Вооружена и очень опасна - Алина Кускова

– Давай, – прохрипел ей Дед Мороз, – давай быстрее, – и закивал, замотал головой.

– У меня ничего нет, – испугалась девушка, предполагая, что перед ней преступник. Они нашли ее! Сволочи! Лучше б ее нашел Мочилов! – Ни одного миллиона не осталось, я все их проиграла в здешнем казино! У меня и свидетели есть.

– Давай, тетка, маску поправь, ничего не вижу, – пробурчал Мороз.

И только теперь Катя увидела, что изборожденный морщинами лоб Деда Мороза съехал ему на глаза. Она в недоумении перевела взгляд на руки. Одной рукой тот держал мешок за плечами, а второй придерживал поясницу. «У него там пистолет!» – предположила Катя, находясь в полной прострации.

– У него там радикулит, – хмыкнула Тамара, поправляя неудачнику Морозу маску. – Давай, дедуля, скачи галопом, поддай жару. Обезболивающее вкололи?

– А то, прыгал бы я здесь, – усмехнулся Дед Мороз и поковылял к Снегурочке.

– «Здравствуй Дедушка Мороз, борода из ваты», – принялась восторженно декламировать та.

– «Ты подарки нам отдай, старый черт горбатый», – продолжила Тамара. – Единственный мужчина из сказки и тот с радикулитом! Завтра же перееду к желудочникам! Они все язвенники, жаль, что трезвенники. Это с другой стороны города. Давай со мной!

Катерина покачала головой, она не могла еще прийти в себя от шока. Как хорошо, что Дед оказался настоящим Морозом, то есть не совсем настоящим, но уж не преступником точно.

Она облегченно вздохнула, когда сказочные герои отправились восвояси и начались танцы. Здоровая, молодая Катерина пользовалась ошеломительным успехом, потанцевать с ней выстроилась целая очередь, впору было брать блокнот и записывать партнеров, чьих имен она даже не знала. И музыка уже была не детская, только по-прежнему наивная.

– «Я пригласить хочу на танец вас и только вас!» – лилась из динамиков старомодная песня.

И Катя кружилась в вальсе с ходячим дедом, который больше держался за нее, чем танцевал.

– «Трутся об ось медведи, вертится земля, ла, ла-ла-ла, ла».

И рядом с Катей дергалась в нервных конвульсиях пара старичков с тросточками, серьезно полагающих, что они танцуют.

– «Дурманом сладким веяло, когда цвели сады».

Тамара кружилась со своим лысиком, который устойчиво держался на ногах, и уже сияла от радости. Как мало нужно женщине! Всего лишь внимание мужчины.

Катя с грустью вспомнила Олега Воскресенского. Где он сейчас? Развлекается небось, бабник, по полной программе на корпоративах. Так и она развлечется!

– Разрешите пригласить?

– Разрешаю!

* * *

Голова болела так, словно по ней одновременно стучали колеса всех поездов метрополитена, вместе взятых. Олег Воскресенский открыл один глаз, поморщился, открыл второй и медленно обвел взглядом помещение, в котором проснулся. Разумеется, это было не столичное метро, хотя симптомы указывали на характерный стук состава. Дневной свет пробивался сквозь небольшое окно с пестрыми ситцевыми занавесками простого деревенского дома. Большая печка еще хранила остатки тепла. Дом, судя по всему, был деревянной избой, сложенной из бревен. На бревнах висели морды кабана, волка, лося и мелких диких животных. Воскресенский встал и, пошатываясь, подошел к рогатой лосиной морде.

– Откуда ты взялся? – пробормотал он, уставившись на нее. – И откуда здесь взялся я?

Рогатая морда усмехнулась, как ему показалось, и продолжила гордо пялиться на противоположную стену, где находилась дверь.

– А, – пробормотал Воскресенский и шагнул к двери.

Он распахнул дверь и оказался в маленьких сенях, откуда вышел сразу к заснеженному лесу. Ледяной ветер тут же бросил ему в лицо охапку колючего снега и протяжно завыл.

