Леонид Квасников. Разведчик эпохи атома и космоса - Анатолий Максимов

1963 год. Спутник: личное ознакомление разведчиков с американским первым обитаемым спутником, побывавшим в космосе.

1963–1967 годы. Амберлиты: технология изготовления ионообменных смол для производства твердого ракетного топлива и систем жизнеобеспечения космонавтов.

1965 год. Спецсмазки: образцы хладостойких смазок для гироскопов ракет НАТО и космических навигационных систем.

1966–1967 годы. Центрифуги: поиск и привлечение разработчика-изготовителя центрифуг для подготовки космонавтов и испытания космической техники.

1966 год. Имитатор солнца: добывание образцов специальных ламп для имитации «космического солнца» в земных условиях с целью испытания космической техники.

1966 год. Кондиционер: добывание комплектной документации для создания отечественных установок кондиционирования воздуха по жизнеобеспечению космонавтов и техники на стратегических бомбардировщиках (а также для атомных подводных лодок).

1966–1968 год. Термобаровлагокамеры: организация разработки, изготовления, испытания и скрытая доставка из-за рубежа камер (8, 17, 100 куб. м) для имитации условий глубокого вакуума на Земле с целью подготовки космонавтов и испытания оборудования жизнеобеспечения космических кораблей.

1967 год. Лазерный прицел: добывание образца криостата для лазерного прицела стыковочного узла космических кораблей-грузовиков с орбитальной станцией длительного обитания.

Это только некоторые примеры из семнадцати позиций разведзаданий. Причем собственные конструкторские разработки наших специалистов зачастую по своим параметрам опережали аналогичные работы зарубежных коллег. А «неофициальные» заказы за рубежом через возможности разведки помогали отечественным НИИ и промышленности сократить средства и время при реализации востребованных идей.

Справка. Так вот, о прямой экономии значительных средств. Это случилось с лазерным прицелом. Дело в том, что отечественные прицелы не давали нужной точности при стыковке и «грузовики» сгорали в атмосфере. Задача была решена в кратчайший срок. А экономия? Один запуск «грузовика» обходился в миллион рублей — это без груза, который он нес (в это время килограмм хлеба стоил 20 копеек, хорошая книга — 1 рубль, а автомобиль — 5000 рублей).

Отработанная еще при Квасникове система НТР эффективно работала в помощь отечественной космической программе и в последующих 70-80-х годах. И в Союз продолжали поступать газоанализаторы для производства твердых ракетных топлив, микропроцессоры для изготовления зеркал имитаторов солнца, безопасный спецтрубопровод для заправки ракет, технологии производства «ткани» скафандра для выхода в открытый космос и сверхтонких фотопленок для спутников-шпионов серии «Космос»…

Как это ни парадоксально, но компании стран-изготовите-лей спецоборудования и технологий для космоса по тайным заказам русских смогли развить новые направления в технологиях их проектирования и создания. Это — термобаровла-гокамеры, сверхтонкие фотопленки, композитные материалы для «ткани» скафандров на основе борных волокон…

Ветераны научно-технической разведки сокрушались по поводу того факта, что действенная, хорошо отмобилизованная, уникальная и универсальная «система НТР», детище идеолога и стратега НТР Леонида Квасникова, была «по просьбе американцев» и при участии псевдодемократов 90-х годов дезорганизована. А ведь «система» — это выстраданный поколениями разведчиков и внедренный в жизнь государственный институт безопасности страны — экономической, а значит, оборонной.

Среди ветеранов ходило весьма любопытное сравнение работы НТР с «троянским конем», который смог подключиться к «трубе промышленного шпионажа» компаний ведущих в индустриальном отношении стран — Японии, Франции, ФРГ, Израиля… И потому с удовлетворением цитировали оценку успехов советской НТР бывшего шефа французской разведки Мариона: «…в промышленно-индустриальном шпионаже у КГБ равных нет…»

Выступая перед коллегами, заслуженный ветеран, разведчик-ученый Леонид Романович Квасников особо отмечал, что запрещающие санкции Запада в ходе «экономической войны» якобы, по мнению американских политических кругов, служили для советской НТР «серьезной броней» от получения Востоком достижений науки и техники.

Идеолог и стратег НТР подчеркивал, что США и их союзники по непримиримой борьбе с Советской Россией в ходе «холодной войны» в лице КОКОМ якобы создали еще одну «стену секретности», за которую Восточному блоку невозможно проникнуть. Но ведь… проникли! И этим объясняется все, что было связано с успехами советской стороны в освоении научных и технических «богатств» Запада.

Единомышленник идеолога НТР и активный продолжатель его дела Владимир Барковский, историограф этого направления разведки и профессор кафедры разведки Краснознаменного института — «кузницы кадров», особо выделял правомерность и моральное оправдание Советского Союза и соцлагеря проникать в секреты научного и технического характера западных стран. Он говорил с трибуны и в узких беседах об особенностях в деятельности нашей НТР в послевоенных условиях, когда наша страна была объявлена «империей зла», доводил мысль о судьбоносной роли разведки до пафосного звучания: «Быть или не быть Отечеству?!» И его образное определение нашего противостояния НТР западной запрещающей организации КОКОМ звучало как призыв: «Если КОКОМ — это броня, то НТР — это снаряд!»

Леонид Квасников, его коллеги и последователи требовали совершенствовать эту «артиллерийскую» составляющую в работе разведки. Тем более что еще в предвоенные времена существовал обоснованный призыв-напоминание: «всемерно усиливать… органы разведки, если страна не хочет быть разгромленной капиталистическим окружением» (И.В. Сталин). И уже в наши дни речь шла о необходимости напряжения всех сил разведки, которая играет не последнюю роль в условиях «не быть разгромленными…», ибо «мы находимся на фронте, где нет перемирия и передышек, где борьба идет с довольно большим накалом… Воевать на таком фронте нелегко…» (Ю.В. Андропов, председатель КГБ и будущий глава Советского государства. 1978).

Еще в 60-80-е годы Леонид Квасников и его единомышленники с коллективом «энтузиастов от НТР» довели советское сопротивление КОКОМ до уровня, когда Запад вынужден был признать, что «у промышленного шпионажа Советов нет такой задачи, которую она не была в состоянии решить…»

(Примечание. Бытует такой то ли миф, то ли быль: в один из юбилейных дней в штаб-квартире ФБР США его сотрудники, как это принято при таких торжествах, восхваляли свои успехи в «борьбе с Советами». Президент Рейган, автор пресловутого ярлыка — «империя зла», якобы спросил собравшихся: «Вы молодцы, но почему их космический челнок „Буран“ так похож на наш „Шаттл“?»).

Слово о КОКОМ. «Действие равно противодействию» — этот известный закон физики получил реальное развитие в области государственных отношений на международной арене. Государственная политика Запада во главе с США и большая группа привлеченных стран, ее поддерживающих, встретили решительное неприятие этого «закона силы» в вопросах запретных санкций против стран Восточного блока.