Дети Темнолесья - Роман Артемьев

Не желая слышать благодарности, он круто развернул коня и поехал в сторону своего шатра, следом потянулась возбужденно галдящая свита. На пригорке остались мрачно молчавший владыка Ариаллен, шестеро его герольдов и пятеро дроу. Вокруг холма на равном расстоянии расположились боевые звезды теней, которых мало интересовали происходящие события. Они следили за строем орков и готовились защищать послов Темного Леса, если потребуется.

— Лорд Аласэ… — Сгорбившийся пограничный князь повернулся к древнему и твердо взглянул тому в лицо: — Я прошу вас о помощи. Мне еще не доводилось вести переговоры с орками, и я почти ничего не знаю об их обычаях.

— Ничего страшного, милорд. — Аласэ неожиданно поклонился. Низко, как равному. — Думаю, вместе мы сумеем с достоинством выйти из этой ситуации.

11.2202 от П. К. Темный Лес

Совершенно неожиданно для Тората его наставник предложил свою кандидатуру на должность инструктора в Академии Теней. Решение, прямо скажем, неожиданное, вызвавшее всеобщее удивление. Помимо того факта, что знания лорда значительно превышали требуемый уровень, привкус скандала событию придавал статус большинства обучающихся в Академии учеников. Все-таки корпус теней создавался с целью повышения уровня мастерства выходцев из младших, реже старших родов и до сих пор продолжал существовать с этой целью. Решение великого мага можно было истолковать не самым лестным для аристократии способом. Впрочем, какие бы слухи ни ходили, подвергать сомнению действия Аласэ никто не осмелился.

Королева и Арконис остались довольны результатами дипломатической миссии. Высшие Канакиллана по-прежнему не испытывали нежных чувств к обитателям Темного Леса, а князь Синиан, кажется, окончательно поверил в необходимость уничтожения «порочного обиталища преступников». Однако открыто враждебных действий предпринимать они не спешили, а большего и не требовалось. К тому же поход ослабил армию князя.

— Честно вам скажу, такого исхода я не ожидал. — Принц-консорт ненавидел кресла и в своем кабинете предпочитал сидеть прямо на толстенном ковре. — Трудно теперь представить, во что выльются результаты похода.

— Властитель полагает, нам следовало не допустить заключения договора?

— Не знаю, лорд Аласэ. Событие, конечно, эпохальное, договор между орками и эльфами заключается впервые. Дипломаты пишут, что решение князя Ариаллена вызвало бурю во всех без исключения высоких родах, Всеблагой Совет дважды обсуждал этот вопрос, но окончательных выводов так и не сделал. Как бы раскола не произошло, вот чего я боюсь.

— Рано или поздно нам пришлось бы говорить с варварами. Как бы ни хотели некоторые замшелые пни, — в устах Аласэ подобное определение прозвучало несколько странно и вызвало невольные улыбки у всех присутствующих, да и у него самого, — так вот, как бы они ни настаивали считать орков полуживотными, им придется признать свою неправоту. Орки — разумная раса, пусть и стоящая намного ниже нас по развитию.

— Выше, ниже — какая разница? У них есть реальный шанс уничтожить эльфов, вот что важно. А заключенный договор позволяет превратить межрасовый конфликт в межнациональный, куда менее кровавый. Глядишь, лет через тысячу мы начнем нанимать одних орков для защиты от других.

После того памятного разговора прошло несколько дней. Некоторые воспоминания о поездке стерлись из памяти, некоторые, наоборот, стали ярче. Торат продолжал изучать магию, хвастался перед смеющейся женой успехами в изучении шаманизма, иногда появлялся на светских мероприятиях. Как-никак, теперь он считался не просто мужем женщины из рода Волков, а многообещающим молодым магом с хорошими связями.

Имелась, правда, пара моментов, оставшихся для него неясными. Не сумев самостоятельно разобраться в смутных ощущениях, Торат все-таки решил побеспокоить своего учителя.

— Скажите, наставник, почему вы защищали Синиана? Лично князя, я имею в виду.

— Вы уверены в своих подозрениях? Быть может, вам показалось? — Аласэ рассматривал цвет вина в хрустальном кубке, небрежно раскинувшись в кресле.

— Абсолютно. Большинство ваших действий прямо или косвенно служили обеспечению безопасности князя, в меньшей степени — его ближайшей свиты.

— «Обеспечению безопасности», что за жуткий термин. Мои действия выглядели настолько явно?

— Думаю, нет, — замешкался Торат. — Разве что лорд Рудаэр мог заметить — он обладает схожей подготовкой.

— Если только он, то не страшно. — Аласэ жестом указал ученику на кресло, приглашая присесть. — Полагаю, тебе стоит знать ответ на этот вопрос, ты, так сказать, заинтересованное лицо.

Заинтригованный Торат присел. Его наставник никогда прежде не обращался к нему как к близкому родственнику. Случайностью это быть не могло: Аласэ всегда тщательно определял свое отношение к окружающим и, соответственно, манеру разговора с ними — благо, возможности высочайшего наречия позволяли придавать речи мельчайшие нюансы.

— Ты никогда не задумывался, почему твоя жена, Аластесс, принадлежит к роду Волка? Волки — род ее отца, а по закону она должна входить в род матери.

— В высоких родах часто встречаются исключения, — осмелился возразить ученик. — В начале нашей совместной жизни я задавал ей этот вопрос. Аластесс тогда дала мне понять, что не хочет говорить на эту тему, и я не стал настаивать. Признаться, личность тещи меня до сих пор не волнует.

— Напрасно. Родственные связи служат основой нашего общества. И проявляются самым неожиданным образом.

Два кольца назад мой потомок Аласгортиа вернулся из Благих Земель. Он действовал там под чужим именем — ведь дроу до сих пор небезопасно появляться среди светлых, а тогда как раз шла подготовка к первому Светлому походу на Темнолесье. Мальчик обратился ко мне в растрепанных чувствах. Пребывая при дворе Канакиллана, он влюбился в княгиню, просто по уши втрескался. Какой все-таки образный язык у нашего принца…

Признаться, поначалу я собирался украсть леди Эридару, но недолго возился с возникшей мыслью. Слишком неприятные последствия имеют поступки подобного рода. Хотя, конечно, было бы забавно похитить жену Синиана. Поэтому мне пришлось ограничиться нейтрализацией охранных систем дворца. Аласгортиа пробрался в покои княгини Эридару, признался ей в любви, был благосклонно выслушан и получил уверения во взаимности. Так они встречались пару месяцев: наша разведка получила планы вторжения, и я решил возвращаться домой. На мой взгляд, больше нам в Канакиллане делать было нечего.

Первоначально я надеялся, что Аласгортиа забудет о своей интрижке. Безусловно, леди Эридару — необычная женщина, и при других обстоятельствах я с радостью ввел бы ее в род, однако такой возможности не появилось ни тогда, ни сейчас. Поэтому когда Аласгортиа пришел ко мне еще раз с сообщением, что почувствовал рождение своего ребенка, я испытал некоторое замешательство. Пришлось одному ехать в Канакиллан, где мне сообщили, что королева уехала погостить к отцу. Вот эта новость меня обрадовала, князь Эрмариэль всегда без предубеждения относился к нашему роду и вообще очень здравомыслящий эльф. С ним вполне можно разговаривать без обиняков.