернулся румянец. И воин поднял правую руку в знак победы.

Зрители разразились громкими аплодисментами. Особенно после слов императора, присудившего Ияну вторую победу. Хлопала даже горожанка с локонами, приговаривая:

— Его ведь не убьют? Такой красавчик! Вольт, пусть он выживет!

— Зависит от третьего зверя. Маг устал и истратил почти весь свой резерв. Ему повезло, что первой была мантикора, которая признала в нëм хозяина и поделилась магией. Но и зверь израсходовал практически весь свой запас. Кейти, не обольщайся. Ситуация критическая.

Предыдущие прогнозы Вольта были объективными. И Райна со всë усиливавшейся тревогой ждала заключительного этапа.

Император поднялся и торжественно произнëс:

— Рад объявить, что животное для третьего тура помогут выбрать мои любимые дочь и супруга!

Запели трубы, заиграли рожки. По лестнице вниз двинулись две высокородные дамы в окружении фрейлин.

Райна разглядывала незнакомок. Младшей было лет семнадцать-восемнадцать, худенькая с белой фарфоровой кожей, такой, какая бывает только у рыжеволосых красавиц, с ярко-медными густыми волосами и невероятными глазами цвета зелëного аметиста, она во внешности не имела с родом Атейсов ничего общего, хотя они с Райной и были родственницами. Девушка была очень похожа на мать. У императрицы были те же рыжие густые волосы, как и у дочери, но чуть бледнее, как и глаза более обычного голубого и словно блëклого оттенка. Обе были одеты в наряды, подобранные под цвет глаз и изукрашенные опалами и жемчугом. Собранные в длинные перевитые нити камни сверкали на шëлке, подобно слезам диковинного зверя.

Инквизитор быстро скользнул глазами по девушке, губы его дрогнули, двинулся навстречу, но дочь императора, вздрогнув, резко отстранилась и спряталась за мать. Императрица протянула мессиру руку для поцелуя, удостоилась лëгкого прикосновения губ сквозь шëлковую перчатку и села слева от императора. Девушка, быстро проскользнув, устроилась рядом. И вновь вздрогнула, когда мессир занял место рядом с ней.

Рханас VI искренне улыбнулся при виде дочери:

— Асель, милая, помоги нам начать третий тур.

Райна удивилась, как точно было подобрано имя для девушки. Асель — медовая. Нежная, хрупкая статуэтка с волосами цвета мëда.

Девушка запустила изящные пальчики, унизанные крупными кольцами с опалами, в бархатный мешочек. Достала кость. Огласила результат:

— Дракон.

Тут же села на место.

Трибуны взорвались комментариями:

— Дракон?

— Где они его возьмут?

— А я бы посмотрел!

— Гоните дракона, сэры!

— Что маг, не ожидал? Для тебя приготовили особенных противников…

И лишь инквизитор сидел, улыбаясь.

Крыло тридцатое. Инквизитор

Когда Асель вытащила кость с изображением дракона, дочь Артейсов в напряжении замерла. Девушка вспомнила, как три дня назад на этой арене она взывала к драконам. И даже ощутила их присутствие. Смутное, где-то на самой границе восприятия. Но ощутила. Но древние не прилетели.

На сомнения девушки Душа Леса позже загадочно ответила, что драконам ещё рано летать. Рано… Почему?

И вот выпала кость с изображением дракона. У императора есть свой ручной древний? Но драконы не подчиняются никому!

Однако Рханас VI безмолвствовал, такой же удивлëнный, как и все остальные. Невидимка спокойно стоял на арене и ждал.

Райна с волнением перевела взгляд с Ияна на инквизитора. Стейлар улыбался. Со внутренним превосходством, явно зная больше других.

На трибунах кто-то начал скандировать:

— Дра-кон! Дра-кон! Дра-кон!

Крик тут же подхватили дальше. И вскоре весь амфитеатр ревел:

— Дра-кон! Дра-кон! Дра-кон!

Инквизитор о чëм-то тихо спросил у Рханаса VI. Тот побледнел. Но потом кивнул. И Стейлар встал и медленно спустился вниз. Стукнули кованные решëтки, выпуская мессира на арену. Публика резко замолчала. Стало так тихо, что было слышно, как среди простолюдинов у кого-то плачет младенец. Миг. Затих и он.

Инквизитор встал, поднял руки к небу и, усиливая силу голоса магией, начал ритуал.

— Старший самому себе, древний самому себе, летящий на собственных крыльях, тот, от кого отказывались трижды, тот, кто принял самого себя, откликнись на мой зов. Приди!

От искажëнных слов призыва по коже Райны побежали ледяные мурашки.

Каждую фразу Стейлар подкреплял оборотом против часовой стрелки, перенаправляя магию вспять, нарушая законы еë естественного движения, взламывая. А затем и вовсе подключил странные браслеты на руках, ногах и шее, по которым заструились ручейки чужой силы. Постепенно они обвивали собственные энергетические потоки мага, словно вьюнки, делая их мощнее и крепче. Отдельные ручейки превращались в разноцветные полноводные реки. Такого Райна никогда не видела. А инквизитор продолжал и продолжал пить чужую силу.

Эхом до дочери Артейсов докатилась агония заключëнных из подвалов мессира, боль людей, из которых сейчас выкачивали магию. Иян тоже дëрнулся, видимо, ощутив чужие страдания.

А инквизитор тем временем перенаправил потоки к внутреннему цветку магии. И Райна увидела невероятную структуру, более напоминающую колючку чертополоха, чем лепестки силы. Острые иглы, тысячи игл, каждая из которых сейчас зажигалась светом энергии. А мессир всë больше и больше заимствовал чужую магию, наполняя внутреннюю структуру. Оборот, новая волна силы, ещё один оборот… Инквизитор всë наращивал и наращивал скорость. Райна видела, как энергия, петля за петлëй, поступает к цветку силы. Это был новый для девушки способ работы с магией. Но, пожалуй, она могла его повторить: не прямая, а спиральная, уплотнëнная подача энергии. Иян тоже внимательно наблюдал за