Хозяйка колодца - Татьяна Корсакова

Наверное, это был мудрый совет, но Марьяна не хотела забывать. Она хотела знать правду, какой бы та ни была.

Возможно, депрессия. Возможно, даже алкоголь. Но не наркотики! Кто угодно, но только не Лена!

– Загляните к следователю, – сказал врач на прощание. – В колодце рядом с телом вашей сестры нашли украшение.

На обшарпанном столе следователя серебряная рыбка казалась чем-то чужеродным. Поблекли чешуйки, поникли плавники, а глаз-хрусталик смотрел на Марьяну с тоскливым укором.

– Забавная вещица. Сошла бы за наживку, – сказал тогда следователь. – Жаль, цепочка порвалась, нужно будет паять.

Ему она тоже пыталась объяснить, растолковать, что самоубийство исключено, что Лена не могла…

– Допускаю, – следователь слушал ее очень внимательно, кивал в такт каждому сказанному слову. – Допускаю, что не самоубийство. Несчастный случай, да? – он смотрел на Марьяну с жалостью и легким раздражением.

– Цепочка порвана. – Серебряная рыбка, похожая на наживку, одобрительно вильнула плавником. Или это из-за набежавшей слезы?..

– Зацепилась за что-нибудь при падении, порвалась. Сходите к ювелиру, пусть починит. Вещица красивая, увесистая такая. Наверное, дорогая.

…Родители погибли, когда Марьяна перешла на шестой курс. Их машина вылетела на встречную полосу. В крови отца обнаружили высокое содержание алкоголя. На сей раз речь о самоубийстве никто не вел. Несчастный случай, непоправимая утрата – так написали в некрологе. Отец хотел уйти и в своем подлом, не имеющем оправдания эгоизме забрал с собой маму…

На принятие решения у Марьяны оставался целый год. Ей нужно знать, как погибла сестра, важно понять, чем и как она жила. А Правобережной сельской больнице требовался врач. Марьяна отвела себе год на поиски ответов. Тогда ей казалось, что это просто, достаточно только поселиться в самом центре заброшенного сада, рядом с тем треклятым колодцем. Стоит только найти очевидцев и задать им правильные вопросы.

Какой же глупой, какой непрозорливой она была! Ее дальновидности и здравого смысла хватило лишь на то, чтобы взять мамину фамилию и с большой выгодой продать дачу на Левом берегу залетному миллионеру. Жизнь внесла свои коррективы, завертела, закружила в хороводе нескончаемых забот и проблем. Жизнь настоятельно требовала, чтобы она была врачом и не была частным детективом. Жизнь прятала от нее свидетелей, набрасывала пелену забвения на то, что Марьяна пыталась помнить вот уже семь лет. И только сейчас, когда отведенный ею самой для себя срок подошел к концу, в окружающей Марьяну темноте что-то забрезжило. Это «что-то» было странным, с щекочущим затылок холодным дыханием, с запахом тины и столетней, покрывшейся корой рыбы, с непонятными чертежами с изображением рыбы на графском экслибрисе, с призраком Лены на краю старого колодца…

Когда Морган предложил ей помощь, Марьяна по старой своей привычке хотела отказаться, но это странное «что-то» заставило ее согласиться. Есть вещи, с которыми не справиться в одиночку. Ей нужны помощники. И нет ничего плохого в том, что она будет использовать их вслепую.

По дороге к дому Яриго заскочили в новое бунгало, которое стало для Моргана и Сотника пристанищем на все лето. Парни переоделись с армейской скоростью, играючи побили установленный Марьяной рекорд. На пороге дома Яриго они оказались без пяти семь. Гости уже рассаживались за накрытым к ужину столом.

– Как устроились? – Яриго улыбался Моргану с Сотником отеческой улыбкой.

Марьяна знала этого человека почти год, была вхожа в его дом, пользовалась его явной симпатией, но никак не могла определиться со своим к нему отношением. Что-то неуловимое, не поддающееся анализу заставляло ее постоянно быть настороже.

