Темный охотник. Книга 3 - Алексей Губарев

К сожалению, удар питомца лишь привел в чувство могучего зверя. Взмахом лапы он попытался отбросить Сварга, но, к его и моему удивлению, бер устоял, ударив еще раз по голове врага, правда по прежнему безрезультатно. И тогда Пещерный медведь взревел. Питомца отшвырнуло от пещеры саженей на пять, а после приземления кубарем протащило еще пару. Так он и замер, оставшись лежать бесформенной кучей.

Меня, к счастью, не зацепило рыком, лишь слегка оглушило, поэтому новая «Волна разрушения» сработала вовремя, посадив могучего зверя на пятую точку. А затем все пошло по кругу: удар молота в голову, «Молот разрушения», следом «Волна разрушающая». Лишь когда до зверя оставалось не больше сажени, я, рывком приблизившись, саданул зверю со всей силы между глаз, усилив удар «Всплеском ярости» и добавив к нему слабое усиливающее заклинание " Толчок хаоса».

Не знаю, как Пещерный медведь умудрился в таком состоянии убрать голову из под удара, но это ему удалось. Уже опуская молот, я понял, что не смогу подправить удар и единственное, что смог сделать, это пожелать, чтобы оружие сменилось на секиру. И это мне почти удалось, в шею зверя ударило не оголовье молота, а заострённый клин, легко пробивший шкуру и, ломая кости, до рукояти погрузился в плоть медведя. Оторопев, я наблюдал, как молот продолжал свое превращение в секиру, разрывая плечо и ломая кости. А потом противник закричал! Страшно, по человечески.

Мощный толчок забившегося от ужасной боли зверя швырнул меня назад, отбросив на несколько саженей. Магический щит слегка смягчил падение, но все равно, пару секунд я даже вздохнуть не мог, так спиной приложился. Выручил Сварг, вновь бросившийся в атаку. Грамотно подобравшись со спины, он рывком набросился на медведя, попав одной лапой в рану. Противник, продолжая реветь дурниной, крутанулся, пытаясь сбросить с себя тушу бера. Это было его ошибкой. Стальные когти, намертво впившиеся в разорванную плоть, рванули за край, оставляя после себя длинную рваную рану, открывшую перерубленные ребра, тянущуюся от шеи до середины туловища. Дальше Сварга всё-таки отшвырнуло в сторону, а Пещерный медведь уже не ревел, а сдавленно хрипел. Так хрепят молодые бычки, когда им забойщик вскрывает глотку.

И все же противник был ещё жив, его следовало добить. Поднявшись на ноги, я, прихрамывая, направился к медведю, создавая в руке копьё. Близко приближаться к опасному хищнику не хотелось. Пусть он и раненый, но махнет лапищей, достаточно когтем зацепить, чтоб меня располовинило, вместе с бронёй, даже «Покров силы» не поможет. Приближаясь к зверю, издали увидел, как за разваленными рёбрами бьётся его огромное сердце. Вот куда надо бить, пронеслась в голове мысль, я даже отвёл руку с копьём для удара.

Меня спасла Великая охотница. Хищная птица, мелькнув стремительной тенью, обрушилась на морду медведя, перекрывая ему весь обзор, поэтому бросок из положения лёжа сбился. Вместо того, чтобы обрушиться на меня всей массой, зверь промахнулся, да и я, едва уловив тень птицы, почувствовал опасность и дернулся в сторону. В итоге, насколько сильно не повезло противнику, настолько же повезло мне. Медведь рухнул на скальное основание, невольно завалившись на здоровый бок, а я, находясь в полусажени от сердца зверя, располовинил его ударом копья с широким наконечником.

Зверь ещё успел мотнуть головой, вновь отправляя меня в долгий полёт, но на большее его не хватило. Я, хорошо приложившись об скалу, возле входа в пещеру, медленно сполз по ней на землю. Удар был настолько сильным, что голова чудом не раскололась. Только благодаря броне, смягчившей удар, я с трудом, но ещё дышал. Подошедшая богиня с прищуром уставилась на меня. Затем извлекла из пояса очередной фиал склонилась надо мной.

— Тёмный, я уже говорила, что тебе ворожит сама Макошь, — произнесла Девана склонившись надо мной и вливая в рот горькую жидкость, — но похоже, что и мой отец приглядывает за тобой. Иначе как объяснить твою воинскую удачу?

— Сварог, Великая охотница, думаю, это он приглядывает за мной, — прокашлявшись, ответил я, — что с моим питомцем?

— Да что с ним станется, вон, идёт сюда, — бросила Девана взгляд в сторону, — ладно, отдыхай, а я пойду, посмотрю, что полезного можно добыть из такого могучего зверя.

Дочь Перуна удалилась, а я уставился на ворох системных сообщений, перекрывших мне весь обзор.

Отступление первое.

Она по прежнему находилась в ничто, не осознавая себя, как не осознавала и окружающих её. Она не знала, кто, или что она, как не знала и то, кто есть рядом с ней. Лишь смутные, неясные обрывки, возможно мыслей, а возможно снов, позволяли ей не ориентироваться, а скорее чувствовать.

Но, совершенно недавно что-то произошло, что-то, позволившее ей ощутить течение времени, создав точку, после которой произошли изменения. Нечто, не подвластное доступным не ощущениям, а скорее даже намёкам на них, появилось где-то извне. И это нечто приближалось, неся с собой что-то новое, ранее знакомое, но утерянное неизвестно когда. И впервые за все время несуществования появилось понимание, с приходом этого нечто все изменится.