Канкан для братвы - Дмитрий Черкасов

Рапорт прилагается...

Честному подполковнику, ни разу в жизни не прикоснувшемуся к чужому имуществу и слывшему в городе сильно правильным, но чересчур неподкупным и потому туповатым ментом, стало противно, и он вновь обратил свой взор внутрь коридора.

Слесарь уже пришел в себя и глупо таращился на склонившегося над ним Фикусова. Небритое синеватое лицо работяги выражало смесь изумления и подозрительной заинтересованности.

Котовский сполз с подоконника, прогнулся назад, разминая затекшую поясницу, добрел до соседнего кабинета, не постучавшись, широко распахнул дверь и шагнул через порог. Слева кто-то хрюкнул, и на Гургена обрушился стажер, балансировавший на поставленных друг на друга табуретах и пытавшийся достать со шкафа запыленную папку с делом о позапрошлогоднем убийстве демократической депутатши. Погруженный в свои мысли Котовский воспринял падение стажера как нападение спрятавшегося за дверью преступника и взял юношу на прием.

Но не удержал равновесия.

Грузный подполковник и худощавый курсант школы милиции снесли стеллаж с кактусами, которые разводил хозяин кабинета, кувырком пролетели мимо обшарпанного письменного стола и, не расцепляясь, впечатались в стену.

Котовский сноровисто сдернул с пояса наручники, заломил курсанту руки и тут понял, что физиономия стажера ему смутно знакома.

– Ты кто? – рыкнул подполковник.

– Курсант Хренков, – просипел прижатый к полу стажер.

– А почему сразу не представился? – осведомился тяжело дышащий Гурген.

– Времени не было, – пискнул курсант.

В коридоре раздался шлепок, что-то упало, и в дверном проеме материализовался Фикусов.

– Тебе помочь?

– Не надо. – Котовский слез со стажера и выдернул из ягодичной мышцы пятисантиметровую иголку. – Все-таки Саныч – придурок. Сто раз ему говорили, что кактусам здесь не место... А у тебя там что?

– Да-а, – командир СОБРа смутился. – Слесарюге врезать пришлось.

– Нахамил? – Подполковник деловито вытащил еще одну иголку.

– Хуже... Гомиком оказался. Предложил мне сегодня вечером в кабак сходить. Ну, я и не сдержался.

– Бывает, – философски заметил Гурген, осторожно ощупывая правое бедро. – Ты, кстати, не знаешь, кто сегодня в медпункте дежурит?..

* * *

Звонок Садиста оторвал Дениса от содержательной беседы с папашей. Олег долго извинялся, но дело, которое требовалось обсудить, не терпело промедления. Иначе один из членов гордого коллектива, взявшись решать возникшие проблемы свойственными ему методами, мог легко очутиться по соседству с Глюком.

Рыбаков нацепил пуховик, чмокнул на прощание маму и бабушку и спустя четверть часа сел в снежно-белый «Isuzu VehiCross» своего давнего верного друга Садиста, с которым им вместе довелось пережить массу забавных и поучительных приключений.

Кабаныч, известный в миру как владелец сети автозаправочных станций и «мирный» бизнесмен Андрей Николаев, купил обветшавший деревянный домик за символическую сумму в тысячу долларов и возвел на его месте мощный трехэтажный особняк из белого кирпича. Благо территории хватило с избытком – к домику прилагался участок размером в тридцать соток, находящийся в полукилометре от станции метро «Приморская».

Единственным минусом местоположения особняка можно было считать кладбище, раскинувшееся аккурат через дорогу от кованых чугунных ворот.

Но Кабаныча подобное соседство не пугало. Даже наоборот. Будучи человеком не совсем законопослушным, но верующим, как и многие его коллеги, Николаев помог престарелому священнику привести в порядок покосившуюся часовенку, выделил солидную сумму на иконостас, приобрел в антикварном магазине церковную утварь, которой бы хватило на три полноценных собора, и в течении двух недель решил все проблемы с окрестными хулиганами, время от времени совершавшими набеги на погост и расписывавшими краской из баллончиков многочисленные надгробия. Четверых наиболее активных вандалов Кабаныч отправил в больницу, переломав верхние шаловливые конечности, а десяток их прихлебателей заставил отдраить оскверненные могилы, мобилизовав для контроля парочку быков[22]из своей бригады. Быки проявили себя с лучшей стороны, обращались с малолетними нарушителями подобно надзирателям из немецкого концлагеря, за любую провинность или недостаточное рвение лупили резиновыми дубинками, водили «призванных на временные работы» исключительно строем, с руками на затылках, за что после окончания экзекуции были переведены на должности заместителей бригадиров.

Два года на кладбище царили покой и порядок. Каждое воскресенье Кабаныч с семьей посещал проповедь, а в часовенке ежевечерне возносились благодарственные молитвы за раба Божьего Андрея, коего и священник, и остальные прихожане почитали за благочинного и почтенного коммерсанта.

– И вдруг все это, блин, резко кончилось. – Садист побарабанил пальцами по кожаной оплетке спортивного руля «Момо». – Раз, блин, и нет спокойствия...

– А подробнее? – спросил Денис, стряхивая пепел в открытое боковое окно.

– Недели три назад, – Олег направил джип в образовавшийся промежуток между грузовиком и древним «саабом», крышу которого украшал ржавый решетчатый багажник с каким-то хламом, – батюшке дали в дыню, сняли крест и отобрали кадило...

– Гоп-стоп?

– Вроде того... Парочка обдолбанных отморозков. Попик – к Кабанычу. Тот, блин, расследование честь по чести устроил, всех местных бакланов[23]перетряс, но ни фига...

– Немудрено, – Рыбаков пожал плечами. – Уличный грабеж вообще редко раскрывают. Вы ж не менты, вам не обвиняемый нужен, а реальный исполнитель.

– То-то и оно, – согласился Садист. – Однако на гоп-стопе не закончилось... Через день кто-то двери в церковь краской измазал. Вроде, блин, поджечь хотели, даже тряпки обгоревшие рядом валялись, но что-то не срослось.

– Это уже серьезнее.

– Андрон тоже сообразил, чо не просто так на попика налетели. Стал копать. И вышел, блин, на секту. Сатанисты, мать их... Причем, прикинь, им разрешение на деятельность в нашем губернатории выдали! Православная страна, а такая лажа происходит!

– Ну, пожалуй, страна у нас не совсем православная, – Денис покачал головой. – Мусульман двадцать миллионов, буддистов почти столько же. Но и они к сатанистам плохо относятся... И что дальше?

– Кабаныч в Смольный съездил, с губером хотел побазарить. Того на месте не оказалось, в Москве прохлаждался, в Совете Федерации. Только с Саней Потехиным перетер тему.