Мрак над Джексонвиллем - Брижит Обер

— Предупреждаю — зрелище не из приятных.

— Показывайте, — сдерживая дыхание, ответил Марвин. Внезапно перед ним оказалось изуродованное лицо Сибиллы Дженингс с вырванной щекой и пустой глазницей. Простыня опустилась ниже, и он увидел остальное. Раскромсанное тело, изорванные внутренности, обломки конечностей с торчащими из них костями… Хейс почувствовал, как у него обмякли ноги. Старый прохиндей неплохо провел его своими чашечками кофе и патриаршим видом. Он заставил себя дышать глубже, потом повернулся к шерифу:

— Пока ничего мне не объясняйте, сначала я хотел бы просмотреть отчеты.

Уилкокс в сердцах задвинул ящик на место:

— Таких еще трое, в том числе внештатный сотрудник полиции. Не хотите взглянуть?

— Ладно, только после завтрака, идет?

Уилкокс повернулся к Стэну:

— Спасибо, Стэн; до скорого.

— Надеюсь, не слишком скорого, — закрывая дверь, пробурчал Стэн — ему не терпелось поиграть на компьютере.

Они снова оказались на улице, и Хейс с наслаждением вдохнул густой аромат жасмина. Потом повернулся к Уилкоксу:

— Четыре трупа за семьдесят два часа, так? Я полагал, что речь идет о трех убийствах.

— Ну да, вчера так и было. И все трупы в жутком виде.

— И никакой паники в городе?

— По правде говоря, мы постарались пока по мере возможности не разглашать происшедшее. Это началось в пятницу, а сейчас еще только понедельник. Двое из погибших — холостяки, родственников у них нет. Я просто не стал трубить об их гибели. А что до девочки, которую вы видели, так родителям я сказал, будто тело отправили на экспертизу в Альбукерк и что я вызвал ФБР. То же сказал и мужу последней жертвы. Никакой связи между убийствами никто не заметил. Чарли Хоумер, муж одной из жертв, считает, что жену ухайдакал один из любовников. А родители девочки полагают, что ее убил из ревности кто-то из поклонников. К тому же завтра праздник. Поэтому мысли у всех заняты прежде всего сосисками. Но разумеется, вряд ли мне долго удастся скрывать правду.

— Понятно.

«Четыре трупа в такой деревне — этакого долго не утаишь; старый шериф с лицом индейского вождя сильно рискует в один прекрасный момент наткнуться в своей конторе на разъяренную толпу», — покачав головой, подумал Марвин.

— Мэру следовало бы днями и ночами сидеть у вас в конторе…

— Не выйдет, он засел где-то в Юте; поехал хоронить мать, а заодно и отдохнуть. Мы никак не можем с ним связаться.

— А пресса?

— Какая пресса? Местная ежедневная газета сдохла пять лет назад, когда Эд Гарсиа — главный редактор и вся редакция в одном лице — прикрыл лавочку и уехал в Росвелл работать наборщиком. Разве что кто-то из иногородних газетчиков позвонит. Но сейчас вся страна следит за событиями в Фармингтоне — там взбунтовался квартал чикано и вся полиция поставлена на ноги. Ну что — впору уже при въезде в город плакат вывешивать: «Подыхайте в Джексонвилле!» — да?

— Пожалуй, вы заслуживаете большего, нежели вторичное переизбрание на пост шерифа, — с утонченной вежливостью заметил Хейс.

Вернувшись в участок, они застали там коллегу Марвина.

— Знакомьтесь: федеральный агент Сэм Вестертон… — весьма церемонно объявил Хейс.

Рост — где-то метр семьдесят два. Рыжие волосы коротко подстрижены, полное динамизма энергичное лицо чуть смягчают огромные синие глаза, внося нотку чувственности. Опытным взглядом окинув агента, Уилкокс про себя отметил, что грудь у нее просто великолепна.

— Саманта, — продолжил Хейс, — это шериф Уилкокс, глава местной полиции.

— Рада познакомиться, — звонким мелодичным голосом ответила инспектор Вестертон.

— Жаль, что мы встретились при столь печальных обстоятельствах, — галантно заметил Уилкокс, и девушка вежливо улыбнулась.

Пять минут спустя оба федеральных агента с головой ушли в изучение документов по делу.

Вернувшись в Джексонвилль, Льюис решил первым делом зайти к Уилкоксу. Медленно, ощущая себя дряхлым стариком, поднялся по ступенькам полицейского участка. Визит к Вонгу окончательно выбил его из колеи.

Уилкокс был не один: в конторе сидели огромный негр и соблазнительная рыжеволосая женщина.

— А, Льюис, очень кстати! Это — агенты Федерального бюро Хейс и Вестертон. Они приехали нам помочь. В северной части Техаса, похоже, была совершена серия таких же убийств. Вполне вероятно, что преступники перешли границу штата и обосновались здесь.

Льюис рухнул на стул. Сколько ему еще осталось? Месяц? Два? Может быть, даже меньше. Он тупо повторил:

— Серия убийств?

— В округе Амарильо неподалеку от заброшенной фермы обнаружили груду изувеченных трупов. По меньшей мере десяток. Судя по отпечаткам зубов, можно предположить, что это пропавшая три года назад группа путешествовавших автостопом парней, склонных к гомосексуализму, — пояснила агент Вестертон; голос у нее был приятный.

«И как это женщина может заниматься такой работенкой», — подумал Льюис, внимательно ее разглядывая: прямой нос, полные губы, лучезарная улыбка. Поскольку он никак не отреагировал на сказанное, агент Вестертон нетерпеливо встряхнула копной рыжих волос, и Льюису пришлось поднатужиться, выдавливая из себя слово за словом:

— У нас тут автостопом никто не путешествует и пострадали лица обоих полов.

— Верно замечено; я тоже не склонен думать, что речь идет о том же убийце или убийцах, — вклинился в разговор Хейс, — но не стоит пренебрегать никакими версиями.

Уилкокс, нервно крутя в толстых пальцах авторучку, сказал:

— Нынче ночью еще одного привезли…

Льюис кивнул, думая совсем о другом. Его мучило странное ощущение: будто внутри тела у него ползают какие-то существа. Под кожей пробегают мурашки, в кишках что-то копошится. Уилкокс продолжал:

— На этот раз им попался Бен. Трудно понять как, но попался. Мне бы хотелось, чтобы вы взглянули на тело, и я попросил Стэна приготовить его. Льюис, вы меня слышите?

Слышите — не слышите, нет, я тебя не слышу, я сейчас сдохну, внутри меня что-то ползает.

— Похоже, вы нездоровы, доктор, — мягко заметил Хейс, — хотите стакан воды?

— Да, спасибо, — ответил Льюис.

Ползает. Копошится. Он ясно ощущал, как под кожей что-то бегает. Что-то с лапками. В горле. Ползет вверх, выползает в рот и… Хейс протянул стакан воды, Льюис с жадностью принялся пить. Вода показалась безвкусной, но благодаря ей удалось по меньшей мере протолкнуть эту штуку внутрь пищевода. Он просто завыть был готов. Но вместо этого встал и какой-то неестественной походкой направился к двери:

— Пойду посмотрю Бена Картера. Пока.

Как только он вышел, Хейс повернулся к Уилкоксу: