Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - Ардмир Мари

– Всего лишь покалечу, – заверили меня и предложили: – отвернись, а лучше выйди, свежим воздухом подыши.

– Стой… – проскулил несчастный.

– На выход, – потребовал Дао-дво.

Я отступила от кровожадного многоликого, сделала два шага, слыша хруст чужих костей, и застыла, прошептав:

– Не могу, просто не могу. Я должна… – что должна, досказать не успела, впрочем, как и развернуться, потому что меня подхватил на руки Герберт и со смешком вынес вон.

– Ты безнадежна. Тебя только что прилюдно унизили, чтобы проверить на наличие дара Смерти, а ты хочешь его вылечить. Бестолочь! – негромко припечатал он, унося меня через парк в сторону общежитий.

– Это я бес… Я?! – Проклятье колокола получилось вызвать как нечто разумеющееся, щелчком пальцев. И многоликий такого подвоха не ожидал, рухнул на колени, не выпуская меня из рук, замотал головой. А мне если вырваться не удалось, так хоть выговориться можно. – Значит, это я тебя преследовала с неясными намерениями, я не озаботилась сокрытием нашего разговора, я бросила тебя среди шипастых?!.

– Тихо! – пришикнул он, очень быстро, даже сверхбыстро придя в себя. Поднялся с колен и, поведя плечами, сухо потребовал: – Угомонись, чтобы ненароком не уронил.

Взмах стальных крыльев над головой, подъем, полет, и свое пфе рыжий высказал уже за дверью моей комнаты, заблаговременно активировав полог.

– Неясными мои намерения не были. Ты прекрасно их поняла и очень вовремя сбежала. Кстати, спасибо. Благодаря тебе и твоей чистосердечной «игре» самки нетопырей забыли обо всем. – И не дав мне возмутиться или спросить, продолжил: – Далее… да, наш разговор был скрыт от слушателей, но не совсем защищен от взгляда грифона.

– Глупость! Будь так, грифон сообщил бы о последствиях… шутки.

– Древний древнему рознь, – качнул головой многоликий. – Из сотни лишь один заглядывает в будущее, остальные – в прошлое, и то бездарно.

– Эррас Тиши смотрит вперед, – поняла я. – А Гард?

– Не видит дальше собственного клюва. А что до последнего замечания, озвученного тобой… – Карие глаза сощурились недобро, кадык дернулся, и у меня с шипением вопросили: – Сумеречная, Таррах тебе в глотку, неужели так трудно книги прочитать?

Постаралась не обидеться, все же он заступился, а не наорал, обвинив во всем, как ранее. Ответила спокойно:

– Не трудно. Умники всякие отвлекают.

– Кто? Где? Когда? – прозвучало от рыжего три строгих коротких вопроса. Но я не спешила ответить обличительным «ты», вспомнила более важный момент:

– Что значит проверка? Ты сказал, что в столовой… – запнулась и подняла взгляд на задумчивого метаморфа. – Меня что, ради нее до белого каления довести хотели?

– Да. Одна из мер предосторожности, о ней ты также в книге прочтешь.

И, посчитав разговор завершенным, разведчик снял полог, открыл дверь и уже переступил порог, когда я тихо произнесла «спасибо», кивнул:

– Сочтемся.

Что ж, сочтемся так сочтемся. Правда, я и предположить не могла, что так называемый долг придется отдавать уже завтра. А натолкнули меня на эту мысль предпосылки, начавшиеся с самого утра. Во-первых, оттеснив Барона, Гер сел на место оборотня, во-вторых, он закинул руку на спинку моего стула, а в-третьих, время от времени он заставлял меня дергаться от скользящих прикосновений к шее, волосам, ушку, за ушком, где ворот кителя не достает.

– Графитовый, убери руки, – прошипела я, едва он предпринял новую попытку меня позлить.

– Не могу, – последовал от него ошеломительный ответ, – это необходимо на благо команды.

– Что – это?

– Прикосновения к тебе. К слову, смотри поласковее, я же не чужой, жених как-никак.

– Как жених ты никакой, – пробубнила в ответ и обратилась к Равэссу: – И долго мне его поползновения терпеть?

Его Высочество ничего сказать не успел, лишь нахмурился, глядя на Дао-дво, посягнувшего на пространство моего стула и не только.

– До начала игр, – с хрипотцой ответили мне в самое ухо.

– Так это еще восемь дней!

– А ты расслабься и получишь удовольствие от процесса.

– С тобой? – прошептала я и вздрогнула.

– Конечно, со мной, – заверил Гер и мочку прикусил.

«Отгрызет и проглотит!» – ужаснулась я. Потянулась к ножу, но многоликий мою руку ладонью накрыл и аккуратно забрал прибор. «Оторвет и на кусочки нарежет!» – смекнула быстро и попыталась встать. Но кто мне даст? Герцог с одной стороны удержал, Дао-дво с другой.

– Таррах! Да не дергайся ты так…

Как «так» узнавать не стала, прошипела злобно:

– А ты не лезь!

Рыжий недобро прищурился, я поджала губы в ответ, но сказать друг другу что-то еще мы не успели.

– Погодите, – назревающую перепалку оборвал капитан, обратившийся к Геру со смущенным сомнением: – Графитовый, неужели ты Советнику ничего не объяснил? Намина? – Взгляд на меня и молчаливый кивок. – Понятно.

– Не посчитал нужным, – ответил метаморф и убрал с моих коленок руку. – Будучи неосведомленной, она реагирует лучше, позволяет моделировать новые ситуации.

– В смысле? – поинтересовалась команда, в то время как я хотела спросить о другом.

– В прямом. Как, по-вашему, можно отвлечь соглядатаев, не набив им оскомину игрой?

– Ну, – раздалось за столом озадаченное. – Есть вариантов пять или шесть…

– Три или четыре, – со знающим видом хмыкнул Гер. – Сцена с поцелуем, постельная сцена, сцена ревности и разрыва.

– Про воссоединение забыл, – заметил Хан, но разведчик на его слова внимания не обратил, отмахнулся.

– Воссоединение чаще всего завершается постельной сценой, так что это будет не ново.

– А как насчет расположения на полу? Или у стены? – предложил Канцлер. – Такое интерес пробудит?

– Нет.

– В стоге сена, в ванной или под звездами на мосту, – последовал совет от Барона.

– Нет.

– В свете свечей, среди роз… – добавил Бруг.

– Нет, нет и нет!

– Правильно, – согласился с Гером Консул и подался вперед, сообщая вполголоса: – Если хотите аншлага, акт стоит совершить прилюдно.

В это мгновение заинтересованные взгляды смертников сосредоточились на рыжем, ожидая ответа. И Дао-дво не заставил себя ждать.

– Да? В таком случае сам ей все и объясни, – съязвил разведчик и кивнул в мою сторону.

Услышав это, все они несколько нахмурились, переведя взгляд с него на меня, и в молчании застыли на долгие несколько секунд. Секунд, которые вполне могли растянуться в минуту созерцания моей персоны. И вот, находясь под их взорами и не совсем понимая сути вопроса, я решилась спросить: