Как дети добиваются успеха - Пол Таф

Те, кто лучше справлялись с тестом на когнитивные навыки, вполне предсказуемо зарабатывали больше денег. Но то же было верно и в отношении людей, которые лучше справлялись с простейшим тестом на кодирование.

Более того, когда Сигал принялась изучать участников NLSY, которые не окончили колледж, результаты теста на кодирование были стопроцентно надежным предсказателем уровня их зарплаты во взрослой жизни, как и результаты когнитивных тестов. Те, кто получали высшие баллы в тесте на кодирование, получали на несколько тысяч долларов в год больше, чем те, кто справлялись с ним намного хуже.

Почему? Неужели современный американский рынок труда действительно придает такое огромное значение способности сравнивать бессмысленные списки слов и цифр? Разумеется, нет. Сигал не верила, что студенты, которые хорошо справлялись с тестом на кодирование, действительно обладали лучшими навыками кодирования, чем другие студенты. Они преуспевали в тесте по одной простой причине: больше старались. А что действительно ценит рынок труда – так ту внутреннюю мотивацию, которая требуется, чтобы стараться хорошо выполнить задание даже тогда, когда не предвидится никакой внешней награды за хорошие результаты.

Пусть никто этого не осознавал, но тест на кодирование измерял критически важный некогнитивный навык, который имеет огромное значение во взрослом мире.

* * *

Открытия Сигал дают нам совершенно новый способ оценки детей с якобы низким IQ, которые принимали участие в эксперименте с M&M’s в Южной Флориде.

Помните, они показали плохие результаты на первом IQ-тесте, а потом гораздо лучше справились со вторым – во время которого их стимулировали наградами в виде конфет. Итак, вопрос стоял следующим образом: каков истинный IQ среднего ученика «с низким IQ»? 79 или 97?

Можно с уверенностью утверждать, что его истинный IQ должен быть близок к 97. Предполагается, что во время прохождения IQ-тестов участник должен очень стараться, а когда дети с низким IQ обретали мотивацию в виде конфет, они старались упорнее. Дело не в том, что шоколадные конфеты магическим образом усиливали их интеллект, позволяя точнее вычислить ответы; эти дети должны были и раньше обладать таким интеллектом. Так что в сущности их интеллект отнюдь не был низким – он приближался к среднему.

Но эксперимент Сигал заставляет предположить, что в действительности первый результат таких детей – 79 баллов – имеет более прямое отношение к их будущим перспективам. Это был своего рода эквивалент тесту на скорость кодирования, тому тесту с низкими ставками и без всякого вознаграждения, который может предсказать, насколько человек будет преуспевать в дальнейшей жизни.

Вполне возможно, у этих детей был отнюдь не низкий IQ, зато у них был низкий уровень того качества, которое заставляет человека усиленно стараться во время выполнения IQ-теста без всякого очевидного вознаграждения. И еще исследования Сигал показывают, что обладание этим качеством чрезвычайно ценно.

Так как же называется то качество, которое продемонстрировали лучшие из испытуемых Сигал – те дети, которые старались независимо от того, была ли обещана им потенциальная награда? Рабочий термин, который используют для него психологи, исследующие личность, – это добросовестность.

За последнюю пару десятилетий между психологами был достигнут консенсус в том, что наиболее эффективный способ анализировать личность – рассматривать ее в пяти измерениях, известных под названием «Большой Пятерки»: это доброжелательность, экстраверсия, нейротизм, открытость опыту и добросовестность.

Когда Сигал давала учащимся мужского пола стандартный тест на качества личности, именно те, кто не реагировали на материальные стимулы, – те, кто хорошо справлялся с заданиями, независимо от того, кормили ли их при этом M&M’s, – получили особенно высокие баллы в графе добросовестности.

В сфере психологии личности безусловным экспертом по добросовестности является Брент Робертс, профессор Иллинойсского университета в городе Урбана-Шампейн, который сотрудничает и с экономистом Джеймсом Хекманом и с психологом Анджелой Дакворт.

Робертс рассказал мне, что в конце 1990-х годов, когда он окончил университет и раздумывал, в каком поле исследований ему специализироваться, никто не хотел изучать добросовестность. Многие психологи считали это качество «белой вороной» в сфере исследований личности. Многие считают так до сих пор. Это культурный фактор, объяснял Робертс. Как и слово «характер», слово «добросовестность» имеет кое-какие сильные и не всегда позитивные ассоциации вне учебной сферы.

– Исследователи предпочитают изучать те вещи, которые они сами ценят, – говорил он мне. – А члены общества, которые ценят добросовестность, – это вовсе не интеллектуалы, не ученые, не либералы. Они тяготеют к религиозно-правым консерваторам, которые считают, что людей нужно лучше контролировать.

(По словам Робертса, психологи предпочитают изучать открытость опыту. «Открытость – это же так круто, – говорил он с некоторым сожалением. – Это же черта, присущая творчеству! Плюс к тому она имеет сильнейшую корреляцию с либеральной идеологией. Большинство из нас, исследователей психологии личности – должен признаться, включая меня самого, – либералы. И нам нравится изучать самих себя».)

Хотя специалисты по психологии личности, за единственным исключением Робертса, в основном держались до недавнего времени в стороне, добросовестность из «Большой Пятерки» в 1990-х годах была поднята на щит менее броской психологической специальностью – индустриально-организационной психологией, или психологией труда.

Исследователи из этой сферы редко занимают посты в престижных университетах. Большинство из них работает консультантами отделов кадров в больших корпорациях, у которых есть очень конкретные нужды, далекие от академических дебатов: они хотят нанимать на работу самых продуктивных, надежных и трудолюбивых работников, каких только смогут отыскать.

Когда специалисты по психологии труда начали использовать разнообразные подходы к личности, чтобы помочь корпорациям выявить таких работников, они последовательно обнаруживали, что добросовестность из «Большой Пятерки» была тем качеством, которое хорошо предсказывало успехи на рабочем месте.

Больше всего в добросовестности Робертса интригует то, что это качество предсказывает огромное число результатов, выходящих далеко за пределы рабочего места.

Люди с высоким уровнем добросовестности получают лучшие оценки в средней школе и колледже; они совершают меньше преступлений, они дольше сохраняют свой брак. Они даже живут дольше – и не в последнюю очередь потому, что меньше пьют и курят. У них реже бывают инсульты, у них ниже кровяное давление, у них реже проявляется болезнь Альцгеймера.