Армейские байки. Как я отдавал Священный долг в Советской армии - Андрей Норкин

В общем, праздники на Восьмое марта провели по сокращенной программе. Организовали какой-то «вечер отдыха» для жен военнослужащих в Доме офицеров, но без масштабных торжеств. А нас опять отправили в Караязы. Не исключено, что было принято решение как можно сильнее загрузить личный состав каким-нибудь делом, чтобы не оставалось времени на ненужные политические баталии.

Очередные «караязы» мало чем отличались от предыдущих. Погрузка эшелона, «долгая дорога в дюнах», разгрузка, подготовка лагеря и учебные стрельбы. Хотя отличия, конечно, были. Они носили персональный характер. Мы уже стали заматеревшими, почти настоящими старослужащими, без одного приказа – дедушки. Ну, и служебное положение, дай Бог каждому. На этих «караязах» мы, например, почти не обедали в столовой. Да что там, по-моему, вообще ни разу. Только завтракали. Проблема питания решалась очень просто. Олег не был привязан к точке проведения наших учений. Каждый день на своей кинобудке он мотался в Рустави по разным делам. В основном, за почтой и за фильмами, ведь кино на учениях нам показывали почти каждый вечер. Прямо в степи растягивался большой экран, и Мороз из своего «шестьдесят шестого» крутил кино. Естественно, во время этих поездок он заскакивал в магазины, да и посылки из дома приходили постоянно. Каждые два-три дня кто-нибудь из нашей компании получал очередной паек из дома.

Дополнительным плюсом служило исключительно доброжелательное отношение к нам полкового парторга, майора Фоменко. Владимир Палыч нас всегда и во всем поддерживал. Общаться с ним было легко, приятно и интересно. Он обладал каким-то особенным качеством, потому что многие офицеры сразу сваливались в панибратство, а это никакого уважения не вызывало, как раз наоборот. А с Фоменко я, по крайней мере, чувствовал себя равным ему, но прекрасно осознавал, что он – один из моих командиров, имеющий полное право отдать приказ, которому следует беспрекословно подчиниться.

Плюс, о котором я упомянул, заключался в том, что как-то раз майор Фоменко попросил Олега купить для него что-то. А когда зашел за своим заказом, застал нас за трапезой, от которой у него глаза на лоб полезли.

– Ну, вы шикуете, братцы! Даже нас так Лева с Чарли не кормят! – под Левой с Чарли подразумевались, соответственно, зампотыл и начальник столовой. Мы, конечно, пригласили его к столу, и с тех пор так и повелось: все шли на обед в палатку, а Фоменко – к нам, в кинобудку. Кончилось это дело тем, что подполковник Андреев, на что-то разозлившийся на Мороза, с утра бегал по лагерю и искал его. Ему почему-то показалось, что киномеханик подозрительно часто отлучается. Во время обеда замкомандира полка увидел стоявшую на своем месте кинобудку и решительно к ней направился. Мы с интересом наблюдали за ним в окошко, не забывая поглощать что-то вкусное, вроде гречки с тушенкой. Он буквально подбежал к машине и резко дернул на себя дверь. Дальше последовала классическая немая сцена, потому что первым, кого увидел подполковник Андреев, был секретарь партийной организации полка, державший в руках наполненную до краев миску с кашей. Для усиления эффекта Фоменко состроил самую флегматичную гримасу, какую только можно было представить: он немигающим взглядом смотрел сквозь подполковника Андреева куда-то за горизонт, всем своим видом напоминая верблюда, задумчиво пережевывающего свою бесконечную жвачку на бескрайних пустынных просторах.

Подполковник Андреев довольно долго переводил глаза с одного из присутствующих на другого, потом снова остановился на Фоменко, сплюнул и хлопнул дверью. С тех пор он просто перестал обращать на нас внимание.

Еще одним существенным отличием этих учений от всех предыдущих стал заметно возросший градус. Мы уже могли позволить себе гораздо больше, чем раньше, да и начальники, как мне кажется, снимали стресс активнее. Начало приключениям положил майор Дубченко. В тот день я должен был заступать в наряд, начальником караула. Караул на учениях отличался от полкового или гарнизонного тем, что полностью формировался за счет сержантов и рядовых. Объектов было меньше, да и вряд ли посреди безлюдной степи мог появиться желающий проникнуть на охраняемую территорию. Поэтому начальник караула в Караязах, в тот конкретный момент – я, выступал еще и в качестве разводящего.

Начхим, уже не помню по каким причинам, пребывал в приподнятом настроении.

– Привет, Андрюха! – загадочно и хитро улыбаясь, он ввалился в нашу палатку, где я в тот момент заканчивал сборы.

– Привет, товарищ майор! – наше общение с Дубченко уже давно и сильно отличалось от оговоренных уставом правил.

– Есть дело! – Я подумал, что он опять хочет позвать меня взорвать очередную вонючую гадость. Но выяснилось, что дело было в другом. – А давай-ка мы с тобой кирнем малость? А, ебать-тарахтеть?

– Я в караул заступаю, – с сожалением ответил я. Интересно отметить это «сожаление». Сам факт подобного предложения меня уже совершенно не удивлял.

– Ну, это не проблема. – Майор Дубченко никогда не терял оптимизма. – Ты ж не всю ночь должен не спать. Поставишь вместо себя молодого – и все.

– А запах? Вдруг кто-нибудь унюхает?

– А запах мы нивелируем. Я буду пить коньяк, а ты – спирт!

– Спирт? – Тут майор меня действительно заинтриговал. – А я ни разу не пил спирт!

– Ебать-тарахтеть! – традиционно выразил свое удивление майор. – Так, тогда святое дело просто, я тебя научу, не ссы…

Вечером я расставил часовых по своим постам, дал указания кому-то из молодых: как и когда проконтролировать смену, – и пришел к Дубченко. Все уже отправились смотреть кино, которое привез Мороз, так что мешать нам вроде бы было некому. Начальник химслужбы, ухмыляясь в усы, поставил передо мной две белые эмалированные кружки.

– Начнем урок! – каким-то дурацким голосом провозгласил он. – Берем медицинский спирт или как тебе, несомненно, должно быть известно, С2Н5ОН. Если нет, тогда иди в жопу, я тебе ничего не налью.

– Известно, известно! – соврал я. Химия никогда не относилась к числу моих любимых школьных предметов, и я постарался как можно скорее забыть все, что знал, сразу по окончании школы. А до армии я пил-то всего пару раз, поэтому химическая формула спирта у меня в голове не отложилась.

– Прекрасно! – все так же придуриваясь, продолжал свою лекцию майор Дубченко. – Мы наливаем его в эту емкость.

Он плеснул мне в кружку, закрутил крышечку фляжки, и автомобильный кунг, в котором мы сидели, начал наполняться специфическим ароматом. Потом он достал канистру с водой.

– В другую емкость мы наливаем…

– Н2О, – решил я порадовать моего собутыльника своими познаниями.

– Сержант Норкин, вы делаете успехи! Это надо отметить! – заржал он, и тут же перешел на серьезный тон.

– Ты, правда, спирт ни разу не пил?

– Не, ни разу.

– Тогда так, вода-спирт-вода. Понял? Пахнуть будет, конечно, но не сильно. Погоди-ка…

Он достал еще одну фляжку и опрокинул ее над третьей кружкой. Запахло коньяком.