Месть белой вдовы - Джейкоб Грей

– Здесь нас никто не будет искать, – ска-зал он.

В главном зале оказалось холодно, свет проникал только через пару грязных окон, высоко под венчавшим здание куполом. На полках было почти пусто. Книг осталось всего ничего, и те валялись на полу вместе с исписанными бумажными листами. Везде царил затхлый запах плесени.

Кар не возвращался в библиотеку с того дня, когда они с Лидией обнаружили, что мисс Уоллес, библиотекарь, убита приспешниками Сеятеля Мрака. Она не была Бестией и не принимала участия в войне – эта добрая женщина просто жалела Кара, давала ему книги и время от времени угощала горячим шоколадом.

Кар снял куртку и, порывшись в карманах, положил бутылку с пауком на стол и оглядел пустые полки. Гнетущая печаль нахлынула на него. Когда здесь всем заправляла мисс Уоллес, в библиотеке было тепло, уютно и мирно и царил полный порядок.

Но теперь она мертва. Еще одна невинная жертва, погибшая по вине Кара.

Он сам во всем виноват. В том, что произошло с Визгом. И с Бенджи, собакой Лидии, убитой змеей Мамбы. Куда бы Кар ни пошел, смерть следует за ним по пятам, а он просто бежит от нее. Он не лучше Квакера. Нет, даже хуже. У Квакера не было выбора, в отличие от Кара. Решение представлялось ясным как никогда. Корвус пытался ему объяснить, но Кар, как обычно, предпочел увильнуть от правды.

Он посмотрел на свои руки, посиневшие от холода и покрытые набухшими паучьими укусами. Пошевелил пальцами, а затем сжал кулаки так крепко, что почувствовал, как в жилах пульсирует кровь. Пульс гнева и ненависти.

Пора взять все в свои руки.

Покончить с этим.

– Корвус был прав, – произнес Кар.

Блик вскинула голову:

– Ты о чем?

Кар глубоко вдохнул. В груди стало теплее, кожу покалывало.

– О Белой Вдове, – сказал он. – Все, хватит. Теперь она Паучья Бестия. Только это имеет значение.

Пленный паук смотрел на него белыми глазами из недр бутылки. Страшная мысль вдруг поразила Кара: «А вдруг он следил за мной все это время?!»

Он нахмурился, размышляя.

– Что такое? – забеспокоилась Блик.

Когда Кар припомнил все детали, у него по телу побежали мурашки. Уж не об этом ли Сеятель Мрака говорил в психиатрической клинике? В тот раз Кар не обратил особого внимания на его слова, а в них был смысл.

Когда он первый раз увидел паука? На кладбище, на другой день после того, как они с Лидией вернулись из Земель Мертвых. Кар думал, что только они вдвоем вернулись в мир живых. Но маленький паук легко мог за ними увязаться.

А Кар просто позволил ему уползти…

Значит, это он.

Следил за ним. Все это время!

В церкви Святого Франциска, где жил Крамб. В доме Кара. На крыше небоскреба Цинтии Давенпорт…

Паук нагло разглядывал его – от крошечного тельца исходили волны злобы, Кар физически ощущал их.

– Земля вызывает Кара! – позвала Блик.

– Джонни Файвтейлз был прав, – пробормотал Кар. – Это Полуночный Камень сделал Селину такой. Когда она была на крыше небоскреба, она держала камень в руке. Но ее коснулся не обычный паук. – Он указал на бутылку. – Вот этот. Он внутри него. Дух Сеятеля Мрака.

Кар схватил бутылку, сердце отчаянно колотилось.

– Кар, стой! – воскликнула Блик.

– Я должен был послушать воронов! – крикнул Кар, откручивая крышку. – Нужно было позволить им убить его!

Кар перевернул бутылку и потряс ее. Паук упал на пол. Кар поднял ногу и опустил ее на паука – хруст разнесся по всей библиотеке.

– Да, так ему и надо, – заметила Блик.

Гнев Кара постепенно проходил, но удовлетворения он не чувствовал. Он поднял ногу, чтобы взглянуть на подошву.

Паука там не было.

– Где…

У него вдруг заныла щиколотка.

– Где паук? – спросила Блик.

У Кара резко закружилась голова, он пошатнулся.

– Кар, стой на месте! – крикнула Блик.

Он увидел стул и направился к нему, но ноги его больше не слушались, он не чувствовал под собой пола. Споткнувшись, он упал на одно колено.

– Кар? – позвала Блик.

– Помоги мне, – пробормотал Кар, страх сжимал свои когти сильнее. Мальчик едва мог дышать, горло жгло. Задыхаясь, он схватился за шею, чувствуя, как грудь наливается тяжестью.

«У меня сердечный приступ?»

Кар упал ничком на пол и увидел, как Блик прыгает перед ним, крича и хлопая крыльями.

– Помоги… – еле прохрипел он.

Он просунул руку в мешочек на шее, пальцы сомкнулись на Полуночном Камне. Затем перед глазами потемнело, мир поблек.

Осталась только чернота.

По воле воздушных течений он плыл над Блэкстоуном – не мальчик, не ворон, а что-то эфемерное, возможно, дух. Абсолютно невесомый, он летел высоко над извилистой лентой Блэкуотер, над мигающими желтыми огнями автострад. Впереди черным и серебристым мерцали окна небоскребов в деловом квартале. На одной из крыш он заметил какое-то движение. В небо поднимался вертолет, лопасти пропеллера рассекали воздух точно лезвия. Кружили вороны – тысячи воронов. А среди них он разглядел мальчика в потрепанной черной одежде, держащего в руках меч. Он стоял над поверженной Повелительницей Мух, а рядом, закрыв мать своим телом, сжалась черноволосая девочка.

Видение манило его все ближе, и ясно, как одинокую звезду на темном покрывале ночи, он увидел на шее Селины маленького белого паука. Паук вонзил жвала ей в кожу, и девочка лишилась чувств. Из ее руки выкатился Полуночный Камень. Кар увидел себя – мальчика на крыше, спешащего на помощь Селине, – а затем вокруг замелькали вороньи крылья, закрыв обзор.

Когда птицы вновь разлетелись, дух Кара оказался в совершенно ином месте.

Над лесом, который тянулся на целые мили, – хотя вдалеке он увидел раскинувшийся город. Блэкстоун? Возможно. Он нырнул под сень деревьев, листья хлестали его по призрачному лицу. Мимо пролетали ветви – он несся вперед с головокружительной скоростью. Кар метался между стволами, он бы и хотел закрыть глаза, но не мог. Он ждал, что вот-вот врежется в какое-нибудь дерево, но столкновения не происходило. Затем Кар вылетел на большую, почти круглую поляну и остановился. В ее центре, где обрастал мхом ствол погибшего дерева и лунный свет одевал все вокруг в призрачные тени, стоял человек.

Это была молодая женщина в длинном кремовом пальто. Черные волосы забраны в хвост, лежащий на плече. На боку висит сумка. Кар разглядел тонкие черты лица, густые черные брови, и его сердце дрогнуло. Такой была его мама много-много лет назад. Она выглядит так молодо, наверное, сейчас ей еще нет и двадцати. Лиззи Кармайкл повернула голову, но не в сторону Кара.