Книги онлайн и без регистрации » Научная фантастика » Распутин наш - Сергей Александрович Васильев

Распутин наш - Сергей Александрович Васильев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 65
Перейти на страницу:
могилу. Увидев свежую землю, они думали, что в этом месте зарыт клад… Подпоручик, вы уверены, что должны что-то доказывать этому, якобы, цивилизованному сообществу? Они заслуживают того, чтобы алкать их одобрения? — рассказчик вскинул на Пунина свои горящие глаза. — Молчите? Нет, так дело не пойдёт! Сейчас я дам вам документ, проходящий по военному ведомству, и попрошу вслух его зачитать. Надеюсь, это не оскорбит вашу тонкую, чувствительную натуру.

Доктор аккуратно извлёк из-за спины заткнутую за пояс кожаную папку, раскрыл и подвинул к офицеру.

— Прошу, подпоручик, смелее!

— «1915 года, августа 29, — начал тот робко, — Телеграмма генерала Байова начальнику штаба армии северо-западного фронта генералу Гулевичу…»[25]

— Не стесняйтесь, — ободрил его доктор, — читая это вслух, вы не раскрываете военных секретов.

— «По показаниям нижних чинов, бежавших из германского плена, а также жителей, прибежавших со стороны противника, — продолжил подпоручик скороговоркой, — германцы забирают у населения весь скот, лошадей, фураж и решительно все кормовые средства и обувь, обыкновенно даже без всяких квитанций. Женщины насилуются на глазах родных. По донесению начальника второй гвардейской кавалерийской дивизии, германцы зажгли деревни Хписса, Здитово, Спорово, причем расстреливали жителей, пытавшихся спастись от огня. Бытен 29 августа, 3 часа 5 минут. Байов».

— Достаточно, подпоручик, передайте папку командиру. Прошу вас, Виктор Фёдорович, проверьте подлинность документа и не откажите в любезности — ознакомьте личный состав со следующим подвигом «цивилизованных» подданных Рейха, которые могут оскорбиться нарушением нами каких-то правил.

— «1915 года, сентябрь. Из показаний крестьянина Прелевича, — сдавленным голосом начал читать Грибель следующий документ, догадываясь о его содержании. — Осенью 1914 года он видел, как немецкие кавалеристы, при появлении русского разъезда, схватили Якубовского, Скоруповского и еще двух каких-то мальчиков, выставили их на берегу реки и, прикрываясь ими, стали стрелять по разъезду, который, однако, заметив детей, на выстрелы не отвечал и скрылся…»

— Доблестные германские зольдатен, прикрывающиеся детьми, как живым щитом… Какой образец цивилизованности! Я могу к этому добавить факт, что солдаты кайзера прикрываются и красным крестом!

Как видите, господа офицеры, — доктор обвёл взглядом впечатлённых собеседников, — сумрачный тевтонский гений чужд каким-то условностям и ей-ей, не оценит ваших душ прекрасные порывы. Мало того, бессовестно использует их в утилитарных целях, потому что тотальная война еще не озвучена, но начата уже в 1914 году в приграничном городе Калиш. В папке нет документов, посвящённых этому преступлению против человечности, но вы легко можете навести справки в военном ведомстве и убедиться сами… После пятидневного немецкого господства Калиш, сданный войскам Германии без боя, был превращен в груду дымящихся развалин. От 80-тысячного населения никого не осталось. Кому посчастливилось — тот бежал, а те, кому не удалось бежать, были либо расстреляны, либо погибли под обломками зданий. В это же время в деревне Соснице германские солдаты разорвали на куски новорожденного ребенка только за то, что родители крестили его согласно православным обычаям, и повесили шесть жителей за участие в крещении новорожденного…

На другом конца стола раздался гортанный звук — юного романтика Сергея фон дер Лауница стошнило.

