Алекс Верус. Жертва - Бенедикт Джэка

– Однако маги меня навещают, – рассеянно произнес он.

Обернувшись, я проследил за взглядом Ягадева и заметил двух Хранителей, которые стояли на балконе.

Сквозь стекло их силуэты казались размытыми, но я понял, что они направились к Лайлу и Кристел.

– Итак, – продолжал я, – не поймите меня превратно, я признателен вам за приглашение, но зачем вы позвали меня?

– Почему ты помог моей подопечной?

– Вы имеете в виду Анну? – Я пожал плечами. – Я – прорицатель.

– Это ответ на вопрос «как», – сказал Ягадев. – Я же хочу знать почему.

Я опять посмотрел на Хранителей: они уже разговаривали с Лайлом и Кристел. Лайл оживленно жестикулировал. Я проверил будущее и понял, что через полминуты Хранители будут здесь.

– Вы бы предпочли, чтобы я не спасал Анну? – спросил я у Ягадева.

– Отвечай на вопрос.

– Скажем так: мне не нравится видеть, как учеников убивают. – Я склонил голову. – Но я никоим образом не собирался вмешиваться в ваши дела.

Ягадев помолчал.

– Выражаю тебе свою признательность, – наконец сказал он.

В его голосе не было и намека на признательность, но у меня все больше крепло впечатление, что Ягадев вообще не склонен выражать свои чувства.

– Нападение было хорошо спланированным, – добавил я. – Кто-то хотел, чтобы Анна погибла.

– С теми, кто за это ответственен, разберутся, – произнес Ягадев спокойно, но теперь в его голосе прозвучали едва уловимые нотки, от которых у меня по спине пробежал холодок.

– Поэтому мне хочется узнать, каковы ваши отношения с Анной и Вариамом? Вы назвали Анну своей подопечной?

– Это не ваша забота.

– Справедливо, – сразу же согласился я. – Но поскольку мне удалось оказать вам кое-какую посильную помощь, есть ли у меня шанс получить ответ и на мой вопрос?

Ягадев кивнул.

– Ученики белых находятся в опасности, – сказал я. – Их похищают – и они бесследно исчезают. Вы располагаете какой-либо информацией?

У меня за спиной послышались голоса. Присутствующие зашептались, а я изучил будущее, в котором лично наблюдал за разворачивающейся сценой.

Я уже сообразил, что Хранители Совета намеревались войти в зал, но парень-азиат вместе с охранниками застыл в дверях, преграждая им дорогу.

А потом до меня донеслось бурчание Черных Очков. Слов я не разобрал, но общий смысл был такой: «Лорд Ягадев занят».

Хранитель что-то сердито и нетерпеливо пролаял в ответ.

Но Черные Очки не собирался проявлять слабину.

В воздухе завибрировало заклинание. Магия воздуха! Раздался глухой стук. Я решил обернуться и обнаружил, что Черные Очки сполз на пол.

Хранители ворвались внутрь.

Гости Ягадева рассредоточились по залу. У какого-то из мужчин блеснула под пиджаком сталь пистолета.

Присутствующие таращились на Хранителей, которые шли прямо ко мне.

Если Хранителей и беспокоило то, что они окружены неприятелем, многократно превосходящим их числом, то внешне они не выказывали никаких признаков нервозности.

– Маг Верус! – воскликнул один из Хранителей – высокий и поджарый, с жестким выражением лица, наверное, именно он и сотворил заклинание. – Нам нужно с вами побеседовать.

– Вам сказали подождать снаружи, – вымолвил Ягадев.

– Простите, но я бы попросил вас не вмешиваться, – возразил поджарый Хранитель.

– Вы хотите распоряжаться в моих владениях? – спросил Ягадев, не повышая голоса, от которого у меня опять мороз пробежал по коже.

– «Тигровый дворец» – не ваша собственность, ракшаса, – парировал поджарый. – Вы здесь только потому, что мы вам это позволяем. Прикажите своим людям отойти в сторону, или завтра утром «Тигровый дворец» превратится в груду обломков.

Музыка на танцполе резко стихла. Охранники и гости Ягадева продолжали смотреть на Хранителей: на повестке дня была жаркая схватка! Тем не менее Хранители выглядели абсолютно невозмутимыми. Внезапно я ощутил чужую магию: десятки заклинаний могли активироваться в любое мгновение.

Ягадев не выказывал никаких эмоций, но я не сомневался в том, что он в бешеной ярости. Секунды растянулись, замедляя свой бег.

Затем Ягадев сделал едва заметный жест, и присутствующие тут же расслабились. Пальцы убрались со спусковых крючков. Я тихо выдохнул – и не я один. Я мельком оглянулся на Лону: та сжалась в дальний угол, и я кивнул ей, дескать, оставайся там.

– Маг Верус! – произнес Хранитель.

– Это я, – отозвался я.

– Будьте добры, пройдите с нами.

– Но я занят, – ответил я. – Может, мы позже поговорим?

– Нет.

– Я могу хотя бы узнать, что случилось?

– Хорошо, Верус, если вы хотите сыграть так, я принимаю ваш ход, – сказал маг. – Поступило сообщение о том, что ученица по имени Анна Уокер подверглась нападению и пропала, а вы последний, кто ее видел. В соответствии с полномочиями, данными нам Советом, мы требуем, чтобы вы ответили на все наши вопросы.

Гости Ягадева снова зашептались. Представление становилось все интереснее.

Я проверил будущее и улыбнулся.

– Значит, Анна Уокер якобы исчезла? – спросил я, повышая голос.

– Именно.

Я указал на бисерную занавеску.

– В таком случае кто эта девушка?

Момент времени был выбран безукоризненно. Анна подслушивала разговор, спрятавшись за занавеской: теперь же девушка откинула бисерные нити и вышла вперед.

Поколебавшись долю секунды под тяжелыми взорами Хранителей, девушка приблизилась к Ягадеву, цокая каблуками туфель.

Анна стала… другой. Она была в костюме, который облегал ее как вторая кожа, сама же материя зеркально поблескивала при каждом движении девушки. Руки оставались открытыми, в глубоком вырезе виднелась соблазнительная ложбинка. Распущенные волосы струились по плечам.

При этом у Анны был отрешенный вид. Может, она и стремилась избежать любопытных взглядов, однако у нее ничегошеньки не получилось: наоборот, все буквально вытаращили глаза.

Но Ягадев даже не взглянул на нее. Он продолжал смотреть на Хранителей.

– Анна Уокер? – спросил первый Хранитель.

Анна склонила голову.

– Полагаю, вы должны нам кое-что объяснить, – произнес маг. – Пройдемте с нами, пожалуйста.

Повернувшись к Ягадеву, Анна дождалась его кивка, после чего направилась к Хранителям. Те развернулись и в тишине двинулись к выходу.

Хранители приступили к допросу Анны. Сквозь тонированное стекло я видел их на балконе. А в зале – я уже начинал думать о нем как о личных покоях Ягадева – обстановка сразу разрядилась.