Палочка для Рой - ShayneT

таскать за собою рой; раз уж всегда и повсюду имелись насекомые, и пусть я могла контролировать целую сотню, мои способности были далеко не так сильны, как хотелось бы.

Палочка покоилась на колене, и я удерживала в состоянии готовности несколько насекомых в своем купе, просто на случай, если кто-то решит попробовать что-нибудь сделать. Затем я начала подслушивать разговоры в других вагонах.

Большинство из них были обычной чепухой; люди, пытающиеся поболтать, люди, представляющие себя. Я проверяла купе за купе, и не слышала никого, замышляющего убийство своих одноклассников. Не знаю, была ли я удовлетворена или разочарована. Если бы я услышала, как они составляют план, то это сделало бы все проще, но, возможно, никто не замышлял ничего злого.

Я слышала, как Малфой предупреждал людей о чокнутой грязнокровке в пятом вагоне. Также я слышала довольно раздражающую девочку, опрашивающую людей, не знают ли они, где находится жаба её друга.

Дверь в моё купе открылась.

— Жаба в туалете для мальчиков в третьем вагоне, — сказала я, не открывая глаз.

Я видела, как она смотрела на меня, изумленно раскрыв рот, и мгновение спустя дверь в купе захлопнулась со стуком.

Пять минут спустя, дверь снова открылась, и девочка вошла в купе, в сопровождении довольно полного мальчика. Он был одним из немногих, за исключением Малфоя, детей волшебников с избыточным весом, из числа тех, что мне довелось увидеть, и мне стало любопытно, было ли это из-за того, что волшебная культура не включала в себя визиты в Чародейский МакДональдс, или просто потому, что я была американкой, прибывшей из будущего. Двадцать лет спустя дети выглядели куда более упитанными.

— Как ты узнала? — спросила девочка. — Я знаю, что ты не выходила из своего купе в последние двадцать минут, но жаба была именно там, где ты сказала.

— Магия? — спросила я.

Технически, это даже было правдой. Я могла видеть зрением насекомых лучше, чем когда-либо была в состоянии со своей прежней суперсилой, когда мне по большей части приходилось обходиться слухом и прикосновениями. Зрение у насекомых просто дерьмовое.

Она подошла ближе.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер. Это Невилл Лонгботтом.

— Спасибо, мисс, — сказал Невилл.

Я слышала, как она досаждала людям повсюду в поезде, и поначалу собиралась прогнать её. Тем не менее, мне предстояло провести с ней следующие семь лет, и порча отношений не приблизит меня к моим целям.

Принимая во внимание то, что она выглядела социально неприспособленной, дружба с ней, вероятно, также не слишком-то приблизят меня к целям, но даже просто еще одна пара глаз может оказаться полезной.

— Тейлор Эберт.

— Ты американка? Я думала, только британские дети отправляются в Хогвартс... так говорится в Истории Хогвартса.

— Нельзя верить всему, что написано в книжках, — сказала я.

Я открыла глаза и посмотрела на неё.

У Гермионы были довольно некрасивые передние зубы и огромная копна кудрявых волос. Я подозревала, что, возможно, через несколько лет, когда подрастёт, она, с помощью стоматолога, будет выглядеть очень хорошенькой, но я и ранее ошибалась насчёт подобных вещей.

Следующие несколько лет могут стать проблемой, если она продолжит себя вести так, как сейчас. У меня было достаточно опыта в отталкивании людей, чтобы знать, что следующие несколько лет, скорее всего, окажутся довольно напряженными для неё.

— Я никогда раньше не встречала американцев. Твои родители приехали сюда по работе?

Это был не тот вопрос, на который мне хотелось отвечать. Если я выдам кусочки информации достаточному количеству людей, возможно, что кто-то сможет их собрать воедино и обнаружить, что я не та, за кого себя выдаю.

— Ты маглорожденная, не так ли? — спросила я.

— Откуда ты знаешь? — ответила она. — Волшебство — это так здорово! Я прочитала все книги, и попробовала дома некоторые из заклинаний.

До меня неожиданно дошло. Я сражалась со своим сундуком, хотя этого и не требовалось.

Я поморщилась, убрала ноги с сундука, и затем направила на него палочку:

— Вингардиум Левиоса.

Сундук послушно взмыл в воздух, и я засунула его в отсек над головой. Я зациклилась на совершении действий привычными способами, или при помощи насекомых, что просто забыла о том, что в моем распоряжении теперь есть и другие ресурсы.

Гермиона пристально смотрела на меня, и я пожала плечами:

— Забыла, что можно так сделать.

— Тогда ты на втором курсе? — спросила Гермиона. — Ты выглядишь как наша ровесница.

— Нет, это будет мой первый год в магической школе, — сказала я. — Так же, как и для вас обоих.

— Тогда как ты уже выучила... это, да ещё и чтобы всё выглядело так непринужденно? — спросила она.

В её голосе слышалась нотка зависти.

Несомненно, она думала, что будет самой умной девочкой в своем классе, и открытие, что это не так, стало для нее огромным разочарованием. Никогда не следовало завязывать свою самооценку на какой-то один показатель — стоит кому-то его опрокинуть, и у тебя почва уйдёт из-под ног.

— Практика, — сказала я.

Хотя у меня не было никакой возможности узнать, станет ли эта девочка талантливой ведьмой или нет, у меня имелся в распоряжении восемнадцатилетний взрослый разум, который являлся своего рода преимуществом. Это не было честно, но к счастью, я никогда особо не стремилась к равной борьбе и не обожествляла неукоснительное следование правилам и честную конкуренцию.

Когда у тебя есть только насекомые против людей вроде Александрии или Крюковолка, единственным способом выжить оставался мухлёж.

— Предполагалось, что мы будем изучать это заклинание немного позже, — сказала Гермиона.

— Мне кажется, это будет одно из первых заклинаний, которым нас будут учить, — ответила я. — По крайней мере, я так поняла из прочитанного.

— Об этом ничего нет в предписанных нам книгах, — сказала она.

— Тебе следует научиться читать между строк, — отозвалась я. — И знать,