В конце времен - Дмитрий Мансуров

— Что говорят другие по этому поводу? — заинтересовался Кащей: оказаться предтечей нового суеверия — подобной хохмы ему давно не удавалось.

— Большая часть, которая не упоминает про благодать, упорно молчит и не желает отвечать ни на один вопрос о бочонке: ни как его отдали, ни зачем его взяли. На другие вопросы — пожалуйста, а вот на эти два — молчат, как воды в рот набрали! Здесь точно что-то не так!

— Успокойтесь, советник! — Кащей снова увидел знакомый бочонок. На этот раз он оказался в руках у пятнадцатилетнего княжеского отпрыска, и Кащей был уверен, что теперь несчастная емкость из-под меда найдет себе более-менее длительное пристанище: мальчишки, сколько бы лет им ни было, были готовы на разные фокусы, лишь бы избавиться от бесполезной вещи. — Я думаю, бочонок уже выполнил свою миссию, и больше мы его не увидим.

— Ларриан, а ты ничего не знаешь о сундуке, который невозможно открыть? — передал вопрос по короткой цепочке Доминик. — Мне вспоминается два замурованных склепа, одна не разбивающаяся копилка кубометрового объема моего прапрапрадеда, которую тоже никто не в силах открыть до сих пор, а вот насчет сундуков не припоминается ровным счетом ничего!

— Надо подумать! — ответил советник. Он прикрыл глаза и через долгую минуту выдал ответ: — Кажется, слышал когда-то… Но не могу вспомнить, что именно. А это срочно?

Для Кащея это прозвучало так, словно он выиграл приз в сто тысяч, но для его получения надо отправить устроителям лотереи еще тысяч пятьдесят для более подробного уточнения количества победителей.

— Не сию минуту, — ответил он, чуть подавшись вперед: нетерпение дало о себе знать, — но чем быстрее, тем лучше!

Зазвучала торжественная мелодия, и разговор пришлось оборвать на самом интересном месте. Гости двинулись к столам и торопливо подходили к самым ближним от царского трона местам, пока их не успели занять другие.

Оставивший шляпу барон Эрмиль порыскал глазами в поисках занятого места, но гости уже расселись по всем стульям, и не было похоже, что они сидят на головном уборе — перьев нигде не было видно.

— Вы что-то потеряли? — поинтересовался официант.

— Да, — ответил барон, — я присмотрел себе местечко и оставил на нем шляпу.

— Опишите ее!

— Широкополая, с перьями, коричневого цвета. — Официант прошелся взглядом по залу. Заметил описанную шляпу на вешалке и спросил:

— А вы уверены, что там вам будет удобно сидеть?

— Конечно, — воскликнул барон, — я там уже сидел!

— Да? Как интересно… — удивился официант. — И как там?

— Неплохо, — пожал плечами Эрмиль. — Не знаю кому как, но лично мне понравилось. И обзор хороший, и виновников торжества хорошо видно.

Кто-то крикнул:

— Официант!

— Извините, господин барон, профессия требует моего присутствия, — официант постарался ускользнуть, но барон его окликнул:

— Погодите, где вы увидели мою шляпу?

— Вот там! — официант неопределенно махнул рукой в сторону вешалок. И пока барон всматривался, быстро исчез: неизвестно, как его сиятельство отреагирует, когда увидит, где находится любимый головной убор.

Царевич и царевна тихо дивились происходящему и обсуждали нестандартные приветствия гостей, царь сидел на троне и что-то бормотал себе под нос — возможно, репетировал будущие напутственные речи на день свадьбы, а гости торопливо рассаживались по своим местам. Оркестр доиграл мелодию, и наступила тишина. Царь величественно встал с трона и не менее величественно поднял руку: статус обязывает. Перешептывающиеся гости притихли и встали следом за ним, ожидая, когда его величество начнет произносить приветственную речь.

Кащей нащупал в кармане пульт дистанционного управления. Официальную часть церемонии украшать спецэффектами смысла не было, но скоро гости приступят к долгожданной части празднества — банкету, и тогда наступит самый удачный момент для начала феерического шоу.

— Друзья мои! — торжественно объявил царь. — Мы собрали вас здесь в этот знаменательный день для того, чтобы объявить о помолвке моей любимой дочери Лилит и ее горячо любимого жениха — царевича Эрнеста. И я уверен, что ровно через шесть месяцев мы с вами вновь соберемся в этом зале, чтобы отпраздновать самую настоящую свадьбу!

Гости зааплодировали и закричали:

— Сладко! Сладко! Сладко!

— Забавно! — прокомментировал возгласы гостей Кащей. Доминик мечтательно уставился на стену, Кащей толкнул его локтем: — Сначала найди с кем, потом мечтай!

Бокал с вином в руке царевича покачнулся, вино опасно плеснулось, угрожая вылиться на стол.

— Потом будет не до мечтаний! — не особо сердито огрызнулся Доминик.

— Конечно, потом практика нач…

Царевич покраснел.

— Змейго, ты…

— Знаю!

— Я не это хотел сказать!

— И про другое знаю. И третье слышал, а четвертое даже сам кому-то высказал.

— Правда? — изумился царевич. — Знаешь, если бы ты не спас нам жизнь, я мог бы подумать, что ты очень… э-э-э… зловредный тип.

— В какой-то мере все мы зловредные, — согласился Кащей и хитро поглядел на подопытного барона: тот всё еще почесывал парик, пребывая в твердой уверенности, что его прическа — самая неотразимая на этом празднике жизни. В этом он был прав, но пока еще не знал, насколько она неотразимая. Время для раскрытия ему глаз по этому поводу почти настало: парик должен был слететь с головы через считанные минуты.

Царь закончил речь, и гости шустро приступили к праздничному ужину. Барон налил-таки себе заморское вино из охлаждающегося в емкости с кусочками льда графина, проигнорировав стоявший перед ним бокал с простым местным вином — не терпелось первому испробовать, каков на вкус необычный напиток. Налил и разом выпил до дна, намереваясь налить следом второй бокал и уже его медленно испить, никуда не торопясь. Зажмурился от удовольствия, и…

Клей под париком полностью улетучился, и парик, разделившись на две ровные половинки, снялся с места. Он плавно проехал по ушам, бесшумно съехал на плечи и упал на пол. Проволоки развернулись, и над головой барона вырос длинный фиолетовый гребень с кругами на верхушке. Гость, сидевший напротив барона и пивший вино, увидев свершившуюся метаморфозу, в изумлении выплюнул всё, что набрал в рот, прямо на стол, изрядно окропив пространство перед собой красными капельками, и заКащлялся.

— Ты чего творишь, недоумок?! – сердитым, но очень тонким голосом пропищал барон, платком вытирая с костюма капельки вина.

Количество заКащлявших резко увеличилось. Кащей ткнул локтями советника и Доминика.

— Ты издеваешься или пытаешься так пошутить? — проворчал Доминик, вторично едва не проливая бокал.

— Тебе вредно напиваться, — парировал Кащей. — Смотри, какие у тебя галлюцинации из-за вина начались!