Ловец душ и навья невеста - Ольга Ярошинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Подлый негодяй! Мерзавец!
Он склонился, обхватил ее за плечи и, подняв, прислонил к стене. Выходит, это не Эдмон целовал ее так страстно, это не его руки и губы ласкали ее грудь…
— Я не сделал ничего, что бы тебе не понравилось, — прошептал Рихард, упершись ладонями по обе стороны от ее лица.
— Мне нравилось, потому что я думала, что со мной Эдмон!
— С ним ты не стонала, — он нахально улыбнулся, и Карна толкнула его в грудь и, поднырнув под рукой, отошла в сторону.
— Я ухожу, — заявила она. — Августина еще ответит за это…
— Ты сойдешь с ума в монастыре, — сказал он. — Не с твоим темпераментом туда соваться.
— Да пошел ты, — процедила она, и ловец вдруг побледнел, рванулся из комнаты, стукнула, распахнувшись, дверь, и Карна услышала какие-то сдавленные звуки.
Она надела халат, неуверенно вышла в коридор, щелкнула выключателем. Ловец стоял на коленях перед унитазом.
— Не смотри, — пробормотал он, а потом его снова вырвало. Карна поморщилась, но сделала еще несколько шагов вперед.
Черная густая жидкость вырвалась из его горла, и Рихард часто задышал, потянул за веревку смыва.
— Не смотри! — повторил он снова.
— Тебе плохо?
— Лучше не бывает.
— Рихард, ты вытащил жруна из Фифи?
Он кивнул и снова склонился над унитазом. Тело напряглось в спазме, мышцы выступили на спине. Гладкая кожа покрылась бисеринками пота. Карна сдернула с крючка полотенце, намочила его теплой водой, протерла плечи ловца, стараясь не замечать на них свежих царапин.
— Может, позвать врача? — спросила она.
— Чтобы он вылечил меня серебряной пулей в лоб? Не надо, — отказался Рихард, все так же сидя на полу. Он часто дышал, на виске пульсировала синяя венка. — Карна, не уходи.
Она молча промокнула ему лоб полотенцем.
— Не сейчас, — взмолился он. — Я не виноват, что ты решила показать мне именно это воспоминание. Ты сама его выбрала.
— Я ничего не выбирала, — ответила она. — Мне, наверное, снился Эдмон. Или я увидела его фотографию, поэтому так вышло.
— Ты первая поцеловала меня, — сказал он. — А я, как воспитанный мужчина, не мог не ответить…
— Я смотрю, тебе уже лучше, — язвительно заметила Карна.
Будто специально, чтобы опровергнуть ее слова, ловец застонал и стал заваливаться набок. Ахнув, Карна бросилась к нему и подставила плечо.
— Давай, поднимайся, потихоньку, — бормотала она, помогая ему встать. — Не спешим, идем тихо, шаг за шагом.
Ловец медленно переставлял ноги, опираясь на нее одной рукой и придерживаясь второй за стену. Когда он повернул в ее спальню, Карна не стала возражать — помогла ему лечь в постель, укрыла одеялом. Потрогала лоб — горячий и влажный.
— У тебя жар, — сказала она. — Надо больше пить. Сейчас, принесу чай.
Ловец еле заметно кивнул и тихо застонал, будто в беспамятстве.
Вскоре она вернулась, поставила тяжелый поднос на стол. Налив чай в чашку, поднесла ее Рихарду.
— Давай, маленькими глоточками, — сказала она.
Рихард открыл глаза и посмотрел на нее. Рука его приподнялась слабо, как у умирающего, погладила ее щеку.
— Обещай, что ты не уйдешь, — попросил он тихо.
Карна вздохнула.
— Это было недоразумение, — сказала она. — Я допускаю, что ты мог понять не так… Давай договоримся забыть об этом и не вспоминать никогда.
Рихард прикрыл глаза и устало кивнул. Отпил из чашки, которую она поднесла к его губам.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? Что мне делать?
— Ты и так уже сделала, — ответил Рихард. — Твои воспоминания, и особенно то, что случилось потом, качнули меня на светлую сторону грани.
— Тебя рвало чем-то темным.
— Организм отверг навь, — кивнул он.
— Выходит, что не только воспоминания помогают?
— Конечно, — подтвердил Рихард. — Дай еще чая.
Она промокала ему лоб полотенцем, поила чаем и потом, прикорнув на краю кровати, сама уснула.
Рихард приподнялся на локте, осторожно подтянул подушку, на которой лежала Карна, поближе к себе, так, чтобы она не свалилась на пол, укрыл одеялом. Потом встал и сходил в ванную. Раздевшись, смыл с себя пот, тщательно почистил зубы, стараясь сильно не шуметь, и снова надел штаны. Вернувшись в спальню, юркнул в кровать под одеяло.
Карна подхватилась ото сна, и он ощутил легкое прикосновение пальчиков к своему лбу. Она приподнялась, чтобы встать, и Рихард тихонько застонал:
— Карна… не уходи… не бросай меня…
Кровать рядом с ним снова прогнулась.
— Тихо, тихо, я здесь, все в порядке, — прошептала она.
Он обхватил ее запястье и задышал глубоко и спокойно. Карна поерзала немного рядом, попыталась осторожно высвободить руку, но вскоре снова уснула.
Утром Карна проснулась от настойчивого стука. Она облизала губы, которые саднили и будто бы немного распухли, и повернула голову. Ловец спал рядом.
Карна быстро отвернулась, зажмурила глаза и произнесла про себя молитву святой Присцилле. Какое счастье, что вчера все зашло не слишком далеко. А ведь она хотела… Она отвечала на его поцелуи, а он… Карна мотнула головой, не желая даже вспоминать, что делал он.
Стук повторился, и Рихард, пробормотав что-то, закинул руку на Карну и подгреб ее к себе. Она пискнула, попыталась отодвинуться от горячей груди, а рука Рихарда тем временем по-хозяйски прошлась по всем ее изгибам.
Карна кое-как спихнула с себя тяжелую руку, выкрутилась и сползла на пол. Встав и поправив халат, с подозрением уставилась на ловца. Но тот спал: его ресницы не дрожали, и дыхание даже не сбилось.
В дверь снова постучали, и Карна, опомнившись, выбежала из комнаты.
— Грета, это ты? — выкрикнула она, быстро спускаясь по лестнице.
— Я, кто ж еще, — донеслось снаружи.
Карна распахнула дверь и едва не обомлела. Свет падал из-за спины стоящего, так что она толком не видела его лица, и на какое-то мгновение ей показалось, что перед нею Эдмон: тот же изящный силуэт, рыжие волосы. Она моргнула, глаза привыкли к свету, и наваждение рассеялось.
— Я не одна, — запоздало сообщила Грета, просачиваясь мимо Карны. — Заходи, Зейн, но как дома себя не чувствуй — ни к чему это. Мы все лишь гости в этом мире, и скоро покинем его чертоги.
Карна попятилась, запахнула халат плотнее.
— Вы, так понимаю, помощница ловца? — спросил мужчина, шагнув через порог. А Карна почувствовала дежавю наоборот. Вот так и она явилась к Рихарду незваной гостьей, а тот стоял босиком и кутался в пальто. Пусть на ней и халат, но под ним только сорочка, и это смущало.