– Спасибо, Влас Палыч, бунгало шикарное! – Сотник улыбался от уха до уха. Ему, похоже, не были ведомы сомнения.

– Я смотрю, вы с Марьяной Васильевной уже не разлей вода! – Борейша помахал им рукой, промокнул лысину салфеткой.

– А что, дело-то молодое! – Хлебников хитро сощурился. – Тут главное, чтобы это молодое дело не мешало работе. Что скажешь, Марьяна Васильевна?

– Не помешает, Яков Семенович! – она улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой. – Завтра же навещу вашего бригадира, проверю, как идут отделочные работы.

– Вы с ней поосторожнее, хлопцы! – Хлебников усмехнулся, подергал себя за ус. – Наша Марьяна Васильевна – та еще язва! Палец ей в рот не клади. Ишь, бригадира она будет контролировать!

– Наверное, это оттого, что Марьяна Васильевна не слишком загружена работой. – Агата томно улыбнулась, по-кошачьи выгнула спину. Сегодня она была без пашмины, и ее длинную шею украшало бриллиантовое колье. – Я слышала, в больнице почти нет пациентов. Несколько впавших в маразм стариков не в счет.

– Наверное, это все оттого, – в тон ей сказала Марьяна, – что сами вы, Агата Генриховна, предпочитаете поправлять здоровье в городе и не слишком хорошо представляете специфику работы сельского врача.

– Со здоровьем у меня, слава богу, полный порядок, – Агата раздраженно передернула плечами.

– Да, простите. Вы совершенно правы. Я ведь видела вас не в больнице, а в клинике эстетической хирургии.

Не то чтобы Марьяну порадовало поражение оппонента, но мрачное удовлетворение она все-таки испытала. Агата задирала ее с первого дня знакомства. Иногда мягко, полунамеками, а иногда довольно грубо давала понять, как неприятно ей общество какой-то деревенской докторши. Марьяна ее понимала: Яриго был очень серьезной целью для неувядающей вдовы, а в борьбе за женское счастье и миллионы любимого все средства хороши. Но ведь любому терпению может прийти конец…

– Я ж говорю – язва! – хохотнул Хлебников.

– Кстати! – нарочно громко и нарочно радостно сказал Борейша, и Марьяна испытала к нему что-то вроде прилива нежности за эту попытку отвлечь внимание на себя. – Кстати, как ваша подводная рыбалка, ребята?

– Да пока никак.

Морган под столом коснулся коленом Марьяниного бедра. Наверное, это был какой-то тайный знак. Она вежливо улыбнулась, чуть отодвинулась, а Морган принялся рассказывать про то, как они сегодня были на лодочной станции, хотели арендовать лодку, но так и не дождались сторожа.

– Обычное дело, – Дмитрий Савельев пожал плечами. – Митрич же вечно пьяный. Наверное, шатался где-нибудь. Не понимаю, как его до сих пор не погнали взашей. Так вам еще не удалось воспользоваться камерой?

– Пока нет. Боюсь, теперь уже не скоро получится, – Морган глянул на Яриго. – Работа превыше всего.

– Как раз хотел вам сказать, – Яриго рассеянно взмахнул рукой. – Планы изменились. Следующая неделя будет для меня очень насыщенной. Возникли дела, требующие моего пристального внимания и постоянного присутствия в городе. А я, знаете ли, человек суеверный, на старте любого проекта предпочитаю присутствовать лично. Так что у вас появилась еще одна неделя на раскачку. Осмотритесь пока, прикиньте что к чему, поработайте с документацией. Возможно, мне удастся разобраться с делами пораньше, так что будет удобнее, если вы поживете здесь. Считайте это отпуском за счет фирмы. А уж потом, будьте уверены, времени у вас не останется не то что на рыбалку, даже на сон. И если мы с вами сработаемся, а я почти уверен, что сработаемся, я, пожалуй, предложу вам еще один проект.