Электричка в Буслаевку. Книга 2 - Владимир Анатольевич Тимофеев

рептилий. Мычание, рёв, истошные вопли, кто-то лезет на верхнюю палубу, цепляется за поручни и надстройки, но не удерживается и скатывается вниз, прямо в «кипящую» воду. Лейка с Кузьмой гребут изо всех сил, стараясь как можно дальше уйти от тонущего корабля. Чекан делает то же самое. Наконец судно полностью ложится на борт, а потом просто переламывается пополам.

Всё. Кончено.

На месте крушения только обломки.

Драконов не видно. Не видно и никого из людей.

Чешуйчатые утолили свой голод сполна. В том числе и сотворившим его колдуном.

Что ж, туда ему и дорога.

А Фрол… нет, думать сейчас о нём не хочу. Потери будем считать, когда доплывём. После. Когда всё устаканится. Иначе я просто сорвусь…

— Держи!

Гиляй кинул Ларисе обрывок верёвки. Хотя драконы и перекусили наш «буксировочный трос», но теперь, чтобы соединить лодки, хватало и половины длины. Оба судёнышка уже отплыли от места крушения и двигались практически рядом. До берега оставалось меньше ста метров, столько же до моста и до защитного коридора. Вся разница, что к последнему надо было грести против течения.

И мы, конечно, гребли, никто не отлынивал.

Лейка заняла место погибшего Фрола, и пусть у неё получалось хуже — всё-таки дама, а весло ой какое тяжелое — но лучше уж так, чем просто сидеть на банке, надеясь, что проблему решат другие, а она со своей уже справилась. Причём, справилась на отлично. Утопила нукерский корабль со всем экипажем, после чего, судя по еле светящейся ауре, магических сил у девушки почти не осталось. Если и хватит, то лишь на одно колдовство, не самое сложное и продержится оно, скорее всего, недолго.

Эх, если бы мы плыли с ней в одной лодке, я бы сумел восстановить её магический потенциал. Однако, увы. Для передачи «волшебной» энергии требовался тактильный контакт. Поэтому всё, что я мог сделать для Лейки — это просто поддерживать её силы и снимать быстро накапливающуюся усталость импульсами «лечебной» магии. Их, кстати, получали и остальные. Кузьма, Хэм, Гиляй. Последний давно уже бросилрулить и, как и Лариса, использовал кормовое весло в качестве основного рабочего.

А вот мне весла не досталось. Я грёб обычной доской. Видимо, это был обломок одного из щитов, прикрывавших борт утонувшего судна. Течение вынесло его на наш курс, когда мы уже развернулись к берегу.

Трижды я пытался магичить с воздухом и трижды терпел неудачу. Поднимавшийся ветер не мог повернуть воды реки вспять, а когда он усиливался, обе лодки начинали сильно раскачиваться, грести становилось труднее, и скорость, вместо того, чтобы расти, наоборот, падала.

Надежда оставалась только на то, что на берег мы высадимся до железки и чуть пораньше, чем туда доберётся противник. Пробиваться сквозь вражеский строй придётся что так, что эдак, но если всё выгорит, драться будем не поодиночке, а вместе, и, чтобы добежать до защитного коридора, не понадобится огибать береговые опоры моста и перебираться через высокую насыпь.

Сейчас это приходилось делать нукерам — они ожидали нас на другой стороне железной дороги, но, поняв, что мы движемся гораздо быстрее, толпой рванули от берега. Часть их уже преодолела насыпь, но, к нашему счастью, путевой переход был достаточно далеко от воды, поэтому, хоть кожаные и неслись во всю прыть, к нашей высадке они явно не успевали.

Мы же гребли и гребли.

Быстро приближающийся берег уже не казался враждебным. Нам оставалось сделать какие-то три десятка гребков, в метрах это не больше полста, потом ещё столько же по песку и — вот она, призрачная граница, за которой нукерам нас не достать…

Увы, надежды оказались напрасными.

Всё изменилось за считанные секунды.

— Поезд! — отчаянно выкрикнул гребущий по левому борту Сан Саныч.

Со стороны моста послышался грохочущий звук движущегося состава.

Я повернул голову и едва не выматерился, так вдруг стало обидно.

Вроде бы всё складывалось, и вот на тебе, получите и распишитесь! Я ведь уже забыл про этот треклятый поезд. Он так хорошо стоял на мосту, стоял бы и дальше. Какого лешего его сюда понесло?!

Состав с лязгом остановился. Из вагонов горохом посыпались кожаные. Одни скатывались с высокой насыпи кувырком, другие съезжали на брюхе, третьи пытались бежать, летели, кто внизголовой, кто ногами вперёд, и, тем не менее, все они, достигнув подножия, быстро приходили в себя (магия, однозначно!) и столь же быстро выстраивались по кромке воды. Мечи наголо, «тюбетейки» набок. Настоящая «кавалерия из-за холмов», жаль только — не наша.

Считать их я даже не пробовал. Примерное количество — дохрена. Они попросту не дадут нам выйти на берег, а уж добраться до спасительного коридора — об этом и говорить не стоит. Задавят массой и тупо прикончат, без вариантов.

А мы продолжали грести. В ускоренном темпе, сосредоточенно, молча, сдирая ладони в кровь, не обращая внимания на льющий ручьём пот, вновь ускорившееся течение и летящие прямо в лицо брызги воды, обильно взметающиеся под ударами волн о лодочные носы и борта…

Времени, чтобы что-то придумать, просто не оставалось.

Не оставалось до той поры, пока…

Это было как озарение, как удар током, как вспышка молнии.

Не нужная больше доска полетела в сторону.

— Лара, дорожку!

Лариса поняла меня с полуслова.

Между нашими лодками вытянулась полоса льда.

Я отчетливо видел, что на неё ушли последние силы колдуньи, и поддерживать эту «дорогу жизни» Лейка могла не больше пяти секунд — аура девушки едва теплилась.

— Хэм, пригнись!

Чекан успел уклониться в самый последний момент. Я лишь чудом его не задел, перепрыгивая на корму, а затем на лёд.

Мой вес ледяная дорожка выдержала.

Она затрещала только на пятом шаге.

И тогда я просто нырнул вперёд, проскользив последние метры на животе, ощущая всем телом, как лёд подо мной уже начинает разламываться.

В протянутую Ларой руку я вцепился, словно в спасительную соломинку.

Ещё один удар током.

Лейка шатнулась, вздрогнула, но всё-таки выдержала и руку не отпустила.

Мощный поток энергии потёк от меня к ней, сметая неведомо кем поставленные преграды, ломая магические ограничители.

Ледяная опора снова окрепла, но подниматься на ноги я не спешил.

Вместе с силой Лариса впитывала сейчас мои идеи и мысли, принимая их как свои и сразу же воплощая в жизнь, не задумываясь о последствиях. Глаза девушки подёрнулись призрачной поволокой, зрачки исчезли, превратившись в горящие ослепительно-белым огнём провалы в иные Вселенные.

«К берегу… в коридор… заморозить… всё… к бениной бабушке…»

Мой замысел обретал реальные очертания.

Река под нашими лодками промёрзла на