— Немцы первыми стали употреблять разрывные пули и пустили на войска противника удушливые газы, — говорил доктор, будто стреляя, и от очередей его слов невозможно было увернуться. — Вопреки всяким международным конвенциям и договорам, немецкая авиация бомбила госпитали, санитарные поезда и пароходы, ну а что они делали с нашими ранеными…

Резким движением он развернул папку к себе.

— 7 августа 1914 года, под Гумбиненом, во время атаки германцев на русские позиции, лежавший на поле сражения раненым в обе ноги старший унтер-офицер пехотного полка Алексей Смердов, 25 лет, видел, как германцы всех оставшихся в окопах раненых русских, в том числе командира его роты Богданова и полуротного, подпоручика Роговского, кололи штыками и застрелили, — не отрываясь от чтения, доктор поднял руку, демонстрируя отсутствие намерения кого-то выслушивать, и безжалостно продолжил. — В ночь на 24 июня 1915 года неприятель на фронте Сохачев — Боржимов выпустил на русские окопы удушливые газы, вследствие чего некоторым из наших частей пришлось отступить, причем в окопах осталось несколько десятков тяжело отравленных. Однако, временно покинутые окопы были вскоре вновь заняты русскими войсками… Из акта, составленного тогда же подполковником 22 Сибирского стрелкового полка Астафиевым и подписанного свидетелями-очевидцами изуродованных трупов, видно, что среди последних были обнаружены: трупы солдат, которым в разные части тела и, между прочим, в глаза были вбиты русские патроны, труп солдата с обнаженными ягодицами и с воткнутым в задний проход штыком, двадцать трупов с распоротыми животами, труп с отрезанной головой и труп офицера (капитана Горленко), у которого с левой руки была содрана кожа, в виде ремня, шириной два и длиной семь дюймов…

— Довольно… — заговорил позеленевший фон дер Лауниц.

— С чего бы это? Вы только что выражали озабоченность тем, что будете неправильно поняты «цивилизованным сообществом», и я считаю своей обязанностью рассказать, какое поведение на войне это сообщество считает достойным. 18 февраля 1915 года, в бою у поселка Новые-Дворы Ломжинской губернии германцами были взяты в плен тридцать русских раненых и помещены в особый дом. Когда, на третью ночь, германцы ушли из поселка, то подожгли этот дом, заложив предварительно в его крышу патроны. Спастись удалось лишь десяти лицам, остальные же, большею частью тяжело раненные, заживо сгорели. Изложенное подтвердил под присягой при допросе его, по поручению Чрезвычайной следственной комиссии, судебному следователю Елецкого окружного суда один из спасшихся — рядовой полка Александр Андреев Трясцин.

— Доктор, позвольте…

— Не позволю, — отрезал Распутин, — пока не удостоверюсь, что вы избавились от морока «цивилизованности» западного сообщества, а посему — слушайте и запоминайте. «1916 года, октября 15 — Телеграмма генерала Самойло генерал-квартирмейстеру при верховном главнокомандующем генералу Пустовойтенко. Докладываю генералу-квартирмейстеру армии, на основании донесения начальника штаба корпуса, что 6 октября в болоте на участке позиции у с. Городище найден был лежащим наш нижний чин, оказавшийся старшим унтер-офицером 14 роты 124 пех. полка Григорием Авдеенко, у которого были отрезаны уши и язык. По доставлении его на заставу он знаками показал, что был захвачен немцами, по-видимому, во время разведки и уведен в их расположение, где его допрашивал офицер и за отказ дать показания приказал отрезать ему язык и уши. Затем он бежал и вышел на нашу позицию. По приказанию главнокомандующего западным фронтом об обстоятельствах пленения указанного нижнего чина и бегства его из плена производится расследование. О результате расследования будет донесено дополнительно. 2268/1248Р Самойло».

Доктор аккуратно сложил пожелтевшие листочки, благодаря в душе генерала Вандама за позволение покопаться в

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 65
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?