Шоу гремящих костей - Татьяна Луганцева

– Раз на раз не приходится. Не думаешь ли ты, что завтра на меня опять будет совершено покушение? – оторвалась от своего занятия Алевтина и посмотрела на Яну.

– Надеюсь, что нет.

Карл улегся на диван и накрылся пледом. Алевтина с Яной легли на кровати и потушили свет. Через несколько минут Яна врубила свет и прокричала: «Карл!»

Ответа со стороны диванчика не последовало.

– Ты что кричишь? – испугалась актриса.

– Хотела проверить, чутко ли он спит? Проснется ли он, если кто-нибудь полезет к нам в дверь?

– Ну и как?

– По-моему, не чутко, – поежилась под одеялом Яна, – придется мне вас караулить ночью.

– Да брось ты! Кто к нам полезет?

– Записку-то подложили! Значит, уже выследили, что ты находишься здесь.

– Тогда с нами не было мужчин, ты же сама вызвала нам защиту.

Яна посмотрела на Карла, безмятежно спавшего, разметавшего свои золотые кудри по подушке.

– Да этот мужчина не проснется, даже если начнется потоп! Ангел во плоти, спящий молодецким сном. Нет, ничего им доверить нельзя, кроме воздействия грубой физической силой, потому что у женщин она просто отсутствует. Решено, я сама буду караулить, чтобы никто не ворвался и не передушил нас спящими!

На следующий день Яна была злой, невыспавшейся, а Карл с Алевтиной, наоборот, светились бодростью и свежестью. Карл очень удивился, когда узнал, что Яна не спала всю ночь.

– Ну что, к нам не заглядывали злые эльфы? – спросил он, чем вызвал бурную негативную реакцию Яны.

Они оделись, позавтракали в какой-то забегаловке напротив гостиницы.

– На репетицию пора! – напомнила Алевтина, поднявшись из-за стола.

…Яна с Карлом сидели в гримерке и с интересом наблюдали за перевоплощением Алевтины в задорную девчонку с торчащими рыжими косичками в полосатых гетрах. Она рисовала себе веснушки, сосредоточенно глядя в зеркало большими зелеными глазами.

– Хороша, чертовка! – толкнула Карла Яна, орудуя острым локтем.

– Кто? – спросил Карл и смачно чихнул.

– Как кто?! Алевтина, конечно же! – возмутилась Яна.

– А… да… она красивая девушка, – несколько рассеянно согласился Карл, вытирая нос чистым носовым платком.

– Аля, мы пойдем на места приглашенных гостей, – проговорила Яна, и они вдвоем с Карлом вышли из гримерной.

– Ты не зайдешь к своей маме? – поинтересовался Карл, чихая.

– Нет. У нас всегда были ровные, спокойные отношения, без взаимных лобзаний. Она научила меня ранней самостоятельности, и сейчас я уже очень независимая девочка! Будь здоров! Что это ты расчихался?

Яна оглядела из своей ложи зрительный зал с мягкими бордовыми креслами и заметила Диану с Настей. Все-таки Диана согласилась прийти еще раз в театр. Яна подозревала, что сделала она это без особого энтузиазма, но не могла отказать Яне, которую уважала. Они сидели в третьем ряду.

Само представление было веселым, динамичным, интересным. Дети смеялись и визжали от восторга. Пеппи была неподражаема: Алевтина играла легко и непринужденно. Яну увлекло происходящее на сцене, Карл иногда спрашивал у нее, что означает то или иное выражение. К концу последнего акта в зале и на сцене внезапно погас свет. Сначала зрители сидели молча, так как решили, что это предусмотрено по действию спектакля. Но потом, когда общее затемнение затянулось, в зале послышался недоуменный ропот. Яна схватила Карла за ладонь, найдя ее на ощупь.

– Карл, что-то здесь не так.

– Я пойду посмотрю? – неуверенно предложил он.

– Издеваешься?! Как ты посмотришь, если кругом кромешная тьма? Да ты и шага не сделаешь! А вот я могу передвигаться в этом театре с закрытыми глазами. Ты сиди тут, а я проберусь за кулисы к главному щитку. Скорее всего, кто-то случайно или специально выключил общий рубильник.

– Это может быть очень опасно, – схватил ее за рукав князь, – я не отпущу тебя!

– Ты видишь, вернее, слышишь, что никто не кричит, что его убивают. Значит, ничего страшного не происходит! Театр-то старый, просто выбило пробки! – вырвала она свою руку и припустила в темноте вниз по лестнице.

Хотя она и успокоила Карла, на душе у нее было тяжело. Не нравилось ей то, что происходило в театре в последнее время. За кулисами Яна наткнулась на высокого мужчину.

– Кто здесь копошится? – спросил он зычным голосом.

– Яна Цветкова.

– А! Яночка, а я – Тихон Николаевич.

– Здравствуйте, Тихон Николаевич, – поздоровалась Яна, представив себе грузную фигуру актера, «не умеющего писать и читать», господина Хрусталева, – что здесь происходит?

– Да кто-то неудачно пошутил и, вскрыв электрощиток, вырубил свет во всем театре. Ребята сейчас все сделают.

Сразу же после этих слов в коридоре и в других помещениях театра вспыхнул яркий свет. Яна зажмурилась. Когда она открыла глаза, то увидела актеров, занятых в этом спектакле. Она зрительно всех их пересчитала, все они были живы и здоровы.

По взглядам, которые бросали артисты друг на друга, Яна поняла, что все думали об одном и том же. Вздох облегчения, казалось, всколыхнул портьеры.

– Надо доиграть спектакль, – высказал общую мысль Тихон Хрусталев.

– Зрители-то в зале остались? – спросила одна актриса в костюме бабочки.

– А куда они денутся без света? Сказали же: всем сохранять спокойствие. Нам осталось доиграть финальную сцену и выйти на поклон.

– Я не могу… – выдавила из себя каким-то шипящим голосом Алевтина, прислонясь к стене.

Все кинулись к ней.

– Аля, что с тобой? Тебе что-то сделали в темноте?! Аля, ответь!

Яна, орудуя острыми локтями, пробралась к своей знакомой и с удовольствием отметила, что видимых повреждений на ней нет.

– Я не могу говорить… – снова прошептала обескровленными от страха губами Алевтина, – у меня словно ком в горле. Такое чувство, что мне дышать нечем. Когда погас свет, я так испугалась! – обратила она к Яне зеленые глаза, полные слез. – Я стояла в темноте и все ждала, когда меня полоснут ножом или стукнут по голове. Я же знала, что охотятся на меня. Василий и Алла Демидовна погибли тоже из-за меня! И сейчас я была уверена, что убийца доберется до меня в потемках. Страх сковал мое сердце! Я от ужаса чуть не умерла…

– Бедная, – обняла ее за плечи Яна и почувствовала, как худые плечи Алевтины сотрясаются мелкой дрожью, – что тебе пришлось пережить!

– Так жить нельзя! – авторитетно заявил Тихон Хрусталев. – Чтобы все время ждать, когда тебя убьют! Этак и с ума сойти можно!

– Слушайте, она и вправду голос потеряла, – сказала девушка в костюме бабочки, – кто же будет доигрывать? Без главной героини нельзя!