– Вой ветра, – вспомнил почему-то Олег, – сильно тревожит неустойчивую психику.

Он вернулся обратно, захлопнув дверь, и прошел за деревянный стол, уставленный тарелками и кастрюлями. Заглянув в одну из них, Воскресенский обнаружил вареную картофелину. На тарелках лежали засохшие корочки хлеба, остатки соленых огурцов и квашеной капусты. Совсем недавно здесь кипела жизнь, но теперь дом казался необитаем. Убедиться в этом было легко – в нем была всего одна комната, мебель которой составляли кровать, стол, два стула и ведро в углу за занавеской. На одном стуле сидел Олег, на другом валялось его стильное кашемировое пальто. Получалось, что он пришел сюда, разделся и лег спать. Замечательно! Только почему он пришел именно сюда?

Страшная догадка поразила его сознание. Он пришел сюда не сам, они его все-таки выследили и поймали. И теперь под страхом смерти пытаются вернуть деньги.

Воскресенский схватил стоящую на столе бутыль с мутной жидкостью и налил себе в стакан. Выпив залпом самогонки, он моментально протрезвел и вспомнил, что случилось накануне.

Олег выходил из дома Клеопатры Деонисовны, когда его подхватили сильные руки и куда-то поволокли. Затем они посадили его в автомобиль, это он помнит точно. А вот в автомобиле, где было жарко и уютно, он уснул. В памяти остались лишь слова мужиков, а его тащили мужики, это точно, про самолет или вертолет, тундру или лесоповал и их грубый смех.

Воскресенский резко вскочил, посуда на столе зазвенела, стакан отъехал в сторону...

Рядом со стаканом лежал диктофон. Такой доисторический диктофон, какой Олег использовал в начале своей карьеры, когда студентом подрабатывал в местной газете. Журналист из него не получился, зато пользоваться этим артефактом он умел. Олег включил запись.

«Привет, малыш, – защебетал приятный жен ский голос, – чтобы ты не терялся в догадках, знай, что я обращаюсь к тебе, Олег Воскресенский. Настал момент истины! Ты сейчас находишься в тысячах километров от родного города, в Сибири, в самой ее непроходимой точке. Как ты уже догадался, сидишь в охотничьем домике. Правильно делаешь, сидишь и сиди. Рыпаться не смей, иначе тебя ждет неминуемая смерть в тайге. Сам понимаешь, кругом ни одного поселения, ни одного человека, одни голодные кабаны да волки. Тебе никто не поможет, кроме меня. А я тебе помогу только в том случае, если ты скажешь, куда дел деньги. Когда будешь готов это мне сказать, возьми ракетницу с вешалки и выпусти ракету. Учти, придурок, она единственная, так что не трать зря. Понимаю, что говорить правду тебя не приучили с детства, но ты попытайся сделать это как можно быстрее, а то после того, как пойдут голодные галлюцинации, сделать это будет гораздо сложнее. Обидно ведь умирать в тридцать-то лет, дружок! Не правда ли? Чао, бамбино»!

После вступительной речи пошла похоронная музыка.

Олег выключил диктофон, посидел несколько минут, обдумывая ситуацию, и перемотал запись.

«Привет, малыш...»

Он прислушался к голосу, тот показался ему совершенно незнакомым. Он не знал ни одной женщины с таким низким, бархатным голосом! Зато он знал, что она от него требует. Хорошо знал, но признаваться не собирался. Ему все равно не поверят, что он, спасаясь от бугаев, выбросил в мусорный контейнер миллионы! И собирался сразу за ними вернуться. Но не получилось. Пришлось бежать на вокзал, кидаться в первую попавшуюся тронувшуюся от перрона электричку и делать вид, что он уехал. Олег заскочил в один вагон, преследователи в другой. Ему повезло, что они принялись прочесывать состав в противоположную от него сторону. Придурки не додумались разделиться! Олег выскочил из последнего вагона на первой же остановке и поехал к мусорке. Но мешка там уже не было.