Легенда о втором отражении - Мария Жукова-Гладкова

Себе Анька взяла два маленьких баллончика и три «сюрприза».

– Огнестрельное что-то берешь? – поинтересовалась я.

– Не сегодня, – ответила она. – Какая, к чертям собачьим, перестрелка?

Я опять пожала плечами. По-моему, с Анькой можно ожидать чего угодно.

Поликарпова тем временем закрыла первый тайник и передвинулась к другой части огромного ложа. Как выяснилось, оно состояло из отсеков разной величины, поверх которых лежал толстый матрас. Попасть в отсеки можно было, лишь нажав на определенные рычажки. Я поинтересовалась, откуда она взяла такую кровать. Анька ответила, что для нее специально собирали это ложе по спецзаказу. Знали бы сборщики, что тут будет храниться…

Вскоре две спортивные сумки (одна – прихваченная из моей квартиры, вторая Анькина) были наполнены. К оружию добавилось альпинистское снаряжение и еще несколько предметов, предназначения которых по внешнему виду я определить не могла. Анька пока ничего не объясняла, да я и не видела всего, чем она набивала сумки. Я считала, что она лучше меня знает, что нужно брать с собой. А что вообще берут с собой в таких случаях? И сколько таких случаев было в Анькиной жизни?

Наконец она оставила ложе в покое и села за стоявший в углу компьютер. Я тем временем отправилась варить кофе. На кухне имелся полный набор продуктов быстрого приготовления и длительного хранения. В общем, осаду выдержать можно.

Когда я вернулась в комнату с подносом, Анька уже звонила по телефонам, найденным в компьютере, и что-то записывала на листок. Я решила пока воздержаться от вопросов. Наконец она закончила подготовительную работу и повернулась ко мне.

– Пока никого нет в двух квартирах, – сообщила моя копия. – Одна в соседней парадной этажом ниже, вторая – в той же, на два этажа выше. Других вариантов нет.

– А сама квартира-то на каком? – спросила я, не задававшая этого вопроса ранее: как-то не приходило в голову. Или я все еще надеялась, что пойдем через дверь, как нормальные люди.

– На седьмом, – сообщила Анька.

Я спросила, сколько этажей в доме. Она ответила, что девять. То есть одна пустая квартира на последнем, вторая – на шестом. И какой же вариант для Аньки предпочтительнее?

Мне было заявлено, что мы попробуем идти через парадную, в которой находится нужная нам квартира. С крыши спустимся на лоджию девятого этажа, выйдем на лестницу, как бы намереваясь вынести мусор, а там, если на лестнице нет дежурных, – а скорее всего, они оставлены на улице, если есть вообще, – войдем в Анькину квартиру через дверь.

– Но почему нельзя выйти на лестницу с чердака? – спросила я.

– На чердаке может ждать засада. Если за домом следили и видели, как я в него заходила, то поняли, что я могла смотаться только через чердак. На месте Инессы я оставила бы людей там. Так что на чердак ни в коем случае нельзя. В смысле, чердак моей парадной. Соседней можно было бы.

Я заметила, что если мы будем выходить на лестницу из квартиры девятого этажа, то с чердака нас вполне могут увидеть.

– Не узнают, – сказала Анька, раскрыла уже застегнутую сумку и показала мне два парика.

Я не видела, когда она их туда положила.

– Подумают, что жильцы вышли к мусоропроводу. Вполне естественно. Никто же не ожидает, что это ты или я.

– А если все-таки через соседнюю парадную? – спросила я.

– Тогда заходим в квартиру на шестом этаже, выбираемся на лоджию – и забрасываем крюк. Потом по веревке вверх.

– Это с шестого на седьмой этаж?! На такой высоте?! – я чуть не потеряла сознание.

– А как ты думала выбираться обратно на крышу? – насмешливо поинтересовалась Анька.

Мне стало еще хуже. Взбираться по веревке вверх… На такой высоте… А если она не выдержит? Или я просто не смогу забраться? Я посмотрела на свои руки. Они выдержат вес моего тела или как?

– Анька… – пролепетала я. – Я не смогу. Я не пойду. Я подстрахую тебя на улице. Но с крыши… На крышу… по веревке. Я не могу. Анька, мне страшно! Я никогда в жизни…

– Все в жизни когда-то бывает впервые, – заметила Чапаева кровиночка. – Пойдешь. Куда ты денешься?

– Поеду домой, – твердо ответила я и развернулась.

Но тут же услышала у себя за спиной какой-то звук, происхождения которого определить не могла.

Я повернулась. На меня смотрело дуло пистолета.

– Он не газовый, – спокойно проинформировала меня Анька.

– Ты спятила. – Я глядела на черную дыру как завороженная. Неужели Анька сможет выстрелить? Вот так хладнокровно? Взять и убить человека? Меня?!

Казалось, она прочитала мои мысли. И усмехнулась.

– Смогу, Лерочка. Смогу. Уже доводилось. Это первый раз страшно. Звук очень неприятный, когда пуля входит в человеческое тело. Или это мне только так кажется? – размышляла Анька вслух, не убирая оружия. – Кстати, знаешь, что мне говорил один инструктор? Самое сложное – это сломать в ученике страх перед выстрелом в человека. Но во мне его уже нет. Давно нет. А ты, детка, запомни: будешь делать то, что я скажу. И пока ты мне нужна…

Вот за эту-то фразу я и уцепилась.

Я спокойно проследовала на ложе, плюхнулась на него, потом опустилась на спину, поставила одну ногу, согнув в колене, положила вторую на нее, под голову подтянула пару подушек, чтобы хорошо видеть Аньку. Пока я производила эти манипуляции, Анька вопила что-то как резаная. У нее на губах даже выступила пена. А я, устроившись поудобнее, расхохоталась ей в лицо. Лежала, помахивая ножкой на весу, и хохотала.

– Да заткнешься ты наконец?! – заорала Анька и разревелась. Пистолет она бросила на пол.

Я ждала, пока она успокоится, и думала: девка-то в самом деле не в себе или как? Какого черта было наставлять на меня оружие? Чего она добивалась? И если мы союзницы, так разве нельзя договориться по-нормальному? И как мне теперь вести себя с ней? В любом случае будет лучше, если мы тихо-мирно отправимся домой. Было бы еще лучше, если бы я отправилась к себе домой, а Анька – куда ее мятежной душеньке угодно. Мне стали надоедать опасные для здоровья игры.

– Сходи умойся, – велела я ей.

Анька кивнула и удалилась, а я быстренько вскочила, схватила пистолет, стараясь ни на что не нажать, и осторожно спрятала его под подушку.

Как только Поликарпова снова зашла в комнату, она тут же попросила у меня прощения.

– Лера, ты пойми: нервы у меня на пределе. Я ведь такое пережила… Лера, ты не представляешь…

Я слушала вполуха, продолжая размышлять. Как мне от нее отделаться? Может, в самом деле сдать с потрохами Инессе? Психиатр-то Аньке совсем не помешает. В любом случае.

Или Артему? Может, каким-то образом связаться с Комиссаровым и посоветоваться? Но как с ним свяжешься? Вообще-то можно попытаться найти тот дом, в который привозили нас с Костиком. Кто-то же должен там жить постоянно? Или попросить помощи у Артура с Лехой. Соседи, пожалуй, найдут какой-то выход. Кто хочет, тот всегда найдет.