Кастинг Синей Бороды - Наталья Александрова

С такими мыслями он вернулся в свое купе и поставил перед попутчиками ведерко с яблоками:

– Угощайтесь! Осенние полосатые, только с дерева!

Марианна и Константин не проявили энтузиазма, зато Афродита возбужденно захрюкала: она просто обожала яблоки.

Маркиз протянул ей одно, другое, и сам не заметил, как скормил все ведро.

Поезд давно уже отошел от станции.

За окнами проносились небольшие аккуратные домики, в палисадниках – астры и яркие георгины.

– Пожалуй, прогуляюсь по поезду! – решил вдруг Маркиз. – Узнаю новости, поговорю с людьми…

Однако прежде чем покинуть купе, он открыл чемодан, перебрал его содержимое и извлек форменную тужурку с непонятными нашивками и шевронами. По этим загадочным нашивкам невозможно было понять принадлежность владельца тужурки – то ли МЧС, то ли МПС, то ли вообще МССМ, то есть министерство среднего специального машиностроения. Под удивленными взглядами попутчиков он сунул эту тужурку в небольшую дорожную сумку, добавил туда же еще кое-что и вышел в коридор.

Дойдя до конца вагона, Леня завернул в туалет.

Закрыв за собой дверь, он напялил форменную тужурку. После этого достал из сумки скромный дорожный набор для нанесения грима. Придирчиво оглядев себя в зеркале, Леня нанес на лицо несколько характерных штрихов, кое-что убрал, кое-что добавил, что-то наклеил, надел парик, добавил фуражку, подходящую к форменной тужурке, как седло для верховой езды подошло бы ученой свинье Афродите, и удовлетворенно оглядел себя в зеркале.

Из мутноватого дорожного зеркала на него смотрел неприятный тип с маленькими нахальными усиками, с крупной бородавкой на носу и пегими волосами, выбивающимися из-под фуражки. В сочетании с тужуркой, испещренной загадочными нашивками, это создавало неповторимый образ, не имеющий ничего общего с Леонидом Марковым, известным в узком кругу своих друзей и доброжелателей под аристократической кличкой Маркиз.

Удовлетворенный увиденным, Леня покинул туалет, едва не столкнувшись в дверях с той самой старушкой с голубыми волосами, которую во время ночной прогулки напугала Афродита.

– Можно ли так долго… – проговорила старушка раздраженно, но тут разглядела Ленину фантастическую тужурку и попятилась, испуганно проговорив: – Свят, свят, свят!..

Леня приветливо улыбнулся старушке, поправил съехавшую на затылок фуражку и перешел в соседний вагон.

Здесь он пошел по коридору, стуча в каждое купе и громко повторяя:

– Проверка документов! Попрошу открыть дверь!

Дверь первого купе была полуоткрыта.

Откатив ее до конца, Леня увидел четверых изможденных высшим образованием мужчин среднего предпенсионного возраста. Все четверо явно возвращались из командировки. На столе перед ними стояла полупустая бутылка водки, и под эту бутылку они предавались воспоминаниям о своем славном прошлом.

В данный момент очередь дошла до лысого типа с унылым носом и потрепанными бровями престарелого скотчтерьера.

– А в восемьдесят восьмом году, как сейчас помню, к нам в институт приехал Василий Константинович… замминистра! – Командированный уважительно поднял глаза к потолку купе. – Так он мне лично руку пожал и сказал…

Тут рассказчик заметил Леню, поперхнулся и проговорил совсем другим голосом:

– Извините, а мы вот о прошлом беседуем… прежние времена вспоминаем…

– Беседуйте, беседуйте! – милостиво разрешил Маркиз. – Это не возбраняется. Только документики предъявите!

Командированные засуетились и наконец Лене протянули четыре потрепанных паспорта и стопку мятых командировочных предписаний с расплывшимися печатями.

– А что случилось? – осведомился бровастый. – Кого-то ищут?

– Не вправе разглашать! – солидно ответил Маркиз, делая вид, что разглядывает паспорта. – Плановая операция!

– Это правильно! – одобрил командированный. – Во всем должен быть порядок! А то разъезжают всякие…

Леня возвратил пассажирам документы, приложил руку к козырьку и покинул купе.

Купе номер два было закрыто, изнутри доносился сдержанный шум, прерываемый отдельными выкриками.

Леня громко постучал в дверь и повторил строгим начальственным голосом:

– Откройте! Проверка документов!

Дверь наконец открылась, и перед глазами Маркиза появилась молодая женщина с печатью страдания на лице. За ее спиной дрались подушками двое совершенно одинаковых мальчишек лет шести.

– Что случилось? – спросила женщина, удивленно разглядывая Леню.

– Проверка документов! – повторил тот еще громче.

– Мама, а Мишка меня подушкой! – завопил один из близнецов.

– А Гришка первый начал! – тут же заорал второй и как следует поддал брату.

– Замолчите! – рявкнула мать и потрясла головой, будто вытряхивая из ушей воду после купания. – Что? Проверка документов? Одну минутку, я с этими разбойниками скоро с ума сойду! Сережа, где наши документы?

С верхней полки свесилась мужская голова.

– Куда ты их положила, там и лежат! Ты что, без меня ничего не можешь найти? И угомони наконец этих паразитов!

– Минутку… – проговорила женщина извиняющимся тоном, задумчиво нахмурила лоб и ловко вытащила из яркой дорожной сумки конверт с документами. – Вот они, посмотрите…

Таким же манером, без особенных приключений Леня проверил третье и четвертое купе.

Собственно, их пассажиры его нисколько не интересовали, но приходилось для достоверности проверять всех подряд.

Постучав в пятое купе, он услышал за дверью настороженное молчание.

– Откройте! – повторил он строго. – Проверка документов!

На этот раз за дверью зашептались, и купе наконец открылось.

Леня увидел тех троих картежников, которые недавно зазывали его к себе. Теперь с ними сидел четвертый – рослый парень с широченными плечами и румянцем во всю щеку. На лице его была совершенная растерянность, а на столике лежал выпотрошенный бумажник.

– Что надо, дорогой? – осведомился давешний кавказец, окинув Леню пристальным оценивающим взглядом.

– Проверка документов! – повторил Леня заученно.

– Какая такая провэрка? – скривился кавказец. – Сколько езжу, нэ было никакой провэрки!..

– Не было – а теперь будет! – отрезал Леня. – Ваши паспорта!

Картежники тихо посовещались на незнакомом языке и наконец протянули Лене три подозрительно новеньких паспорта – один на имя Ивана Петровича Сергеева, другой – на имя Петра Сергеевича Иванова и третий – на Сергея Ивановича Петрова. Даже на опытный взгляд Маркиза паспорта были сделаны аккуратно, прямо как настоящие.

Плечистый парень полез в карман и тоже подал Лене свой паспорт – в меру потертый и действительно настоящий.