Экспресс-знакомство - Сара Морган

— Нет. Это ты бросаешь меня! — Она вскочила с дивана. — Послушай, Натаниэль! Ты не хочешь делиться со мной ни радостью, ни горем. И не хочешь, чтобы я делилась ими с тобой. Я пришла сюда, чтобы рассказать тебе радостную новость…

— Ты хочешь что-то отпраздновать? — Натаниэль потянулся за другой бутылкой шампанского и с шумом открыл пробку. Пенистая жидкость, замочив его руку, полилась на пол.

Кейти зябко повела плечами, словно ей стало холодно.

— Тебе надо поговорить с Джекобом, — сказала она. — Он хочет что-то исправить. И пытается связаться с тобой. Прекрати от него скрываться. Будь храбрым.

— Храбрым? — Он язвительно рассмеялся. — Я — Альфа-мужчина, и премия «Сапфир» служит тому доказательством.

— Эта премия доказывает лишь то, что ты — блестящий актер. Альфа-мужчина не боялся взглянуть в лицо своим страхам. А ты бежишь от своих. — Глаза Натаниэля угрожающе вспыхнули, и у Кейти мелькнула мысль, что ей самой надо бежать отсюда. Причем быстро. — Ты не боишься рисковать, но только физически. А вот со своими чувствами рисковать не отваживаешься. Ты никогда не спрашивал себя, почему постоянно снимаешься в фильмах, без всякого перерыва? Потому что ты боишься в перерыве между съемками оказаться самим собой. Кто ты есть на самом деле? Ты скрываешься и прячешься почти всю свою жизнь. Избегаешь своей семьи…

Лицо его побледнело.

— Мои отношения с семьей — это не твое дело!

— Думаешь, ты — единственный человек в мире, у которого было тяжелое детство? Мое детство тоже не назовешь радостным. Но я не об этом. Я хочу помочь тебе. Я люблю тебя… — Кейти произнесла эти слова без всякого колебания. — Конечно, это ужасает тебя, но это правда. И хуже всего то, что ты готов разрушить все, что было между нами, ведь ты боишься подставить под удар свои чувства. Я знаю, они причинили тебе душевную боль, Натаниэль. Твой отец и Джекоб — они бросили тебя. Но неужели ты позволишь прошлому управлять своим будущим? Прежде чем пойти вперед, необходимо вернуться назад. Ты должен поговорить с Джекобом. Должен принять то, что случилось, и жить с этим дальше. Должен быть самим собой.

Возникло долгое и напряженное молчание. Натаниэль смотрел на нее, лицо его ничего не выражало.

— Ты закончила?

Сердце Кейти упало. Надежда улетучилась. Всего лишь несколько часов назад будущее казалось ей ярким и солнечным, но теперь оно смотрело на нее пустыми глазницами.

Собрав всю свою силу воли в кулак, она гордо вскинула голову:

— Да. Я закончила. — Повернувшись, она направилась к двери. Глаза ее затуманились от слез, поэтому она чуть не наткнулась на каких-то людей, которые весело смеялись.

Не видя ничего вокруг себя, Кейти продолжала идти — и неожиданно прямо перед собой увидела одного из охранников Натаниэля.

— Я себя не очень хорошо чувствую, — выдохнула она. — Мистер Вольф попросил вас отвезти меня сначала к нему домой, а потом — в аэропорт.

Она вернется в Лондон ближайшим рейсом. Говард Кеннингтон вряд ли будет интересоваться ею, когда она расстанется с Натаниэлем.

Кейти побежала вниз по ступенькам.

«Словно Золушка, убегающая с бала, — подумала она. — Только туфельку я не потеряла».

Туфли действительно были на ее ногах, а сердце разбилось на кусочки.

Пребывая в самом мрачном настроении, Натаниэль нажал на педаль газа, и его «феррари» помчался по длинной аллее, ведущей к особняку Вольфов.

Натаниэль много чего испытал в своей взрослой жизни — плавал вместе с акулами, выскакивал из мчащихся на полном ходу машин, прыгал с парашютом, карабкался по отвесным скалам. Но никогда так не боялся, как сейчас. Страх хватал его за горло, давил в груди.

Старинный дом Вольфов словно старался не терять своего достоинства. За ним никто не ухаживал, его все забросили, но он не показывал виду, что находится в отчаянном положении. Огромные каштаны, посаженные вдоль аллеи сотни лет назад, придавали особняку необычайно величественный вид.

Заглушив мотор, Натаниэль несколько секунд посидел неподвижно, барабаня пальцами по рулю.

Зачем он приехал сюда? Разве прошлое поможет решить ему насущные проблемы?

Тихо выругавшись себе под нос, он стал пробираться сквозь запущенный, заросший сад. После теплой Калифорнии британская зима показалась ему несколько суровой, и Натаниэль поднял воротник, вдохнув холодный воздух. Изо рта шел пар.

Ноги будто сами собой понесли его к озеру. По коленям хлестала высокая трава, цепляясь за лодыжки, словно предупреждая об опасности.

Возле кромки воды росли высокие камыши, сторожа зловещее озеро, подавившее его детство.

«Именно здесь оно началось, — подумал Натаниэль, — и здесь же, в его бездонной глубине, чуть и не окончилось».

— Ты шел ко дну как камень.

Резко повернувшись, Натаниэль увидел Джекоба, смотревшего прямо на него. Они не виделись двадцать лет, если не считать той мимолетной встречи в театре. И все это время оба скрывались друг от друга, стараясь убежать от прошлого.

И Натаниэль словно взорвался. Размахнувшись, он ударил Джекоба в челюсть. Рука его заныла от боли, но Джекоб, пошатнувшись, все же устоял на ногах, однако никак не прореагировал.

Натаниэлю ужасно хотелось, чтобы Джекоб тоже ударил его в ответ. Будто бы хороший удар мог бы все исправить…

— Какого черта ты делаешь здесь?

Джекоб прикоснулся рукой к лицу:

— Я подумал, что настало время.

— Почему? Потому что мы все выросли? — с горечью воскликнул Натаниэль. — Мы обошлись без тебя.

Возникло тягостное молчание, прерываемое лишь заунывным свистом ветра.

— Ты когда-нибудь берешь телефон?

— Только если мне звонит тот, с кем я желаю разговаривать.

— Ты имеешь право злиться. Я сожалею о том, что случилось в театре. Мне надо было предупредить тебя, что я приду.

— Зачем же ты пришел?

— Хотел увидеть тебя.

— Ну вот, увидел, теперь можешь уходить.

Натаниэль повернулся и пошел, но Джекоб удержал его за руку:

— Уходить я не собираюсь. Я приехал сюда, чтобы остаться.

Натаниэль замер, уставившись на руку, схватившую его. Эти руки когда-то вытащили его из озера, спасли ему жизнь. И эти руки убили его отца…

Он взглянул на жесткое замкнутое лицо сводного брата:

— Ты плохо выглядишь.

Джекоб сделал несколько шагов вперед, не сводя глаз с озера:

— А что тебя привело сюда?

— Честно? Одна женщина обвинила меня в трусости и притворстве. Поэтому я решил проверить, права ли она.