Дана Мэллори и дом оживших теней - Клаудия Ромес

Маленькая ручка Мэгги ухватилась за мою ладонь. Она посмотрела на меня ободряюще. Кажется, в этом зале она одна ещё верила в меня.

– Не нужна тебе Мармелия! – крикнул кто-то на весь зал, и духи замерли.

Толпа расступилась, и появился Уилл:

– Сила Мармелии – в тебе, Дана. Просто поверь в неё. Стань наконец настоящей Мэллори. И всё получится.

Судя по всему, с мнением Уилла призраки считались. Мне стали ободряюще кивать и улыбаться.

– Слушай, слушай его! – заговорили в толпе. – Настоящий Мэллори – это сила!

– Вы одержите победу, – заверил безголовый Джек.

– Ведьму надо загнать туда, откуда она явилась! – потребовала леди Элизабет, видимо, всё же сочтя меня пригодной к моей миссии, и так тряхнула головой, что с неё едва не слетел парик.

– А мы поможем! – подхватил Уилл, обращаясь ко всем привидениям. – Разве мы не часть этого поместья?

– Именно! – возликовала леди Элизабет и снова вскинула голову.

– Так и есть! – подтвердил Мортимер. – Мы все выступим на стороне новой наследницы! И будем сражаться до конца!

По залу прокатилось ликование.

– И каков наш план? – спросила Мэгги.

Зал снова замер в молчании. Призраки растерянно переглянулись.

– Не будем терять голову, – пошутил Джек. – Справедливый вопрос, Мэгги. Но у нас есть одно преимущество: ведьма нас не видит.

Послышались одобрительные голоса.

– Так воспользуемся же этим преимуществом! – провозгласил Мортимер.

– Призраки! Точно! Грандиозная идея! – восторженно подхватила леди Элизабет, поправляя громоздкий парик, съехавший ей на лоб.

Духи согласно закивали.

– Мы не делали этого несколько веков, – напомнил капитан Арчибальд.

– Так вот сейчас самое время вспомнить! – возразил Джек.

Раздались аплодисменты.

– Значит, решено! – объявил Мортимер и поклонился мне.

Я кивнула. Как бы страшно ни было, у меня есть помощники в борьбе против Гоцинды. Надеюсь, призраки Мэллори Мэнор знают, что делают. Пути назад больше нет.

И вот настал день моего рождения. Я лихорадочно продолжала искать ключ. Обшарила все закоулки, заглянула в каждый угол – ничего. Ключ к магии замка пропал. Нервы у меня были натянуты как струна. Время работало против меня. На рассвете я вышла из своей комнаты и с ужасом обнаружила, что бо́льшая часть дома затянута зелёной клейкой слизью. Верный признак, что власть Гоцинды распространяется над замком. Зло, которое вырвалось из картины вместе с ведьмой, расползалось по поместью.

В гостиной воняло тухлыми яйцами, по полу прыгали лягушки. Повсюду слышалось их кваканье. Мебель стала разваливаться, её облепили слизняки. Марианна обороняла от нашествия болотных гадов кухню, Игорь выметал жаб и лягушек метёлкой.

К полудню замок превратился в болото, а ключа по-прежнему не было. И Уилл опять куда-то пропал. Я держалась из последних сил. С наступлением сумерек парадная лестница и фигуры горгулий поросли влажным мхом. Из пола полезли круглые листья росянки, прихожая заросла осокой. Мой родовой замок разрушался, а я была бессильна его спасти!

Но сдаваться ещё было рано. Я подошла к одной из горгулий и стала соскребать с неё липкий болотный мох. Скульптура издала тихий звук и повернула голову. Я отшатнулась и плюхнулась в скользкую лужу грязи. Украшение парадной лестницы жалобно запричитало и стало отряхиваться от болотной зелени, которая липла и цеплялась к нему будто щупальца морского чудовища. Я вскочила, отёрла руки о джинсы и помогла горгулье избавиться от мха. В благодарность та потёрлась головой о мою руку и, расправив крылья, взлетела.

Вторая горгулья, сидевшая на перилах напротив, всё больше покрывалась болотной слизью.

– Держись! – крикнула я.

Болотная гадюка проскользнула мимо моих ног. Я вздрогнула, но змеи меня сейчас беспокоили меньше всего.

Я кинулась ко второй горгулье, убрала с неё болотную слизь, и зверь смог наконец отряхнуться. Затем он не то каркнул, не то кукарекнул, расправил крылья, которые полыхнули красным заревом, как заходящее солнце, и приготовился взлететь.

И почему я не пригляделась к ним раньше? Они красивые. И такие живые, такие естественные, как будто их присутствие в живой природе само собой разумеется.

– Вы свободны! – объявила я птицеобразным существам.

Горгульи с благодарностью посмотрели на меня и взмыли выше под потолок.

Игорь неутомимо выметал из холла лягушек и жаб, словно это был обычный мусор. Он ободряюще кивнул мне, но лицо у него было тревожное.

Неожиданно что-то загрохотало, и дом затрясся, заходил ходуном. Я испуганно оглянулась на Игоря:

– Что это такое?

Игорь медленно поднял голову.

Гром грянул снова, замок задрожал ещё сильнее. Я обеими руками вцепилась в перила.

– Гоцинда! – с перекошенным лицом проговорил Игорь. – Она пытается разрушить защитный щит замка. Она хочет захватить ключ силой.

Пока он говорил, его ноги покрылись странной слизью, и дворецкий не мог сделать и шага. Метла упала на пол и тут же затянулась илом. Игорь крикнул:

– Беги!

Осклизлая масса накрыла его целиком, и он застыл, как статуя.

Болотная слизь стала молниеносно распространяться по дому. Я помчалась вверх по лестнице что было сил. На верхней ступеньке поскользнулась, но тут же вскочила и бросилась в свою комнату.

Коридор походил на тёмный лес. По стенам плясали кривые тени, то тут, то там раздавались вопли и причитания. Стало ужасно холодно.

Змеи и ящерицы сновали по ковру, заросшему илом и грязью. Люстры поросли хищными растениями и теперь свисали с потолка, как мухи, опутанные паутиной. У портретов были испуганные лица. Некоторые картины были совершенно пусты.

Позади меня раздался оглушительный вопль, рядом из пустоты возникла леди Элизабет.

– Я подумала, тебе сейчас пригодится моя компания, – заговорила она. – Ведьма всеми силами прорывается к ключу. – Она понизила голос: – Мэллори Мэнор приспосабливается к самой мощной магии, какая находится поблизости.

– То есть к Гоцинде?

– В данный момент – да. Но дождись восхода луны – и расклад сил изменится. Ещё до того как ты найдёшь ключ, её сила будет сломлена.

А если я не найду ключа – что тогда станет с Мэллори Мэнор? Подумать страшно. Хорошо леди Элизабет – она призрак, бесплотный дух, она парит над болотом, а я на каждом шагу вязну в трясине.

Опять в коридоре кто-то истошно заголосил и запричитал на неведомом языке. Леди Элизабет, испугавшись, схватила меня за руку.