Шоколадное убийство - Галина Куликова

Тете Вере это показалось знаком судьбы. Говорить с человекомо нежных чувствах лучше с глазу на глаз, а не по телефону. Тем более, по всемувыходило, что эти двое между собой до сих пор еще так и не объяснились. Задачкапредстояла непростая. Легче мирить рассорившихся влюбленных, чем сводить тех,кто не осознал своего счастья. Однако оставить все как есть было бынеправильным. Как все подвижники, Вера Витальевна решила: «Если не я, то ктоже?» Майя так и будет ждать этого типа, орошая слезами подушку. А тот будетдумать, что он ей не нужен или еще какую-нибудь глупость. Если веритьСильвестру, Половцев положил на его помощницу глаз. А не верить Сильвеструпросто нельзя! Значит, дело это правое, даже сомневаться нечего.

Вера Витальевна дождалась вечера, того самого часа, когдаоперативники, по ее представлениям, возвращаются домой. Майе и Сильвестру онасказала, что отправляется на прогулку по супермаркетам — искать немецкиймаргарин, который сделает ее кексы еще более рассыпчатыми. Возражать никто из нихне посмел, и она улизнула, прихватив с собой бумажку с перерисованной схемой.

Дверь в квартиру Половцева оказалась светлой, с красивойметаллической ручкой. Прежде чем позвонить, Вера Витальевна приложила к ней ухои прислушалась. Внутри было тихо. Не раздумывая больше, она нажала на кнопкузвонка. Долгое время ничего не происходило, так что визитерша подумала, будтономер не удался. Однако затем совершенно для нее неожиданно раздался щелчокзамка, дверь распахнулась, и на пороге возник довольно нетрезвый тип в драныхджинсах. Кроме джинсов, на нем больше ничего не было, и тетя Вера смогла подостоинству оценить его физические данные. Они были более чем приемлемыми.

Зато физиономия претендента на сердце Майи выглядела никудане годной. Небритая, опухшая, мрачная. Впрочем, Сильвестр предупреждал, чтостарший лейтенант пьет. Однако Вера Витальевна решила, что если этот парень всееще ходит на работу, значит, особой трагедии в этом нет. Главное — вырастить вего сердце цветок любви, а остальное как-нибудь наладится.

Половцев, разумеется, понятия не имел, что в его сердцезадумали что-то растить. А тетка, которую он увидел на пороге, показалась емучудной. Она была маленького роста, в юбке и в кедах. Кроме того, у нее былтакой воинственный вид, как будто она собиралась немедленно напасть на хозяинаквартиры.

— Кто вы? — спросил Половцев замогильнымголосом. — Что вам нужно?

— Мне нужно войти, — ответила та барским тоном,который Стас ненавидел. И еще ручкой махнула.

— Мало ли что вам нужно, — заплетающимся языкомпарировал он и сделал шаг вперед, готовый защищать свои рубежи от набега.

Вернее, он хотел сделать шаг, но земля внезапно качнулась,притиснув его к косяку.

— Мне необходимо с вами поговорить по очень важномуделу, — строго сказала гостья и неожиданно сильной рукой отпихнула Стаса всторону. Проскользнула мимо него и очутилась в коридоре.

— Да кто вы такая?! — вознегодовал тот,расстраиваясь, что никак не может сконцентрироваться.

— Не волнуйтесь, все нормально. Я — друг вашего друга.

Половцев надолго задумался, тяжело сопя. Потом серьезнопотребовал:

— Поясните.

— Вы знакомы с Сильвестром Бессоновым?

— А-а-а… — обреченно протянул Стас. — Это вононо кто такое…

Он был пьян, но так привык к этому состоянию, чтопосторонний человек не мог понять, до какой степени он вышел из строя. Состороны казалось, будто он вполне связно мыслит и говорит. На самом деле Стасговорил и делал совсем не то, что хотел.

— Так вот. У Сильвестра Бессонова в молодости был друг.А я — его тетя.

— Тетя? — тупо переспросил тот и пробормотал себепод нос: — Тетя… Тетя Мотя…

— Не Мотя, а Вера Витальевна, — наставительносказала та. — Теперь ваша очередь представиться.

— Стас Половцев, — поразмыслив, ответил хозяинквартиры.

— Вы знаете, что пить вредно?

— Лучше б я не знал, — с чувством ответил Половцеви посмотрел на себя в зеркало, висевшее на стене. Потом оттянул нижние векивниз и исторг из груди вздох. — Грехи мои тяжкие…

Квартира была полупустой и прокуренной. Но отнюдь незапущенной. В коридоре даже стояла вазочка с искусственными цветами. ВераВитальевна спросила:

— Можно я войду в комнату? — И не дожидаясьответа, быстро заглянула в спальню.

Окинула взглядом обстановку, оценила люстру, тюлевыезанавески и ковер. Кровать была готова к тому, чтобы принять хозяина в своиобъятия. Постельное белье выглядело чистым и это решило дело. Вера Витальевнапоняла, что с объектом можно работать.

— Вот что, — сказала она твердо. — Нам с ваминужно поговорить.

— Мы уже… того… говорим, — напомнил Стас, глядя нанее из-под нахмуренных бровей. — Значит, вас Сильвестр… прислал? Местнаякомандировка…

— Не совсем, — призналась Вера Витальевна. —Не предложите мне чаю?

— Предложу, — пообещал Половцев, пробурчав: — Какне предложить такой приятной даме?

Шатаясь, он побрел на кухню. С первого взгляда становилосьясно, что принадлежит она холостяку, который режет хлеб прямо на столе и редкомоет хоть что-нибудь, кроме тарелок. Вера Витальевна отстранила хозяинаквартиры от плиты и сама поставила чайник на огонь. Принесла две чашки ивзгромоздилась на табурет. Устроилась капитально, как будто собиралась сидетьздесь целую вечность.

— Ну? — спросил Половцев, вперив в нее мутныйвзор.

— Не стану ходить вокруг да около, — решительносказала тетя Вера и хлопнула руками по столу. — Скажу все как на духу.

— Валяйте, — разрешил он.

— Сначала я задам вам вопрос. Только — чур! —отвечать искренне.

Половцев хрюкнул. В глубине души он понимал, что зря впустилтетку в квартиру, что сейчас она начнет его волновать и будоражить.

А вот как раз именно этого он особенно не любил — когда еговолновали и будоражили. С другой стороны, ему было любопытно, чего ей надо.Отвечать искренне? Половцев ухмыльнулся. Давно прошли те времена, когда он былискренним с кем бы то ни было. Но знать ей это ни к чему.

— Клянусь, — сказал он, мужественно сдержавотрыжку.

— Скажите, дорогой Стас, — паточным голосомспросила Вера Витальевна, — вы влюблены?

— Я?! — Половцев так изумился, что чуть несвалился с табуретки, на которой кое-как утвердился, прислонившись плечом кстене. — Я… чего?

Он несколько раз моргнул, потом повернул голову и посмотрелна чайник, из носика которого уже вырывалась мощная струя пара. Вероятно, водытам было как раз на пару чашек.

Вера Витальевна тоже посмотрела на чайник, проворно встала ив минуту наполнила обе чашки кипятком. Опустила в них по мятому пакетикузаварки, а Половцеву, не спрашивая, положила вдобавок три ложки песку с верхоми размешала ложкой. Он поднял чашку за маленькую ручку, поднес ко рту и проглотилполовину содержимого, не обратив внимания на то, что пьет почти что кипяток.