Дочь генерала - Нельсон Демилль

— Прекрасно. Подчиняться будете только мне и мисс Санхилл. Никому ни слова о том, что мы делаем. Все, что увидите и услышите, будет засекречено.

— Понимаю, сэр.

— Хорошо. Перепечатайте этот доклад и снимите фотокопию с этой адресной книги. Вот номер факса в Фоллз-Черч, по которому отправите оба документа, по одному экземпляру. Оригиналы оставьте у меня на столе.

— Будет сделано, сэр.

— И повесьте табличку на двери: «Посторонним вход воспрещен». Не посторонние — только мы трое: вы, я и мисс Санхилл.

— Хорошо, сэр.

В армии, где еще уважают дисциплину, профессиональную честь и личную порядочность, замки теоретически не нужны, но последнее время я замечаю, что они пошли в ход. Будучи, однако, учеником старой школы, я не заказал замок на свой кабинет, однако предупредил специалиста Бейкер:

— Содержимое мусорных корзин пропускайте через бумагорезательную машину. Ежедневно.

— Хорошо, сэр.

— Вопросы есть?

— Кто поговорит с капитаном Реддингом?

— Я поговорю с полковником Кентом. Он все уладит. Еще вопросы?

— Вопросов нет, сэр.

— Вы свободны.

Легко быть настырным занудой дома, в привычной обстановке, но попробуйте сунуть свой нос в чужие дела, когда постоянно переезжаешь с места на место и везде свой уклад, свои отношения между людьми, свои характеры. И тем не менее, если не сумеешь в первый же день настоять на своем и других поставить на место, пиши пропало. Тебя обведут вокруг пальца как маленького, и дело будет провалено.

Существует несколько способов законным путем достигнуть власти. Если тебе поручили трудное и опасное задание, но не предоставили свободы действий и полномочий, приходится самому брать власть и ответственность, чтобы это задание выполнить. Как говорят, хочешь жить, умей вертеться. В армии требуют проявлять инициативу, отовсюду только и слышишь призывы проявлять инициативу. Но надо быть начеку, потому что инициатива хороша, когда работа выполнена. Если же работа не выполнена, тебе выдадут по полной программе. Еще хуже, когда работа успешно завершена; тебя потреплют по голове, как выбившуюся из сил упряжную собаку, а потом съедят. Поэтому я никогда не бываю на прощальных коктейлях по завершении дела. Карл говорит, что я прячусь от него под столом, но это неправда. Всем известно, что я беру несколько недель отпуска, чтобы провести его в Швейцарии.

Было уже четырнадцать часов, а уорент-офицер Санхилл не явилась. Я вышел из здания и увидел машину своей напарницы. Сама она спала, уронив голову на руль, из CD-плейера лились голоса «Благодарных мертвецов». Подходящая музыка.

Я сел в машину и громко захлопнул дверцу.

— Спишь?

— Нет, даю отдых глазам.

Она всегда это говорит. Мы обменялись понимающими взглядами.

— На стрельбище номер шесть, — сказал я.

Синтия включила третью скорость, и через несколько минут мы уже ехали по лесистой части территории базы.

— Хороший костюм, — сказала она.

— Спасибо.

«Благодарные мертвецы» исполняли «Седую прядь». Я выключил плейер.

— Ты позавтракал? — спросила Синтия.

— Не успел.

— Значит, сделал что-нибудь полезное?

— Не думаю.

— Ты чем-то расстроен?

— Да.

— Карл кого хочешь расстроит.

— Если ты еще раз позвонишь ему в связи с нашим расследованием, я тебя повешу.

— Так точно, сэр.

Некоторое время мы ехали молча. Потом Синтия сказала:

— Дай мне свой адрес и телефон.

Я исполнил ее просьбу.

— А я остановилась в гостинице для приезжающих офицеров. Почему бы тебе не переехать туда? Тут удобнее.

— Мне нравится Сосновый Шепот и мой трейлерный парк.

— В лесных трейлерных парках по ночам привидения бродят.

— Мужчинам это не страшно.

— Значит, у тебя живет приятель? — Синтия решила, что это остроумно, засмеялась собственной шутке, потом театральным жестом прикрыла ладонью рот. — Ох, прости, я забыла, что должна к тебе подлизываться.

— Потратишь напрасно время.

Синтия по природе не махинатор, хотя известно, что способна на хитрую уловку. Разница небольшая, но существенная. В принципе она прямая и честная женщина; если ей нравится, как выглядит и ведет себя мужчина, она может сказать ему об этом. Я не раз советовал ей поменьше откровенничать, некоторые мужики принимают ее искренность за аванс, но Синтия и слышать ничего не хочет. И эта женщина занимается расследованием дел об изнасиловании!

— У нас появился секретарь-машинистка, специалист Бейкер.

— Он или она?

— Я таких деталей не замечаю... Между прочим, ты какого вероисповедания?

Синтия улыбнулась, вытянула из-за пазухи нательные медальоны и стала перебирать их одной рукой.

— Давай посмотрим... АБ... американский баптист? Нет, это группа крови... Ага, вот. Пресвитерианка.

— Не смешно.

— Извини, я пошутила. Карл так и понял.

— Карл не поймет шутку, даже если окружающие умирают со смеху.

— Брось, Пол. К чему принимать всерьез легкие уколы? Можно дать тебе совет? Будь осторожен. Никто не заставляет тебя изъясняться бюрократическим языком и каяться в предрассудках. Но и смеяться над всем новым не надо. Начнешь, конца не будет.

— Ты комиссар?

— Нет, твой напарник. — Синтия толкнула меня локтем. — Не записывайся в старики.

— Ладно.

С ней либо произошло что-то хорошее за эти два часа, либо она сообразила, что Пол Бреннер не так уж плох. Однако надо было думать о деле, и я спросил:

— Посмотрела раздел «Сексуальная асфиксия»?

— Конечно. Странная это штука.

— Секс вообще странная штука, если вдуматься.

— Может быть, для тебя странная.

— Лучше расскажи, что там написано.

— Попробую. Все сводится к тому, что человеку стягивают горло веревкой для повышения полового возбуждения, хотя в результате может наступить удушье. Обычно это делают себе мужчины во время мастурбации. Так сказать, дополнение к аутогенному сексу, к искусственному семяизвержению. Известны случаи, когда женщины тоже практикуют сексуальную асфиксию. Иногда это делают друг другу гетеросексуальные и гомосексуальные партнеры. Обычно это происходит по взаимному согласию, но не всегда, и нередко приводит к летальному исходу — случайному или намеренному. Тогда это становится криминалом.