Безумная любовь для мага - Екатерина Гераскина

Сказала бы выметаться прямо сейчас? Да я сдох бы прямо тут, на месте не в силах оторваться от неё. Весь вечер мои мысли были заняты отнюдь не делом, а тем, как бы поскорее закончить этот вечер и овладеть ею. Возникла мысль, что я веду себя, как один из этих мерзких похотливых гадов. Но я постарался задвинуть её как можно глубже. Я подошел к Марине вплотную, убрал волосы с одного плеча и провёл кончиком носа по её нежной коже. Заметив, как ее тело отреагировало на мое присутствие и покрылось мурашками, я услышал, как участилось её дыхание. Другой рукой нежно провёл по локтю и взял её за запястье. Бокал в руке дрогнул, и я перехватил его, поставил на стоящий рядом небольшой стеклянный столик. Подняв ее руки, я положил их на холодное стекло и толкнул слегка вперёд, заставляя прогнуться. Как же она была возбуждающе прекрасна в своем подчинении мне.

Я снова провел руками по гладкой и нежной коже рук, дурея от ее покорности, направляясь к ключицам и разминая ее тонкую и изящную шею до тех пор, пока не услышал тихий стон. Затем спустился ниже, очертил её грудь, кромку короткого розового безобразия, аккуратно прикасаясь к её татуировке, словно заново рисуя каждый элемент великолепного узора. Нестерпимо захотелось прикоснуться к коже Марины, дотронуться языком до ее тела и почувствовать ее собственный аромат. Нежно прикоснулся губами к её выпирающим позвонкам, спустился короткими поцелуями к пояснице. Добрался руками до края её узкой юбки, и терпеть уже было просто выше моих сил. Повиновение этой женщины выбивало почву из-под ног, и я прикусил основание шеи. Марина вздрогнула, а я услышал, как по стеклу заскрежетали её когти. Это нехило меня завёло. Я развернул её к себе лицом и впился в сочные ярко-розовые губы, терзая их и кусая. Сжав ее ягодицы, я притиснул к себе, чтобы она почувствовала всю степень моей капитуляции перед ней. И чуть было сам не застонал от того, как она прижала меня. Хотел закинуть её ногу к себе, но чертова узкая юбка мешала. Я прорычал что-то нечленораздельное, не отрываясь от ее сочного и манящего рта. Затем поднял Марину, как хрупкую статуэтку, и, не размыкая наших губ, пошёл в сторону её спальни. Поставил около кровати и с трудом нашел скрытый замок на боку. Она положила свои изящные руки на мои нетерпеливые пальцы:

— Я сама. Подожди.

Марина сбросила с себя юбку настолько медленно и эротично, что у меня просто перекрыло дыхание. Я толкнул её на кровать, и она села, смотря на меня снизу вверх, затянутыми поволокой желания глазами. Пока я зависал от этого зрелища, Марина выдернула полы моей рубашки из брюк, одним резким движением вырвала ремень. А когда она расстёгивала пуговицы моей рубашки, думал, что умру от дикого желания обладать ею, но я терпел, продлевая свою агонию. Марина обвела острыми коготками каждую мышцу моего живота, дразня прикосновениями, и я хотел её до безумия. Если срочно я не окажусь в ней, то просто сдохну. Перехватив руки Марины, я толкнул вперёд, накрывая своим телом, и снова впился в женские губы, желая её, как воздух, как воду, как жизнь.

Кусал и рычал, и кажется, в данный момент я был больше зверем, чем человеком. Удлинившиеся зрачки Марины, заострившиеся скулы и мелькающие чешуйки на висках выдавали ее с головой. Она была потрясающая. Ее крики и стоны — лучшая музыка, что я когда-либо слышал. Как можно было обладать такой женщиной и делать с ней ужасные вещи? Я теперь мог понять Разина, который не собирался ее отдавать, а желал вымолить у нее прощение. Только он обломался. Никакого прощения и никого возращения. Она будет моей и только моей.

***

Марина

Я так была благодарна Зарецкому, что он не пустил Константина за мной, аж не передать словами. Дорога действительно далась тяжело. Самообладание трещало по швам. Казалось, ещё одно мгновение или движение супруга в мою сторону, и я просто взорвусь. Зарецкий словно услышал меня и преградил ему путь. Надеюсь, мой поспешный уход не показался бегством. Хотя к черту все эти условности, я в самом деле сбежала.

Я судорожно нажимала на кнопку лифта потому что чувствовала, что вот-вот меня накроет. Ворвавшись в собственную квартиру, я закрыла дверь как раз до того, как меня начало колотить. Я глубоко вдохнула и, досчитав до трех, медленно выдохнула воздух, комом вставший в горле. Затем постепенно вернула себе спокойствие и налила выпить, подошла к огромному окну. Наблюдения за ночными огнями всегда меня успокаивали. Я почувствовала его приближение, словно мы были связаны невидимой нитью. На каком-то подсознательном уровне я знала, что Зарецкий не устоит и придёт. Все мои условности, говорящие о том, что я не буду с этим мужчиной, летели в тартарары. Сейчас, как бы сложно было это признать, но мне нужен был он. Именно тот, который заставит меня забыть мои кошмары. Я не собиралась отказываться от его компании, а лишь хотела получить от этого вечера всё. В его руках и объятиях всегда было спокойно.

Я услышала, как зашелестела ткань его пиджака, как она с глухим шорохом упала на мягкий диван, как он закатывает рукава, как медленно, не таясь, словно хищник, подкрадывается ко мне со спины. Это будоражило меня, и заставляло закипать кровь в преддверии ночной феерии чувств и совместных стонов. Я сделала глубокий глоток, пытаясь остановить разбушевавшуюся фантазию. Он подошел и прижался к спине, сразу стало тепло, а потом откинул мои волосы в сторону и нежно дотронулся кончиком носа до шеи. Это движение заставило все волоски на моем теле встать дыбом. Возбуждение вспыхнуло в крови, тяжестью отдаваясь внизу живота. Зарецкий забрал из моей дрогнувшей руки бокал, ведь я уже была не в состоянии его держать. Маг не спрашивал, что хочу, как ему быть и готова ли я. В этот вечер он просто брал то, что хотел, то, что мы желали обоюдно. Не знаю, что искал он от нашей сегодняшней встречи, но я искала успокоение, тишину и защиту сильного мужчины. А дальше будь что будет.

Сама не заметила, как оказалась в собственной спальне, как он начал судорожно срывать с меня одежду. Пришлось остановить его руки и самой снять с себя юбку. Мои пальцы стали заметно подрагивать от напряжения, что я так явственно ощущала между нами. Я желала Зарецкого до безумия.

Дотронувшись до его кожи, я чуть не