В стиле "фьюжн" - Иван Жагель

— Как ты здесь оказался? — наконец задал Сухоруков вопрос, больше всего интересовавший его сейчас.

Он даже не пытался подняться, чтобы не спровоцировать новый всплеск агрессии против себя. Вид у него сейчас был жалкий, запуганный, и он ничем не напоминал того уверенного в себе молодого человека, который пятнадцать минут назад отправился на зарядку, строя на день блестящие планы.

— Очень просто, — криво усмехнулся Федор. — Я с шести утра сидел поблизости от твоего дома в машине. Ты вышел из подъезда и побежал в парк, а я отправился за тобой. Рассказываю это для того, чтобы было понятно: как и все люди, ты очень уязвим! И если ты не выполнишь мои требования, то я все равно тебя достану! Не здесь, так в другом месте!

— Хорошо-хорошо, ты меня убедил, — суетливо затараторил Сухоруков. — А теперь скажи, что ты хочешь? Деньги? Нет вопросов! Я верну тебе двести тысяч долларов. Честно говоря, в последнее время я сам чувствовал себя не в своей тарелке и собирался тебе позвонить.

Даже ребенку было бы ясно, что Арнольд лжет.

Лжет бесстыдно! Главное для него сейчас было выпутаться из ситуации, в которую попал, и ради этого он готов был пообещать все, что угодно. А дальше будет видно.

— Не-е-ет! — со злобным сарказмом покачал головой Чернов. — Деньгами ты не отделаешься.

— Тогда что тебе надо?

— Ты расскажешь, причем не здесь, а в милиции, как вместе со своим шефом задумал и инсценировал кражу танцовщиц, а потом свалил все на меня!

— С ума сошел?! — воскликнул Сухоруков, приподнимаясь на локте и тут же получая удар ногой в бок. Упав опять на землю, он плаксиво запричитал: — О чем я мог с этим мерзавцем договариваться?! Тебе же известно, что я ненавижу Кисина и моим единственным желанием было как следует ободрать его! Я не знал, что все так обернется!

— Не знал?

— Не знал.

— Ах, какая наивность…

— Клянусь!

— Хватит нести бодягу! Я все это уже слышал!

— Почему ты мне не веришь?!

— Почему? — присев, взял его за грудки Чернов. — Да потому, что, когда ты не отдал мне деньги и ситуация оказалась для меня безвыходной, я пришел к Кисину и подробно рассказал о твоем плане, а также о том, у кого сейчас находятся те двести тысяч долларов.

— Как ты мог?! — Арнольд притворился, что ничего об этом не знает.

— Не спасать же мне было тебя, особенно после того, как ты меня кинул! Услышав мою историю, драгоценнейший Михал Михалыч пришел в бешенство и пообещал стереть тебя в порошок. И вдруг я совершенно случайно узнаю, что ты продолжаешь на него работать, ведешь от его имени переговоры, назначаешь встречи. Ба, подумал я, вот так сюрприз! Нужны ли теперь еще какие-нибудь доказательства, что вы вместе спланировали эту аферу?! Конечно, нет!

— Послушай, я тебе все объясню, — на ходу поменял тактику Сухоруков.

— Ну и? — последовал еще один ироничный вопрос.

— Ты прав, у нас с шефом был крутой разговор на эту тему. Но я убедил его, что ты врешь. Вот и все объяснение, почему я по-прежнему у него.

— Ах, так! — зашелся Чернов, еще раз прикладываясь ногой к ненавистному боку. — Тебе не удастся заморочить мне голову! Неужели ты не понимаешь, что я загнан в угол и если ты не признаешься, я тебя просто угроблю?! Идти в тюрьму за чужие грехи я не хочу!

Опасаясь еще одного удара, Сухоруков сделал какое-то зигзагообразное движение спиной, словно ящерица, и быстро-быстро засучил ногами, пытаясь хоть немного отползти. Он совершенно не обращал внимания на то, что его мокрая одежда уже вся облеплена грязью, прошлогодней полусгнившей листвой, мелкими ветками.

— Будь здравомыслящим человеком! — запричитал он. — Сейчас я могу наговорить тебе все, что угодно. Но в суде эти признания не будут иметь никакого значения, так как они сделаны под давлением. А тем более, у тебя нашли подставку от одной из танцовщиц. Кто тебе поверит?!

— Кстати, уверен, ее подбросили именно вы с Кисиным! — вставил Федор.

— Каким образом?! О чем ты говоришь?! Во время ограбления меня вообще не было в городе, а после этого случая я к тебе не приезжал.

— И тем не менее… Думаю, ты даже знаешь, где сейчас находятся танцовщицы.

— Клянусь своим здоровьем… — прижал руки к груди Арнольд.

— Очень плохая клятва.

— Почему?

— Потому что после нашей встречи здоровья у тебя останется совсем немного.

Угроза Чернова прозвучала очень правдоподобно. Так как свое здоровье Сухоруков очень ценил, он заплакал от страха. Теперь это не было притворством.

— Ну как я могу тебя убедить?! — стал размазывать он по щекам грязные подтеки.

— Убеждать меня не надо. Просто расскажи всю правду. От начала до конца.

— Сейчас, сейчас… — вдруг пообещал Арнольд.

В настроении Сухорукова произошли какие-то едва заметные изменения. Проследив за его исподтишка брошенным куда-то взглядом, Федор увидел, что по дорожке, огибавшей один из каналов, бежит милиционер в сопровождении того самого пожилого мужчины в смешной панамке, который наблюдал схватку в воде.

— Ах ты мразь!! — окончательно вышел из себя Чернов. — Думаешь, ты спасся?! — Он ударил Сухорукова еще несколько раз, а потом прошипел ему в лицо: — Я мог бы тебя сейчас убить. И не делаю это только по одной простой причине: ты должен за все ответить! Не я, а ты сядешь в тюрьму!

Дальше тянуть было опасно. Федор пролез сквозь заросли сирени и перемахнул через забор.

Когда милиционер и позвавший его пожилой мужчина в белой панамке подбежали к Сухорукову, тот все еще лежал на земле, в куче прошлогодних листьев и пожухлой, грязной травы. Скрючившись калачиком, он прикрывал голову руками, словно пытаясь защититься от возможных ударов. Все его тело содрогалось от конвульсивных рыданий, вызванных и ужасом от пережитого, и радостным облегчением в связи с неожиданно пришедшим спасением.

— Что с вами?! Вы не ранены?! — наклонился к нему милиционер.

Это был крупный мужик лет сорока с приличным животом, нависавшим над ремнем. Пробежка далась ему нелегко: на висках из-под фуражки обильно струился пот, а под мышками проступили темные круги. Не дождавшись ответа, он присел рядом с Арнольдом и попытался перевернуть его на спину. Однако тот только сильнее сжался в калачик, еще громче заплакал. Так реагируют до смерти обиженные дети на попытку родителей их успокоить.

— Может, вызвать «скорую помощь»? — проявил инициативу мужчина в панамке.

— Н-н-нет… не н-н-надо… — донеслось вперемешку со всхлипываниями.

Убедившись, что помощь врача не требуется, милиционер тяжело распрямился, достал переговорное устройство и нажал на кнопку «вызов».