Королева в придачу - Симона Вилар

«Она проницательна», – отметил Брэндон, вслух же заметил, что ему ничего не известно насчет намерений короля. Но Мэри встретила его слова откровенной иронией: неужели он, любимец короля, поверенный его тайн и ближайший советник, не в курсе, что решил по её поводу король. Брэндон уходил от ответа. Король просто сильно скучает по сестре, он решил, что она должна вернуться и стать украшением его двора.

Мэри на какое-то время задумалась. Могло быть и так, как говорит Брэндон. Но с другой стороны – ей семнадцать лет, время, когда принцесс королевских кровей выставляют на рынок невест.

– Эрцгерцог Карл требует выполнения давнишнего договора? – спросила она.

– Ещё как требует, – улыбнулся Брэндон.

– И?..

– Мне ничего не известно.

Мэри рассердилась. Он лгал ей. Лгал! Она понимала это, как понимала и то, что ничего от него не добьется. Брэндон. человек её брата, и ни её чары, ни давнишние теплые отношения меж ними, даже её гнев не заставят его сказать, какова её судьба. А она страшилась будущего. Брэндон же... Какой он стал далекий, чужой, и вместе с тем, какой восхитительный трепет охватывал её от одного его взгляда! Фаворит её брата... Преданный рыцарь. Не ее, а Генриха. И возможно, даже сегодня, рискуя жизнью, спасая ее, он думал только о том, чтобы отличиться перед королем и снискать ещё большее расположение. И она спросила Брэндона об этом сухо, не глядя на него.

А когда подняла взгляд, увидела, как что-то изменилось в его лице. Меж красивых бровей залегла глубокая борозда, скулы напряжены.

– Думайте, как вам угодно, миледи.

Она видела, что сделала ему больно, и от этого больно стало ей самой.

– Идите, сэр. И простите меня, ради Бога.

Он поклонился и молча пошел к двери, когда услышал шорох её платья и голос, зовущий его. Мэри встала, она была напряжена и взволнована, но в огромных глазах так и плясали дерзкие чертики. Этой резкой, сиюминутной сменой настроения девушка напомнила ему Генриха.

– Сэр Брэндон, неужели вы думаете, что я не найду способа заставить вас раскрыть мне то, что вы пытаетесь утаить?

Когда он вышел, дамы стали готовить принцессу ко сну.

– У вас был такой тяжелый день, столько переживаний! Завтра непременно надо заказать службу и возблагодарить Бога за ваше чудесное спасение, – восклицали они.

– Непременно, – задумчиво ответила принцесса. Джейн внимательно приглядывалась к Мэри. Она уже успела хорошо изучить свою юную госпожу и понимала, что та что-то задумала и, уже натягивая на неё одеяло, не удержалась, чтобы не спросить, что у той на уме. Она имела на это право, у них с принцессой уже сложились достаточно близкие отношения, и они не таились друг от друга.

Но на этот раз Мэри лишь улыбнулась.

– Ничего, – тихо сказала она. Но глаза её возбужденно блестели. Джейн, а ты заметила, как Брэндон глядел на меня? – и засмеялась чему-то.

* * *

Выпив перед тем, как лечь, бокал посета[7], Брэндон скинул всю одежду и уютно устроился в постели, которую согревал обернутый во фланель кирпич. Его ложе стояло в небольшом алькове, в углублении стены, занавес был откинут, и Брэндон, подперев согнутой в локте рукой голову, задумчиво смотрел на огонь, горевший на подиуме старинного камина с навесным колпаком-вытяжкой. Топили ароматным яблоневым деревом, потрескивание пламени придавало уют этой несколько мрачной комнате, с маленькими квадратными окошками и толстыми каменными стенами.

Брэндон размышлял.

Поистине трудный был сегодня день. Во-первых, он едва не погиб, но стал героем дня. Во-вторых, понял, что принцесса влюблена в него. Она и раньше относилась к нему по-особому, но одно дело, когда это привязанность ребенка, другое, когда тебя выделяет из окружения, не сводя откровенно радостных глаз, юная и весьма привлекательная леди – принцесса. Это несколько смущало его. Её бурная радость, когда она узнала его, служила укором за его полнейшее равнодушие к её судьбе все эти годы. Правда, сегодня он спас ее, и это отчасти возмещает его равнодушие... И все же принцесса могла оказаться и права, когда решила, что он рисковал жизнью ради неё, только чтобы угодить королю. Поэтому ее вопрос так и задел его. Ведь сегодня он был абсолютно искренен, когда, поддавшись страху за жизнь Мэри, не думая о себе, кинулся в мутную воду.

А потом эти ее бьющие через край влюбленность и восхищение. Она помнила и ждала его все это время.

Что ж, Брэндон привык, что нравится женщинам, и научился использовать это. Он облагодетельствован её братом, так почему бы ему не быть и в фаворе у Марии Тюдор? Однако его смущало неприкрытое обожание в её глазах. Наверняка это уже многие заметили, заметят и при дворе, а это уже опасно...

Брэндон спал обычно чутко. Даже в какой-то миг пробудился, сквозь дрему различив крик петуха на хозяйственном дворе. Откуда-то долетел благовест колокола, слышался лязг цепей подъемного моста, цокот подков во дворе. Брэндон зябко поежился. Воздух в комнате выстыл за ночь, дрова в камине еле мерцали. Но встать, развести огонь пожарче было лень, как и лень позвать слугу за дверью, чтобы возложить это на него. И, натянув плотнее меховое одеяло, Брэндон вновь погрузился в самый крепкий предутренний сон. Он не услышал, как тихо отворилась дверь, послышались легкие шаги, чуть скрипнула кровать, когда рядом кто-то сел. Потом сквозь дрему он ощутил нежное, едва ощутимое прикосновение к щеке.

Брэндон медленно приоткрыл отяжелевшие со сна веки, ещё смутно соображая.

Она показалась ему нереальным, волшебным видением в полумраке. Мерцающие огромные глаза, волны растрепанных волос, нежная линия горла над стянутой шнурком рюшью сорочки.

– Чарльз...

Легкая улыбка тронула её губы.

Брэндон окончательно проснулся и подскочил, ошалело глядя на неё.

– Вы что, совсем рехнулись, миледи? У неё был хитрый и довольный вид.

– Тс-с-с!

Она прижала пальчик к губам, оглянулась на дверь.

– Ваш слуга спит у порога и не услышал, как я перешагнула через него.

– Немедленно уходите!

– И не подумаю!

До Брэндона вдруг дошел весь ужас происходящего. Он только приехал, и утром её застают в его спальне. Он совершенно раздет, на ней одна рубашка. У него в голове вдруг стали появляться какие-то смутные мысли о том, как поднимаются складки сорочки на её соблазнительной груди, как мягко облегает ткань стройные бедра... К дьяволу!

Он стал отодвигаться от неё, стараясь прикрыть обнаженный торс одеялом. Чарльз покраснел, видя, какими глазами она разглядывает его живот, грудь, обнаженные плечи.

– Вы бесстыжая молодая леди.

– По правде сказать, мне стыдно. И очень страшно.