Побег из сказки - Юлия Набокова

– А там не опасно? – Глаша покосилась на стволы деревьев, которые стояли так часто, что не пропускали солнечный свет.

– Не могу ничего обещать. Надень плащ,– коротко велел Оливье.

– Чтобы разбойники не польстились на мою красоту? – приосанившись, уточнила Глаша.

– Чтобы тебя не сожрали комары,– насмешливо заметил маркиз, накидывая на плечи куртку.

– А плащ что, заговорен от комаров? – с уважением спросила Гликерия, безропотно заворачиваясь в безразмерный кусок плотной ткани, тем более что первый кровосос уже совершил покушение на ее шею.

– С утра не был. Если только ты не заговорила,– лукаво прищурился Оливье, и путники въехали в темный коридор леса.

* * *

– Кто утверждал, что бабуля в деревне? – процедила сквозь зубы Лариса, едва не врезавшись в спину Насти и стремительно соображая, как теперь выпутываться. Подумать только, все это время они шарились в комнате Арины, будучи уверены в том, что в квартире больше никого нет!

– Как, вы меня знаете? – удивленно моргнула старушка, подслеповато прищурившись и шаря рукой по стене в поисках выключателя.

Лара с трудом поборола в себе желание обернуться Нарышкиной, на минутку заскочившей домой в рабочее время, и представить Настю своей подругой, но потом ее взгляд упал на пакет, стоящий на трельяже…

– Конечно, знаем! – громко воскликнула она.– Мы выбрали вас из сотни претендентов, ваша кандидатура идеально подходит для нашего проекта, ваше лицо узнают миллионы телезрителей…

– Лар, ты чего несешь? – тихонько поинтересовалась близкая к обмороку Настасья. Еще бы, мало того что она, такая правильная и законопослушная, проникла в чужую квартиру, так ее еще и застали на месте преступления!

– Акция «Тайд или кипячение» приветствует вас! – продолжила Лариса неожиданно низким голосом.– Именно вы станете новым лицом нашего рекламного ролика и получите годовой запас порошка и гонорар за съемки в размере двухсот долларов в придачу.

Старушка тем временем наконец-то нащупала клавишу выключателя, и в коридоре зажегся свет.

– Лара! – сдавленно пискнула Настя, обернулась к подруге и обнаружила вместо нее широко улыбающегося телевизионного ведущего, засветившегося в рекламе отбеливающего порошка.

– Ну что стоишь как неживая? – процедил он, по-прежнему растягивая губы в улыбке.– Подыграй мне!

– Совсем слепая стала! – подходя поближе, всплеснула руками Степанида Ильинична.– А я вас сперва за девушку приняла!

– Бывает,– широко улыбнулся ведущий.– А это ассистентка моя, Ася, знакомьтесь! Она вот вам сейчас вручит пробную упаковку порошка, которую мы с собой захватили.

Ведущий толкнул девушку в бейсболке и спортивном костюме, и та послушно засеменила к трельяжу и выудила из пакета порошок.

– Да как же вы вошли-то? – недоверчиво прищурилась бабулька.

– Так не заперто было. Мы и звонили, и стучали, а как стучать стали, так дверь сама открылась, вот мы и зашли проверить, все ли у вас в порядке, а то знаете ведь, времена-то какие,– вздохнул ведущий.– Грабят, воруют…

– Грабят, воруют,– поджав губы, печально подтвердила старушка и, спохватившись, добавила: – Да что ж вы стоите то, проходите, располагайтесь, адвоката приглашайте.

– Зачем адвоката? – прошелестела девушка в бейсболке.

– Как зачем? – удивленно подняла брови Степанида Ильинична.– Договор подписывать будем. Как же без договору-то? Мне Ариша рассказывала, что сейчас без договору никуда. Вот вы мне заплатите за съемки двести долларов… Кстати, в рублях или в долларах? – деловито поинтересовалась бабулька.

– В рублях по курсу ЦБ,– ошарашенно ответил ведущий.

– Хорошо,– кивнула старушка.– Так вот, вы мне заплатите, а я вас кину. Непорядок?

– Непорядок,– согласился вконец растерянный ведущий.

– Вот чтобы этого не случилось, надо сделать все по-людски и договор подписать,– убежденно заявила пенсионерка.– Так, где он у вас?

– Он у нас в офисе,– поспешно вставила ассистентка Ася.– Мы же сегодня только поговорить с вами пришли, ваш ответ услышать да натуру посмотреть, где снимать, если вы согласны.

– Конечно, я согласна! Лучше меня вам никого не найти, так и знайте. А если вас Глафира с Анфисой у подъезда подкараулят и станут себя предлагать, вы смотрите, не соглашайтесь,– доверительно посоветовала Степанида.– Глафира – вдова генерала, она такой гонорар запросит, что вовек не расплатитесь, и не в долларах, а в еврах! А Анфиса только на днях из психушки выписалась. Зачем вам такое рекламное лицо?

– Незачем,– согласно кивнул ведущий.– Спасибо, что предупредили!

– Вот я и говорю,– успокоенно заметила старушка,– правильно, что вы ко мне пришли да Груню послушали.

– Кого? – удивленно спросил ведущий, за что тут же получил втык от ассистентки.

– Груня плохого не посоветует,– поспешно выпалила помощница.– К ней весь наш телеканал прислушивается! Ну, Степанида Ильинична, спасибо, что согласились сотрудничать. Мы завтра же подготовим договор и приедем к вам его подписать. До свидания!

– Стойте! – вскрикнула старушка, когда Лариса с Настей, едва успевшей запрыгнуть в кроссовки, уже открывали дверь.– Куда же вы?

– Мы пропали,– в панике прошептала любовная фея, уже представив в воображении выговор с занесением в личное дело и, возможно, даже исключение из коллегии.

– Не дрейфь, Настена! – И ведущий, широко улыбаясь, повернулся к Степаниде.

– Я же вам квартиру не показала! Где снимать будете,– напомнила та.

– И в самом деле! – хлопнул себя по лбу ведущий, а ассистентка натянуто хихикнула и скинула кроссовки.

Через пятнадцать минут, когда бойкая старушка провела своих именитых гостей по всей квартире, гости авторитетно заявили, что коридор, кухня и ванная со стиральной машинкой «Малютка» идеально подходят для съемок, и хозяйка и посетители расстались, весьма довольные друг другом, обрадованная Степанида Ильинична бросилась звонить своей давней знакомой Груне. Груня работала уборщицей на «Мосфильме» и еще пять лет назад уговорила ее разместить фотографию в базе данных актеров для съемок рекламных роликов. Степанида первый год с нетерпением ждала предложений, мечтая сыграть добрую благообразную бабушку, угощающую внуков домашним творожком, или активную пенсионерку, рассуждающую о пользе витаминов. На второй год ожидания она страшно обиделась на режиссеров, игнорирующих ее своим вниманием, а сейчас уже и вовсе забыла про фотографию, которая пылилась где-то в архивах киностудии. Но как только из полумрака коридора выступил известный ведущий и объявил, что ее выбрали, чтобы сниматься в рекламе порошка, Степанида поняла, что ее звездный час настал, душа ее возликовала, и теперь ей не терпелось отблагодарить душевную Груню и растрезвонить о своем триумфе вредным Глафире и Анфисе.