Обрученные затмением - Анастасия Маркова

– Ты выросла у нас такой умницей, – его глаза светились отеческой любовью. – Когда только успела? Уезжала еще совсем крохой, а вернулась сильной и самостоятельной девушкой. Я думал, проблем с тобой не оберусь по возвращении. А вышло наоборот… – он испустил тяжелый вздох и опустил голову.

– В чем дело? – беспокойство стремительно росло в моей груди.

– Ни в чем. Просто очень горжусь тобой. Видела, как вытянулись лица у Хизера и Форестера-старшего после твоего оборота? Они были уверены, что ты не способна к нему. А ты взяла и утерла им носы! – на удивление словоохотливый сегодня глава семьи довольно усмехнулся. – Как только додумались до такого?

– Может, им кто-то внушил мою неспособность к обороту? – осторожно намекнула на сестру, еще не решив, стоит ли отцу рассказывать всю правду.

– Мия? – он смотрел на меня в упор, ждал ответа или хотя бы кивка и вернулся к старой теме, когда я принялась изображать молчаливую статую: – В котором часу поедешь в Дулут?

– Выпроваживаешь? Зачем?

Отец снова тяжело вздохнул и провел рукой по волосам.

– Собираюсь поговорить с Мией. Один на один. Без свидетелей. Только тихо и мирно на этот раз не получится. У меня не осталось терпения выносить ее выходки. Не понимаю, что происходит с этой девчонкой. Совсем от рук отбилась. А главное, когда успела превратиться в монстра? Как низко нужно пасть, чтобы собственную сестру настойкой сокирки травить?! – воскликнул отец, а потом еле слышно произнес: – Впрочем, я сам во всем виноват…

– Ты? – огорошено прошептала я.

– После того ужасного дня у меня почти ничего не осталось от прежней счастливой жизни. Все перевернулось с ног на голову. Тебя я отослал в Тампу к старым знакомым. Кейт лежала в коме, при этом врачи не давали утешительных прогнозов. Дом опустел, семья распалась, а виновник всех бед продолжал разгуливать на свободе. Мия стала моим единственным лучиком света. Она всегда была рядом. В любой день, что бы ни случилось, рядом… Хотя твоей сестре тоже немало досталось, ведь часть хлопот по хозяйству и забот о Кейт легли на ее детские плечи. К шестнадцати годам Мия научилась стирать, готовить, убирать…

– Почему было не нанять домработницу? – озадаченно поинтересовалась я.

– Не представляешь, сколько их перебывало у нас, – отец покачал головой. – Но твоя сестра не хотела видеть здесь посторонних. В итоге взвалила все на себя. Именно тогда с ней и начали происходить эти странности…

– Какие? – подначила папу продолжить рассказ, когда в кухне повисло молчание.

Он заварил себе чай, сел за стол и только затем произнес:

– Из-за неспособности к обороту Мия стала замыкаться в себе, часто плакать, говорить, что ее постигнет участь тети Саманты, что она умрет одинокой и никому не нужной, а ей так хочется иметь семью, детей… Первое время помогали наши длительные беседы. Затем, что ни день, то слезы, истерики… Я не знал, как успокоить Мию, и не придумал ничего лучше, чем баловать подарками. В итоге не заметил, как начал потакать всем ее прихотям. Я сам распустил Мию, заставил поверить, что она центр Вселенной, а теперь не представляю, как все исправить.

В воздухе вновь повисла тишина. Папа потягивал травяной чай, а я переваривала услышанное.

В какой-то момент мне захотелось поделиться мыслями:

– Не пробудись у Мии волчица, она запросто могла бы уехать в ту же Тампу и создать там семью. Конечно, ей навсегда был бы заказан путь в Эмбаррасс, запрещено любое общение с членами клана, но жизнь на этом не закончилась бы. Уверена, мы бы продолжили поддерживать с ней связь. На дворе все-таки двадцать первый век.

– Конечно, продолжили бы! Выход обязательно нашелся бы. В крайнем случае я бы внес изменения в закон, касающийся неспособных к обороту, – эти слова лишний раз доказывали, на что отец готов был пойти ради нас, своих детей.

– Не знаешь, кто вбил Мии в голову чепуху об одиночестве? Может, тетя Саманта?

– Без понятия, – пожал он плечами и взял печенье из вазочки. – Они, конечно, проводят вместе немало времени, но не думаю, что это она. Твоя тетя сама захотела остаться в резервации. Ей никто не запрещал покинуть Эмбаррасс и зажить другой жизнью.

– Ты прав, – прошептала я с натянутой улыбкой, согласившись с ним только на словах, и в один глоток осушила содержимое чашки. – Папа, ты правда считаешь, что Эллиот достоин быть главой клана?

– Поговорим об этом в другом месте, – он поднялся из-за стола и жестом указал на выход. – Между прочим, у меня тоже имеются вопросы, которые я хотел бы задать тебе с глазу на глаз.

Сердце в тот же миг бешено заколотилось в груди. Учащенный пульс неприятным покалыванием отдавался даже в кончиках пальцев. От волнения сильно пересохло в горле, словно я несколько часов подряд провела под палящим солнцем.

У меня не было сомнений, о чем, вернее, о ком, отец собирался поговорить со мной. Только что ему ответить, правду или ложь?

– Возникли сомнения насчет Эллиота? – поинтересовался папа, едва закрыл за мной дверь рабочего кабинета.

Я удобно расположилась в мягком кресле, сцепила пальцы в замок и только затем произнесла:

– Мне не понравилось его поведение в пещере. Если бы ты не вмешался, произошел бы конфликт. Между прочим, по его вине.

– Согласен. Эллиот перегнул палку, – папа сел за стол и впился в меня пронзительным взглядом. – Но, повторюсь, никого более достойного на роль главы клана я пока не вижу.

Внутри поднялась волна недовольства и начала камушек за камушком возводить между мной и отцом незримую стену. А ведь мы ее только разрушили…

– Хочешь сказать, у меня нет выбора? Тогда я лучше останусь одна, чем выйду замуж за этого напыщенного индюка.

– Лия! – укоризненно воскликнул хозяин кабинета, призывая меня замолчать, но я решила закончить.

– На дворе век технологий и свободных отношений, а манаро застряли в каком-то средневековье. Их взгляды на жизнь устарели.

– К чему ты клонишь?

– Посмотри на полукровок. Они развиваются, шагают в будущее в ногу со временем. Не живут в закрытой резервации, словно изгои и отшельники. Да, мы являемся носителями чистой крови, – выпалила скороговоркой, когда отец открыл рот, собираясь возразить. – Только что из этого? Полукровок уже вдвое больше, чем нас. Их численность растет день ото дня, чего не скажешь о нас. Манаро стремительно вырождаются. Не отрицай этого. Мне известно, что из двоих детей в семье все чаще только один способен к обороту. К чему мы в итоге придем через двести лет? Вымрем точно мамонты?

В кабинете воцарилась тишина. Отец хмурил брови и озабоченно вглядывался в мое лицо, тем временем как его частое дыхание громом отдавалось у меня в ушах.

– Откуда у тебя такие сведения? – требовательно спросил глава семьи.

– Подслушала на днях телефонный разговор маминой сиделки с ее подругой… Папа, прошу, не обижайся. Я люблю тебя и не хочу принижать твоих заслуг перед кланом, но ты и сам должен признать, что манаро нуждаются в переменах. А еще в сильном и прозорливом главе. Смит, конечно, сильный, хитрый, только недальновидный. Ничего, кроме войны, клану он не принесет. Или ты хочешь именно этого?