Встречая рассвет - Янина Логвин

— Ни капли, Эш! Я уже вижу мир другим, когда ты рядом.

На это раз темнота не прячет нас друг от друга, и к прикосновениям подключаются взгляды. Не знаю, какой он видит меня, я об этом не думаю. Мои мысли полностью сосредоточены на Мэтью, и только на нем одном.

Его глаза полуприкрыты темными ресницами, а на четких скулах лежат тени. Губы сомкнуты и спокойны. Если бы я умела рисовать, я бы сейчас остановила ночь и запечатлела на бумаге каждую черточку его красивого лица, чтобы сказать каждому, что у этого парня есть воля и характер.

А еще душа и сердце…

Я смелею и провожу ладонью по его груди. Поднимаюсь по ключице к плечу, запоминая рельеф и тепло тела. Мне хотелось сделать это с нашей первой встречи и теперь, когда он так близко, я не могу удержаться и глажу его. Для меня точно никого лучше этого парня нет.

Мэтью ловит мои пальцы и переплетает со своими. Подносит к губам. Прикасается приоткрытым ртом к внутренней части ладони. Это очень осмысленный и взрослый жест, и я встречаю его, затаив дыхание. Потому что мы оба не играем, и потому что меня переполняют чувства, которые я не могу скрыть и наверняка отражаю в своем взгляде.

Он тянет за край одеяла и снимает его с меня. Смотрит на грудь. Внутри дома и во дворе слышны голоса и шум, рык двигателей мотоциклов, но мы оба не обращаем на эти звуки внимание. Сейчас ничего не способно пробиться к нам.

Мэтью тоже садится в постели, и мы вновь целуемся. Долго и нежно, пока хватает дыхания.

— Мэтью, мне пора… — шепчу ему в губы. — Я не могу застать у тебя рассвет, как бы ни хотела.

— Нет, Эш!

— Да. Но это не навсегда.

— Знаю.

— Уже завтра мы увидимся снова.

— Сегодня, Эшли! Во сколько у тебя танцы?

— В двенадцать, в студии «Dance Project Ms Hill».

— Хорошо, мне известно, где это. Я отвезу тебя и заберу.

— Тогда тебе придется ждать несколько часов или побыть зрителем. А еще в начале четвертого я всегда заезжаю в трейлер-парк «Волшебные бобы» за Мэри-Эн, сестрой Бэйкера. Я волонтер и ее учитель танцев. По воскресеньям у Закари работа, а мне не трудно.

— Это не проблема, Эш.

— И у меня есть партнер по танцам, его зовут Рикардо.

— А вот это проблема. Но точно не твоя, мисс Улыбка.

Я улыбаюсь ему в губы, понимая, что пора уходить. Поднимаю руки на его скулы.

— Мэтью, не смей трогать Рикардо! Во-первых, он младше, а во-вторых, у него есть парень!

— Святая Мария, от сердца отлегло.

— Ну а в-третьих, танец с тобой был самым горячим в моей жизни. Ты невероятно пластичен, мистер Совершенство! Не зря же я так говорю!

— Тогда он точно не был для нас последним, мамасита*. Двигаться я люблю.

А вот с этим не поспоришь. Причем во всех смыслах. Я видела его и в драке, и в игре, и в танце. Однако, наклонившись к парню, шепчу ему в ухо:

— Поверь, я это заметила!

Мэтью вдруг обнимает меня и прижимает к себе. Смеется негромко и радостно для этой темной ночи.

— О господи, Эш! У моей девушки потрясающее чувство юмора и, знаешь что, детка, мне это по душе! Не хотел бы я тебя хоть в чем-то разочаровать.

— Пора!

Я целую Мэтью в подбородок, и он неохотно меня отпускает. Встает первым, и я с трудом заставляю себя не смотреть на его сильную спину и крепкие бедра. Отвожу взгляд и обматываюсь в одеяло, потому что, какой бы смелой я сегодня не была, а вставать голой мне все равно неловко.

Я спускаю босые ноги на пол и поднимаюсь, следом стягивая с кровати одеяло, когда замечаю на постели следы крови. На чужой постели, между прочим, и это уже гораздо больше, чем неловко. Особенно если вспомнить, что эта постель принадлежит парню.

— Ох, прости, это ужасно! — бормочу растерянно, вмиг смутившись, но Мэтью с улыбкой заставляет меня отвернуться.

— Брось, Эшли! Это самое прекрасное, что могло случиться в этой кровати. Забудь! Лучше держи, вот, — протягивает мне в руки свою одежду, которую успел достать из комода, и мягко отбирает одеяло, — надевай мою футболку и кофту — внизу прохладно, я провожу тебя в душ. И не бойся, не считая отца, мы в доме одни.

— А…

— Нет. Он давно крепко спит.

Сам Мэтью не стесняется своей наготы, и поймав на себе мой быстрый, любопытный взгляд, широко усмехается краем рта. Надевает штаны, кроссовки, худи, и поднимает с пола мою одежду, которую я сбросила с себя в темноте. Взяв за руку, ведет за собой.

— Пойдем, мисс Улыбка! Поверь, я не дам тебя никому обидеть — и не важно, есть кто-то в доме или нет.

Время три часа ночи, но на самом деле все не так страшно, как могло бы быть, столкнись я на лестнице лицом к лицу с его братом Лукасом или с самим мистером Палмером. Вот тогда пришлось бы им что-то объяснять. Но в доме тихо, пахнет травкой, и вода в душе на самом деле горячая, а полотенце чистое.

Все остальное я стараюсь не замечать.

Когда я выхожу из душевой комнаты в коридор, освободив из тяжелого узла волосы и полностью одевшись, в руках у Мэтью закрытый стакан с коктейльной трубочкой.

Поцеловав меня в губы, он передает его мне в руки и берет с полки ключи от машины.

— Что это?

— Горячий чай, который тебе так понравился. Я обещал, чтобы не замерзла. И куртку мою накинь. Эш?

— Что, Мэтью?

Он вырастает передо мной и сам надевает на меня куртку. Смотрит остро и с беспокойством в поднятое к нему лицо.

— Все хорошо?.. У тебя, хм, ничего не болит?

Господи, эта ночь такая же сумасшедшая и полна внимания, как мой парень! И я честно ему отвечаю:

— Нет, ничего. Сегодня у меня выздоровело даже сердце!

Мэтью отвозит меня на улицу Трех кленов и провожает к коттеджу. Упрямо остается ждать, пока я осторожно, как мышь, стараясь никого не потревожить, пробираюсь в дом и поднимаюсь к себе. И уезжает только тогда, когда в моей комнате включается свет, и я машу ему из окна рукой.

После этого ночного приключения в моей голове столько мыслей, что, кажется, с ними не уснуть до утра. Но как только щека касается подушки, я мгновенно засыпаю, не успев подумать о том, что скажу отцу, если он вдруг заметил мое возвращение.

На следующий день за общим воскресным завтраком, к которому я спускаюсь к половине десятого, родители заметно напряжены, однако вопросов не задают, а вот у меня, напротив, чудесное настроение, и я впервые за прошедшую неделю желаю им доброго утра с улыбкой.

— Кэтрин, — обращается Патриция к дочери, накалывая на вилку оливку и разрезая ее ножом надвое, — полчаса назад звонил твой отец — это по поводу запланированного вами ужина. К сожалению, дорогая, у Говарда изменились планы и сегодня не получится уделить тебе время. Уже через час он вылетает в Остин по рабочему вопросу и просил перед тобой извиниться. Сказал, что хотел сам позвонить, но ты не отвечаешь на его звонки.