Путь Чести (Третья жизнь Архимага) - Иван Николаевич Щукин

А ещё ниже висели небольшие листочки, с нарисованными от руки портретами этих самых воришек, и кратким описанием примет.

Друзья моего веселья не поняли и не поддержали. Для них такие «розыскные листы» были в порядке вещей. Хорошо хоть вопросы задавать не стали. А то снова пришлось бы что-то придумывать и выкручиваться. Но они спешили — впереди как раз показались те самые торговые ряды и места досуга для богачей.

И людей тут было — тьма! Причём не только праздношатающихся, как мы, но и постоянных обитателей этих мест; продавцы всяческих сувенирных мелочей, музыканты, которые с интервалом метров в пятьдесят лабали на различных инструментах, художники, скульпторы и прочее… Шум стоял такой, что разговаривать друг с другом можно было только приблизившись вплотную. Да ещё и толкались все постоянно. И да, в таких условиях воришки могли творить всё что угодно! К счастью, за нашими карманами и кошельками приглядывали идущие сзади Егор с Эльзой. Да и охрана не дремала, изредка убирая с дороги зазевавшихся пешеходов.

Но моим друзьям вся эта суета нравилась. Они улыбались, громко перешучивались, внося свою толику в общий шумовой фон, и шустро перебегали от одного прилавка к другому, разглядывая, кажется, всё подряд.

Всё это напоминало мне родные морские курорты. Разве что пьяных людей в трусах не было.

А ещё я вначале не понял, где именно Василиса собиралась покупать одежду. Но оказалось, что до приличных магазинов, лавок и ателье надо пройти сквозь весь этот хаос километра два-три.

Минут на десять мы задержались у местного портретиста. Витослав захотел подарить Киске её изображение.

Крепкий молодой парень, в котором, судя по внешнему виду, сроду не заподозришь художественные таланты, быстро черкал что-то карандашом, на небольшом листке бумаге. При этом на «модель» практически не смотрел. Закончив, он с гордостью отдал портрет Ханне, и почему-то, втянул голову в плечи.

Такое поведение художника стало понятно после того, как мы взглянули на созданный им «шедевр». Уж не знаю, где он учился рисовать, но то, что получилось на Киску не походило совершенно. Да и вообще на человека. Ханна даже дар речи потеряла на время. Зато мы все, включая даже охранников, от души посмеялись.

Большаков же без вопросов расплатился, выхватил у Киски листок и спрятал в карман. Сказал, что повесит у себя в комнате, чем вызвал очередной приступ смеха.

Уже отойдя от художника, который остался доволен тем, что его мало того что не побили, но даже и заплатили, я со смехом произнёс:

— Надо бы найти того, кто тех воришек на входе рисовал. У него явно побольше таланта. Хотя такой человек однозначно постоянно занят.

— Почему? — не понял меня Витослав.

— Так воришек много, — улыбнулся я. — А нормальный портрет нарисовать — дело небыстрое. Это вам не фо…

Я сбился на полуслове и резко остановился, из-за чего в меня даже кто-то врезался.

Вот оно! Вот тот бизнес, который сможет меня озолотить! Чёрт! Как же я раньше не додумался?!

Нужно изобрести фотоаппарат и открыть фотомастерскую! Главное вспомнить, как работали самые первые фотики. Когда-то я об этом читал… Ну да медитация мне в помощь!

Глава 8

В антикварном магазине: — А вы даете гарантию, что эта картина — подлинная?— Конечно. Гарантия — две недели!

Анекдот

— Эй, Марк! Ты чего? — вывел меня из ступора голос Витослава.

— Нормально. Всё нормально! — улыбнулся я. И пояснил: — Просто идея в голову пришла хорошая.

— А если бы плохая пришла, то наверно вообще помер, — проворчала Василиса. И добавила мягче: — Ты нас так не пугай.

— Хорошо, — кивнул я и закрутил головой в поисках Михалёва. Он стоял в паре метрах справа и внимательно вглядывался в прохожих. Хм. Похоже в младшей ветви рода Дёминых и правда готовят хороших телохранителей.

— Пойдем, что ли? — спросил Большаков.

— Сейчас, минутку, — попросил я, и окликнул старшего телохранителя: — Десятник!

— Да, боярич? — вытянулся он.

— Тот художник, что Ханну рисовал. Вернись к нему и расспроси. Меня интересует, много ли он зарабатывает. Хочет ли получать больше. Ещё узнай, где его можно найти. Ну и вообще постарайся разузнать о нём побольше. Что за человек. Как живет…

— Всё понял, боярич! — кивнул Михалёв. — Сделаю.

— Подожди, — остановил я его. — Тебя как зовут-то?

— Сергей.

Сергей… Сразу в голову пришли мысли о тех ушлепках, что убивали Маркуса. И подумалось, а не пришло ли время поквитаться? Сила есть. Верные люди — тоже. По крайней мере — парочка точно. А тому же Михалёву можно поручить разузнать всё об убийцах. Он, вроде, смышлёный. Или с Сильновым поговорить?

— Марк, а зачем тебе тот художник? — поинтересовалась Киска.

— Понравилось как рисует, — с серьёзным лицом пожал плечами я. — Вот думаю ему побольше портретов заказать.

— Да ну тебя, — фыркнула Ханна. — Пойдемте уже по магазинам…

Дальнейший променад мне запомнился слабо. Все мысли вертелись о фотоаппарате. Пытался вспомнить, что в нём к чему. Но, кроме того, что там задействована какая-то химическая реакция, ничего в голову не приходило. Пластины ещё какие-то были. На них то ли серебро наносили, то ли не серебро. В общем, как вернусь домой — надо попробовать освежить память в состоянии медитации.

Из-за своей задумчивости я позволил Василисе и Ханне подобрать мне одежду для выхода в свет. Выбрали они что-то среднее между костюмом и мундиром. Тёмно-синего цвета. И, надо сказать, Маркусу он очень шёл.

Витослава обрядили почти аналогично. Зато сами девушки перемеряли, наверно, с сотню различных платьев. И им было абсолютно не лень постоянно переодеваться.

В итоге Большаков сильно заскучал, а я и так пребывал в задумчивости. Василиса заметила наше состояние и сжалилась. Посоветовала пока дойти до касс и купить билеты в театр. Я лишь автоматически кивнул.