Берсерк забытого клана. Стезя судьбы - Юрий Москаленко

Получилось столь же эффектно, насколько и небрежно. А если принять во внимание редкость и единичность данного артефакта, помноженное на безграничные возможности его обладателя, то мои действия получились в крайней степени безрассудными.

Сравнительная аналогия в мысли закралась, такая, например, как обезьяна, вплотную занявшаяся изучением активатора таймера атомной бомбы. Или африканского папуаса из какого-нибудь там Зимбабве. Хиппового такого, одетого в листья пальмы и ракушечные бусы, смотрящего прямё-ё-хонько в дуло заряженного и взведённого автомата Калашникова.

Но я-то — безусловно бесстрашный, как и невероятно отважный, красавчик! Отличаюсь от всех присутствующих, как щука от рыбы. Посему, я и бровью не повёл, мол — ну и что с того. На публику играю, раз уж воскреснуть сумел.

И тут выражение Моисея сменилось со слегка ошалелого на нормальное, как и должно быть у воскресшего, и боевой маг тоже уставился на скипетр.

— А я предупреждал тебя, Феликс Игоревич, о невероятной близости к открытию тайны Владыки Захребетья, — Сэр изрёк очевидную мудрость, считая себя минимум провидцем. — А ещё, — продолжил умничать Моисей, — я хорошо знаю, кто виновен в случившемся. Это Сэ…

— Не сейчас! — я предостерёг уважаемого мага от преждевременных заявлений. — Выводы хороши тогда, когда выстраиваются на холодную голову, — я блеснул присказкой одного из своих дедов.

Тут и Рафаэль вернулся из своих раздумий, и прекратил борьбу собственных противоречий тёмной сущности.

— Феликс, господа! Я не буду вдаваться в подробности относительно воли провидения, подарившего и исполнившего единственный шанс обретения сего Артефакта, — заговорил Варлод, изменив тональность согласно речи мудрого человека. — Но как ты, точнее вы, умудрились вернуться из-за границы жизни и смерти? — Рафаэль дал мне понять о том, что вовсе не верит в существование Рунных Вязей и артефактов, способных повернуть смерть вспять.

Тёмный заранее насторожился, наивно предполагая о правдивости моего ответа, чего я делать категорически не собираюсь. Не хватало мне раскрыть своих Египтян в набедренных одеждах. Точнее Элементалей, чьё существование давно позабыли в этом мире, а в моём и не предполагают о них. Это козырь, который я поберегу, но…

Но вот Моисей?

— Прошу всех, давайте об конкретике чудес поговорим не сейчас, — мне пришлось толкнуть его в бок, предупреждая начало красочных откровений о нашем невероятном спасении.

Друзья прониклись моей настойчивой просьбой и выдохнули, образно выражаясь. Расспросов не последовало, хотя стойкое желание услышать повествование о наших приключениях есть у каждого.

— Дайте поесть, а? — я скорчил в меру страдальческое выражение, с поправкой на поведение проголодавшегося волка. — Девушки, и про шевелюру не забываем! — я ткнул парочку раз в свои волосы указательным пальцем, а для более полного доведения сути проблемы накрутил солидный локон на манер бигуди, чем вызвал улыбки у дам.

При этом, я небрежно сунул Скипетр подмышку, как тубус с чертёжным ватманом, и только тогда огляделся. Коротенькое визуальное знакомство с окружением привело меня к единственному и безусловному умозаключению — мы абсолютно точно находимся не в Верхнем Ляпине.

— Пойдёмте, — Скарлет грациозно задрала носик, став полнейшей копией Полины Николаевны, что мне очень понравилось, ведь я и правда соскучился по всем, а может и попрощался, в порывах панических мыслей, гуляя в Лабиринте Потерянных Душ. — В большом зале замка, — продолжила сибирская или таёжная Амазонка. — Как раз готовится поминальный ужин, — долбанула она заключением, словно резанула серпом по известному месту.

Строптивая врединка упомянула о Замке, что проясняет ситуацию с нашим географическим положением. Мы, с большей долей вероятности, находимся в Северном из доступных и знакомых мне Замков, принадлежащем Сквайрам Бейли. И это хорошо.

Я направился вслед за Скарлет возглавившей поминальную колонну, предвкушая скорое насыщение, что и произошло.

Нормально поужинав в абсолютной тишине, мы перекочевали в малый трапезный зал для чайной церемонии.

Однако, все желающие, например я, да и вообще все, пренебрегли чаем и превратили скромный зал в откровенную бухачечную. Вполне понятно, по какой причине я с Моисеем предался неконтролируемым возлияниям горячительных.

А остальные? Ну-у-у… Их тоже можно понять. Правда кх-м-м… Сивый и Барри отчего-то не стали налегать на крепкое, став негласными сторожами всеобщего покоя, жёстко контролируя все входы и выходы помещения.

Вопрос возник к финалу прощания с погребёнными, точнее с сожжёнными. А вопрос совершенно банальный — почему Ксения с девчатами накидались? Ксения, кстати, сильнее всех нагваздалась, слегка опередив Скарлет в этом чемпионате.

С решением и ответом на сложнейшую задачу из жизненного сборника девичьих уравнений психоэмоциональных состояний, можно запросто любую голову заклинить. У них ведь, по преданиям бывалых мужиков, его нет, мозга-то, а существуют лишь только одни эмоции. А в моём состоянии… Мда… так и вовсе такие насилия над собой — про-ти-во-по-ка-за-ны!

— У девок мозга нет — одни эмоции, вот пойду к себе и разрыдаюсь, — пробормотал я, точнее пробубнил под нос короткую выдержку из умственных изысканий.

Как бы то ни было, но уже ближе к финалу пьянки все осмелели и тупо вымели надоедливые крупицы самоконтроля из серого наполнителя головы.

Совершенно предсказуемо стартанула лавина вопросов, сопряжённых с приставаниями о всех-всех подробностях моих с Моисеем приключений. И обязательно тернистых, и невероятно опасных, произошедших в темноте и сырости Лабиринтов Акрополя.

Так как я тоже потерял важнейший элемент тормозной системы ума, а именно трезвость, то Остапа обязательно понесёт. Рано или поздно.

Однако, я, несмотря ни на что, уверен в своей абсолютной адекватности. Да и вывод для себя я сделал гениальный — все люди так считают, находясь в аналогичных ситуациях, сопряжёнными с неконтролируемыми возлияниями.

— Упс-с! Бли-н, — я в очередной раз уронил рюмку на пол, попросту поставив её мимо столешницы.

Благо Борислав, Барри, вовремя прозондировал эту оказию с моей разболтанной координацией, и заменил стекло на серебро.

Но я успел-таки помножить на минус две или три рюмки, теперь весело хрустящие осколками под ногами.

— Датчики мозгов барахлят, — я предпринял отчаянную попытку оправдаться. — Зрение, осязание, слух и вестю… вестиблю… Ть-фу ты, язык слегка заплетается, — поморщился я. — Вес-ти-бу-ля-р-ный аппарат!

— Э-э, Феликс, а разве в вестибюлях есть какие-то аппараты? — высочество Иван обернулся на закрытую дверь и наморщил лоб, отразив на нём движения и потуги всех извилин, отвечающих за память.

— Не-е… — я замотал головой. — Высоч-во, эт-то такой аппарат в человеках, за вертикабельность с горизонтабильностью отвечающий! — выдал я пояснение, сильно успокоив Годунова младшего. — Он помогает шаткость с валкостью снизить.