Мистическая Прага - Генри Болтон

Вскоре после этих событий Сендивогий женился на вдове Сетона, желая выведать у нее секреты, которые она могла узнать от покойного мужа, однако женщина смогла лишь дать ему скромный остаток бесценного порошка да манускрипт сочинения по алхимии, написанного ее мужем и озаглавленного «Двенадцать трактатов космополита» («Twelve Treatises of the Cosmopolitan»). Хитрый «поляк» вновь отправился путешествовать по миру и, применяя порошок, рецепта приготовления которого не знал, совершил несколько публичных трансмутаций в различных городах Европы, получив широкую известность. Все коронованные особы в Европе сгорали от нетерпения, желая увидеть его, и Рудольф, конечно же, был среди них первым. Сендивогий предоставил монарху немного порошка, и тот собственными руками совершил чудо трансмутации. Обрадованный успехом, он повелел установить на стене комнаты, где была совершена проекция, мраморную табличку со словами:

Эта памятная табличка оставалась на том месте до 1740 г. Сендивогий получил титул государственного советника и был награжден золотой медалью, которую вручил ему лично император, а Мардехай де Делле сочинил в его честь стихи на латинском. Бедный Сетон, к сожалению, не мог ни присутствовать на представлении, ни разделить славы своего товарища.

Репутация Сендивогия как обладателя Философского Камня, естественно, была крайне опасна, однако Рудольф обращался с ним более чем почтительно, в то же время не выпуская Госсенхауэра из Белой башни. Оба эти человека работали с одним и тем же порошком, но одному он принес отчаянье, другому же — процветание. Испросив позволения покинуть Прагу, Сендивогий отправился в Краков, однако по пути туда был схвачен людьми моравского князя и заключен в темницу. Ценой за его освобождение, конечно, была тайна трансмутации. Ему удалось подпилить прутья решетки окна, сделать из своей одежды импровизированную веревку и бежать из заточения. Когда история стала известна императору, он конфисковал имущество князя и отдал его во владение поляку. Там, в имении под названием Гаварна, недалеко от границы с Силезией, Сендивогий многие годы прожил в королевской роскоши. В мемуарах его распорядителя по фамилии Бодовски говорится, что Сендивогий хранил свой философский порошок в маленькой золотой коробочке, и в путешествиях вешал коробочку на шею с помощью золотой цепочки, а основная часть порошка хранилась в тайнике, сделанном в одной из ступеней его кареты. Проезжая по местам, где могли орудовать грабители, Сендивогий менялся одеждой со своим слугой и садился вместе с кучером, приказывая слуге занять его место в карете. В Варшаве он с большим успехом обманул польского короля Сигизмунда, в Штутгарте же потерпел поражение из-за зависти другого алхимика, которого звали Иоганн Генрих Мюллер. Мюллер начал свою сознательную жизнь учеником цирюльника и выучил секреты и трюки профессиональных «алхимиков» от Даниэля Раппольта, будучи его слугой. После этого он явился к Рудольфу II и вызвал глубокое изумление и уважение последнего заявлением, будто его не берут никакие пули, предложив всем желающим стрелять в него свинцовыми пулями, которые расплющивались, ударяясь об кольчугу, спрятанную у него под одеждой. Находясь в гостях у Иоганна Франке, он производил золото высочайшего качества или, лучше сказать, незаметным движением руки подбрасывал слитки в тигель, когда никто не видел. Император, потрясенный его работой, присвоил ему титул «лорда фон Мюлленфельса». Став благородным дворянином, искушенный в двуличии алхимик стал служить у Фредерика, герцога Вюртемберга. Приезд в Штутгарт Сендивогия, имевшего великолепную репутацию благодаря двум успешным проекциям, наполнил душу Мюлленфельса завистью, и он решил во что бы то ни стало проучить соперника. Когда Сендивогий отправился на север, Мюлленфельс бросился за ним вдогонку, взяв с собой вооруженных всадников, арестовал Сендивогия именем герцога, конфисковал всю его одежду, отобрал золотую коробочку с Философским Камнем и драгоценный манускрипт Сетона, украшенную бриллиантами шляпу, стоившую около сотни тысяч риксталеров, и золотую медаль, дарованную императором Рудольфом, а самого Сендивогия привязал к дереву, предварительно раздев донага. Несчастного освободили проезжавшие мимо путешественники, и, как только у него появилась возможность, он послал жалобу императору, требуя возвращения своего имущества, а также выдачи Фредериком Мюлленфельса. Возмущенный герцог вздернул своего алхимика на виселице, сколоченной во внутреннем дворе его замка, а также вернул шляпу, медаль и манускрипт, заявив, что понятия не имеет ни о какой «тинктуре». Эти события произошли в 1607 г.

Сендивогий, лишенный теперь средства, с помощью которого он мог обманывать богатых покровителей алхимии, стал ничтожным бродяжничающим шарлатаном, продававшим панацеи «от всех болезней» простолюдинам, а также поддельное серебро евреям, появляясь то в Польше, то в Германии. Он избежал преследований и Умер в восемьдесят лет естественной смертью, находясь в 1646 г. в Кракове. Несколько герметических трактатов, записанных Сетоном и отредактированных Сендивогием, были в начале XVII столетия изданы на латинском, немецком и французском языках.

Бессмысленность алхимических опытов отразил в своих строках Спенсер:

События, описанные в этой книге, свидетельствуют, что во времена правления Рудольфа «тонкое искусство Алхимии» практиковалось представителями практически всех слоев общества, и лишь отдельные люди оказывались столь смелы, чтобы открыто противостоять распространенному заблуждению. Очень редко сторонники прогрессивных взглядов совершали обоснованные атаки на неверные теории и гипотезы, которых фанатически придерживались адепты мистицизма. Однако таких противников обычно считали просто пессимистичными глупцами и не обращали на них внимания. Если бы английский поэт Чосер был более популярен, его «Кентерберийские рассказы» могли бы открыть глаза думающим людям, однако в те времена его практически не читали.

В XVI в. относительно алхимии в образованных слоях населения существовали мнения совершенно различные: Меланхтон, например, писал, что алхимия — занятие глупцов и обманщиков, в то время как Мартин Лютер в труде «Canonica» говорит: «Искусство алхимии есть истинная и чистая философия древних мудрецов; она радует мое сердце не только своею пользою, извлекаемой из дистилляции и сублимации различных металлов, трав, вод и масел, но также и своей чудесной и более чем точной аналогией с воскрешением мертвых в судный день». Единственной серьезной попыткой опровержения системы, созданной алхимиками, была публикация в 1572 г. работы Томаса Либера, более известного под псевдонимом Эрастуса, профессора медицины из Базеля. Основной целью его нападок были абсурдные медицинские доктрины Парацельса, хотя он не оставил без внимания также и бессмысленных алхимических теорий и шарлатанства тех, кто занимался сим искусством, приводя многочисленные примеры их бесстыдного вранья. Но ни конструктивная критика, ни насмешки и колкие эпиграммы и стишки не поколебали статуса алхимии. Стихи иезуита Гретшера из Ингольштадта — яркий пример такого рода насмешек над алхимией: