Кладбище - Эдриан Маккинти

— Зачем ты рассказала мне о Джеки?

— Просто так, чтобы ты знал, — ответила она.

— У вас это серьезно?

— Настолько серьезно, насколько это вообще возможно в моем возрасте, — ответила она с легкой усмешкой и, подавшись вперед, поцеловала меня в щеку, как бы давая понять, что на большее я не должен рассчитывать. Еще одна награда за проявленные героизм и решительность. Я рада тебя видеть, но у меня есть друг, и ты — не он. Вот что означал этот поцелуй.

Но я не собирался этим удовлетвориться.

Я заключил лицо Кит в свои ладони и, поцеловав в мягкие, пухлые губы, увлек на софу рядом с собой. Мои пальцы заскользили по ее спине сверху вниз. Кожа у нее была гладкая, и прикосновение к ней взволновало меня сверх всякой меры. Кит казалась мне совершенством.

Кит обхватила меня за плечи и крепко прижала к себе. И я хотел, чтобы она касалась, обнимала меня и чтобы это длилось вечность. Я хотел, чтобы она была моею.

Наш поцелуй все длился и длился, и Кит, задохнувшись, слегка приоткрыла рот; именно в этот момент она вдруг поймала себя на том, что трется и трется лоном о мое колено. На мгновение Кит застыла, потом глаза ее вдруг широко открылись. Она, если можно так выразиться, нажала на все тормоза, чтобы остановиться и дать задний ход.

— Нет, я серьезно говорю... у меня есть парень... — повторила она словно заклинание.

Я никак не отреагировал.

Чуть ли не впервые в жизни я утратил дар речи.

Кит встала:

— Идем, нам и вправду пора.

Я кивнул:

— Идем.

Должно быть, она вспомнила о моей ноге, потому что в ней пробудилось что-то вроде материнского инстинкта, и она протянула руку, чтобы помочь мне подняться с софы. Но как только я встал, она сразу выпустила мои пальцы.

— Спасибо, — сказал я.

— Не за что.

Я снова поглядел на нее, жадно впитывая, запоминая мельчайшие черточки ее лица. Она была очаровательна... Нет, она была прекрасна, и я знал, что теперь моя миссия сделается стократ сложнее, стократ тяжелее и опаснее, чем я мог предвидеть.

Солсбери действительно самый северный город штата Массачусетс, но бар «На краю штата» на самом деле располагается на территории Нью-Гемпшира. В Массачусетсе действуют очень строгие правила оборота гражданского оружия; кроме того, запрещены фейерверки, очень высокий налог на сигареты, а «голубой закон»[31]— далеко не формальность. В штате же, на гербе которого начертан девиз «Свобода или смерть», ничего этого нет. Спиртное дешевле, чем в Массачусетсе, и продается круглые сутки, а норма содержания алкоголя в крови для водителей, напротив, выше. Подозреваю, что, если бы вы ехали домой пьяным, курили дешевые сигареты и пускали на ходу фейерверки, нью-гемпширская дорожная полиция не потребовала бы у вас даже страховки на машину.

Как и следовало ожидать, бар был битком набит молодежью с фальшивыми удостоверениями о совершеннолетии, иммигрантами-нелегалами, студентами, туристами и штатными городскими пьяницами. Свет был тусклый, вентиляция практически отсутствовала, а репертуар музыкального автомата был таков, что у человека малосведущего легко могло сложиться впечатление, будто вершиной развития популярный музыки был и остался «тяжелый металл» образца восьмидесятых и английские электронные группы.

Возле бара я сразу засек Саймона, который беззаботно болтал с какой-то девушкой. Джерри Маккаган сидел в угловом кабинете, откуда хорошо просматривался весь зал. С ним были Соня Маккаган, Трахнутый Мак-Гиган и Джеки О'Нил.

Кит полагала, что я никогда их не видел и ничего о них не знаю, но мысленно я уже перелистывал страницы их досье.

Выпустив мою руку, Кит махнула Джеки.

— Когда познакомишься с ними, не злись, если папа начнет тебя подкалывать. И ради бога, что бы ни случилось, не связывайся с Трахнутым, — улыбаясь, проговорила она вполголоса, но тон у нее был озабоченный, а васильковые глаза даже приобрели легкий йодистый оттенок. — Я уверена, когда-нибудь он тебе понравится, но сейчас не спорь с ним и даже не возражай. Понятно?

— Понятно, — ответил я.

«Сыновья Кухулина», в досье — СК, никогда не была многочисленной группой. В самые лучшие годы в нее входило не больше десятка «доброволыдев». Саманта сказала, что после покушения на Джерри несколько человек предпочли оставить группу, так что теперь в СК состояли Кит, Джерри, Соня, Трахнутый Мак-Гиган, Джеки, Шеймас (один из двух телохранителей, которых я видел в Ревери) и, возможно, еще один-два бойца. Но меня по-настоящему беспокоили только двое: сам Джерри и Трахнутый.

Итак, Джерри Маккаган, пятидесяти пяти лет, ультрарадикальный фанатик-националист из Дерри, сторонник «временного» крыла ИРА. Умный, жестокий, непредсказуемый, приятный в общении. В семидесятых организовал больше двух десятков удачных и неудачных террористических актов. Британская разведка была не в силах назвать точную цифру, но, по некоторым данным, на протяжении своей карьеры он убил и искалечил больше тридцати человек.

Джерри никогда не останавливался перед возможными жертвами среди гражданского населения, если речь шла о служении идее. И его добродушный вид, который придавала ему излишняя полнота, никого не должен был обманывать: чтобы нажать на спусковой крючок или на кнопку подрыва радиоуправляемой бомбы, вовсе не нужно быть опереточным злодеем, которых обычно отличает болезненная худоба. Впрочем, несмотря на то что Джерри в должной мере внушал мне страх божий, куда больше беспокоил меня Трахнутый.

Дэви Мак-Гиган, сорока девяти лет, правая рука Джерри. В свое время он был боевиком в Белфасте, пока его не изгнал из страны трибунал ИРА. Жестокий, вспыльчивый и еще более непредсказуемый, чем Джерри (отсюда его кличка — «Трахнутый», то есть «спятивший»), он одевался как стареющая рок-звезда: его обычный костюм состоял из черных джинсов и белой вышитой рубашки. Высокий, пропорционально сложенный, с решительным квадратным подбородком, он был бы красив, если бы не обожженное, изувеченное ухо, пострадавшее во время одного неудачного подрыва. Впрочем, Трахнутый скрывал его под длинными, начинавшими седеть волосами.

На его счету было по меньшей мере пять убийств, о которых полиции достоверно известно. Двое полицейских; мужчина, которого Трахнутый встретил в баре и, приревновав к своей невесте, пырнул ножом; восемнадцатилетний подросток, имевший неосторожность угнать его машину (Трахнутый разыскал его три дня спустя, избил, привязал к сиденью автомобиля, облил бензином и поджег), и информатор ИРА, которого Трахнутый белым днем похитил из Кельтского клуба в Глазго, затолкал в фургон и увез на конспиративную квартиру, где два дня пытал и наконец пристрелил, когда бедняга выложил все, что знал.